Альберт Максимов - Путь Сашки. Книга пятая

Повезло семейству барона Парлана. После известия о предстоящей свадьбе барона Краста, то есть Хелга, из Ларска потянулись процессии уезжающих аристократов. А на следующий день после посещения Хелга и его избранницы Храма Клятв городские ворота графской столицы не успевали пропускать кортежи местной знати. Впрочем, уехали далеко не все. В конце концов, на юном бароне ведь не сошелся клином белый свет, не так ли? В графстве есть и другие молодые люди, и не только баронеты. После захвата Каркела владельцами освободившихся замков стали разновозрастные ларские баронеты. Были баронетами — стали каркельскими баронами. Многие из которых до сих пор холостяки. Вот только большая их часть из — за мятежа находилась в своих замках, готовясь к их защите от предстоящей осады мятежниками.

Но все равно, кто — то из холостяков в Ларске был. Потому часть невест осталась в городе. А большинство уехавших намеревалось вернуться летом. Тогда ожидается большой сбор войска под командованием милорда Ксандра, который обязательно к тому времени окончательно поправится, а значит, в городе будет много потенциальных женихов, в основном баронетов. Сегодня они баронеты, а завтра, после подавления мятежа, станут новыми каркельскими баронами.

Обе свадьбы скромно отпраздновать не удалось, каждый аристократ, находившийся в тот день в Ларске, посчитал бы за личное оскорбление, если бы не был позван на праздничный пир. Сашка так и не смог досидеть до его завершения. Попросив прощение у присутствующих, он, сославшись на болезнь, вместе с Акси покинул пир в самом его разгаре. Поэтому отдуваться до конца пришлось Хелгу.

После свадьбы Сашка целую неделю посвятил семейной идиллии, пока не решил начать заниматься делами. Восстанавливать физическую форму было еще рано. Сашка это и сам понимал, да и Акси строго — настрого ему это запретила, зато можно и нужно заняться решением накопившихся оргвопросов. Его личная сотня после той печальной засады оказалась неполной, а людей в нее набирать было неоткуда. Ведь погиб почти весь отряд Ястреда и теперь у Дара в его личной сотне было больше двадцати вакансий. Именно они и заполнялись в первую очередь.

Погиб и Сашкин оруженосец. Кого взять на его место, Сашка уже решил. Тем более Лешка в свое время, когда Альвер был ранен, и сам напрашивался. Но тогда брать было нельзя, да и по возрасту рано. Зато теперь Лешке пятнадцать с половиной лет — возраст вполне подходящий. И парень за полтора года муштры и походов изменился, повзрослел, окреп и вполне освоился, стал своим в его личной сотне.

Когда Сашка, вызвав Лешку, сообщил о своем решении, он думал, что мальчишка обрадуется — ведь сбылась его давняя мечта, но реакция Лешки его обескуражила. Тот вместо радости и слов благодарности неожиданно скривился, как будто от сильной зубной боли, странно взглянул на Сашку, закусил нижнюю губу и уставился куда — то в одну точку.

— Да что это с тобой? Или не рад?

Лешка продолжал молчать.

— Ты же сам раньше хотел. Ну — ка объясни, в чем дело.

А Лешка вместо ответа вдруг заплакал, и спустя несколько мгновений отвернув лицо, бросился вон из Сашкиной комнаты.

Сашка опешил. В таком состоянии его застал Хелг, заглянувший к нему через пару минут.

— А что это с Лешкой? — спросил он.

— Я сам в шоке. Ничего не понимаю. Сказал, что беру в оруженосцы, а он вдруг так. Весь скривился, странно смотрит — совсем не радостно, а наоборот. Потом сам видел. Послушай, Хелг, сходи, пожалуйста, разберись, а то я совсем ничего не понимаю…

Лешку Хелг нашел во дворе замка за конюшней. Здесь редко кто бывал и Хелг собирался пройти мимо, но услышал всхлипы, да еще и с тихим подвыванием. Лешка, прислонившись к задней стене, был в состоянии, в котором Хелг видел людей после истерики. Да что же это такое?

Он подсел к мальчику и тихо спросил:

— Что случилось, Лешка?

Тот, подняв зареванные серые глаза, ответил:

— Дядя Хелг, плохо мне.

— Это я вижу. Но из — за чего?

— Милорд сказал, что берет меня в оруженосцы.

— А разве это плохо?

— Хорошо. Только не для меня.

— Почему?

— Потому что я дерьмо.

— Ты?

— Я. Я не Альвер, я никогда им не стану.

— Ну и что с того?

— Понимаете, дядя Хелг, я — дерьмо.

— Ты это уже говорил.

— Альвер… он был настоящим. Он ведь не думал, когда бросался под секиру. Для него это так и должно быть. А я нет. Я не такой. Я… когда вы меня послали в замок… после той засады, я ехал и думал… Плохо думал. О себе думал, а не об остальных. Я не смогу защитить спину милорду. Гнать меня надо из сотни, а не в оруженосцы… Гнать.

— Я, кажется, понял. Ты вот что, парень, прежде всего, успокойся. Вот хлебни для начала. Еще хлебни. А с милордом я переговорю. Прямо сегодня. А ты сейчас иди в казарму и ляг. Это приказ. Понятно?

— Да, милорд. Мне идти?

— Иди…

Хелг пересказал всю сцену Сашке и ждал его решения. Кстати, интересно, как тот поступит? А как бы он, Хелг, поступил? Что решил с Лешкой? Хелг так и не смог дать себе ответ.

А Сашка думал. Не очень долго.

— А, знаешь, что…? Ведь Лешка с самого начала был с гнильцой.

Все! Выгнать, конечно, не выгонит, но в оруженосцы Лешке путь заказан. Наверное, правильно.

— Но ведь не гнилой, — Сашка продолжал, — Всегда правильно заканчивал. Исправлялся. Сам исправлялся. И, знаешь, я ему все — таки верю. Да, он не Альвер. Но спину ему защитить дам. Поэтому передай Лешке, что я передумывать не собираюсь и чтобы завтра с утра он начал выполнять обязанности оруженосца. Не дело, когда графу сапоги чистят слуги…

Так уж получилось, что ранним утром солнечного дня, когда лето уже давно перешло свой экватор, Лешка как раз заканчивал чистить сапоги своему графу, когда весь дворец пришел в движение. Молодая графиня Каркельская родила наследника милорду Ксандру. Так Сашка стал отцом. Мальчика назвали Альвером. А дядя Дар подарил ему замок Шелвак, до сих пор стоявший без владельца после гибели юного барона Альвера.

Глава 10

Тревожные вести из Сашкиного домена пришли еще в самом начале лета. Самозванец Пургес послал на помощь мятежникам почти тысячу солдат, половину которых составляли хаммийцы. Как известно, хаммийцы всегда с большой охотой шли на королевскую службу в качестве стражников, и хотя численность стражи постоянно росла, число прибывающих в Лоэрн из Хаммия росло намного быстрее. Поэтому даже на вновь открываемые вакансии всегда было по десятку желающих. Но на одно место брали одного человека. А остальным девяти куда идти? Можно было стать купцом, так и многие и поступали, но торговля давала все меньше и меньше навара, торговцев много, а покупателей всё меньше. А впроголодь жить не хотелось. Пойти на разбой? Шли и шли часто. На улицы Лоэрна после захода солнца теперь вообще было не выйти, а если кто и выходил, то рискового человека грабили не сразу — вначале разные банды выясняли отношения между собой за право на ограбление.