Вера Чиркова - Все могут короли?!

- Вот только угрожать не нужно, - скептически скривил губы Зигель, - разумеется, я с тобой, о чем еще говорить.

- Я тоже, я с самого начала был с тобой… и я конечно, очень виноват… мне тогда казалось… что я все делаю правильно, а теперь понимаю, каким был идиотом, - мрачно пробормотал Рамм, не поднимая взгляда от стола, - и прошу вас, милорд дель Ксаро, принять мои извинения. Я был неправ… обвиняя вас…

- Рамм, прекрати. Все разрешилось, и никаких претензий ни у кого нет. Мне скоро нужно будет уйти, а я еще хотел бы задать тебе несколько вопросов. Но сначала тебе, Зигель. Зачем ты вообще приехал сюда?

- А вот это уже государственная тайна Этавира, - оценивающе оглянулся на Рамма его бывший соперник.

- Значит, вместе с Торрелем, - ободряюще кивнул я ему, - я так и догадался. Вот только одного не могу понять, почему он взял с собой именно тебя?

- Ты хочешь сказать, что я недостоин сопровождать короля? - притворно оскорбился Зигель, - впрочем, я действительно навязался к нему в сопровождающие почти силой.

Но после того как я увидел ее портрет… я просто не мог оставаться там.

Снова этот портрет! Теперь, когда я познакомился с принцессами воочию, меня еще больше интересовало, что такого там может быть изображено, если, едва взглянув, и король и Зигель сломя голову мчатся через три страны познакомиться с оригиналом. Слов нет, все принцессы очень милые девушки, но в нашем королевстве можно найти сотню не менее хорошеньких. Следовательно, дело не в них, а в самом портрете. И что это может быть, как не магия, я не могу и представить. Теперь мне просто необходимо взглянуть на портрет, возможно, я пойму что-то очень важное, что ускользает от меня сейчас. А может и ничего не пойму, но упускать этот шанс не собираюсь.

- Зигель, а где этот портрет?

- У меня в комнате. Когда Торрель ушел в замок, он приказал мне остаться и ждать его возвращения.

- Когда это было? - старые подозренья вспыхнули в моем мозгу.

- Почти две декады назад… сейчас скажу точно…

- Не нужно - перебил я его, и так все понятно, - лучше сходи за портретом. И захвати остальные вещи, теперь ты будешь жить тут. Мне проще искать вас в одном месте.

И проще вычислить ваших соглядатаев, а в том, что они есть, я не сомневался ни минуты. Тихое рычанье подтвердило мои подозренья, и я, опережая милордов, опрометью бросился в гостиную. Бледный от страха мажордом застыл возле стены, остановленный на полпути настороженным взглядом угрожающе оскалившего клыки Кафа.

На полу возле дверей, как неопровержимый свидетель его намерений стояла миска с вареным мясом.

- Я хотел его покормить… только прилег отдохнуть, как вспомнил про собачку… - завидев за моей спиной хозяина, пролепетал Тишон явно заранее отрепетированное оправдание.

Однако Рамм, примчавшийся последним, ему поверил, и поторопился щелкнуть пальцами, разрешая псу отпустить пленника.

- Каф, ко мне! - успел крикнуть я, явственно представив, что последует за этим.

Пес обиженно отвернулся от вожделенной миски и неторопливо засеменил в мою сторону. Пришлось прикрикнуть на него еще строже.

- Я не разрешал бы собаке есть это мясо, прежде чем его не отведает кто-нибудь другой, - пояснил я свои действия недоумевающему Рамму, - например, ваш заботливый слуга.

- Как вы можете… я прослужил в этом доме столько лет, - выговаривая эти упреки, мажордом не переставал неуклонно пятиться к дверям, и вдруг развернулся и побежал.

Задумываться, на что он рассчитывал, у меня не было ни секунды, да если бы она и была, это ничего бы не изменило. Годами затверженное правило, бежит - значит, виновен, сработало без вмешательства моего сознания. Рука сама выхватила самый дальний дротик, смоченный мною в снотворном зелье и тщательно высушенный, и сама послала в беглеца. Инстинктивно целясь так, чтобы только слегка оцарапать кожу.

Мажордом вскрикнул, схватился за плечо и, потрясенно уставясь на алые капли, оставшиеся на ладони, начал медленно оседать.

- О, добрые духи! Грег! Что ты сделал?

Рамм попытался проскочить мимо меня к упавшему слуге, но я был настороже.

- Зигель, возьми вон ту скатерть и осторожно переставь ею тарелку с мясом на шкафчик, чтобы Каф не мог достать. К мажордому тоже не прикасайтесь, мой дротик вымазан снотворным. Ну, если только не хотите уснуть на пару дней. Рамм, да перестань ты так сопеть! Хорошо еще, что Каф приучен не брать еду у чужих, сейчас он валялся бы рядом с мажордомом. Неужели ты не понял, что твоего слугу давно перекупили? И твой дядя, скорее всего, это знал… или догадался, потому и признался перед смертью в своем обмане. Сообразил, старый сластолюбец, что никаким другим путем не сможет тебя достать, чтобы отомстить. А отомстить он мечтал, это видно из того простого факта, что он не признался в оговоре намного раньше, когда немного остыл от первого потрясения. Но сейчас у меня нет времени пояснять тебе все тонкости его подлого замысла, нужно куда-то отнести спящего.

Накрывай вот здесь скатертью, берись за руки. Я возьму за ноги, пошли. Зигель, ты отправляешься за вещами, возьми Ивара, это тот парнишка, что привел тебя.

Пока мы укладывали соглядатая в одной из подвальных каморок, служивших когда-то для наказания слуг, тщательно обтирали мокрыми полотнами одежду и мыли руки, я неотступно раздумывал над полученной информацией и определял вопросы, ответ на которые хочу узнать в первую очередь.

- Куда вещи милорда Зигеля? - ворвался в кабинет запыхавшийся Ивар, но милорд только махнул рукой в мою сторону.

- Есть рядом со спальней милорда Бераммонта свободная комната? - не сомневаясь, что в этом огромном доме такая не одна, все же спросил я, и, поймав утвердительный кивок, скомандовал - так туда и неси.

Мрачный Рамм, подтащивший для себя к чайному столику третье кресло, тихонько вздохнул, и снова запустил пальцы в густую шерсть пса, тихо млевшего от хозяйской ласки. За пару лет спокойной жизни простым охотником милорд успел прочно позабыть о таких неизменных спутниках богатства как зависть, лесть, обман, предательство. И теперь не мог скрыть разочарования, открывая их для себя заново.

- Вот он!

Вошедший в кабинет Зигель осторожно, как величайшую ценность ставит на каминную полку обернутый в кусок бархата портрет и бережно снимает ткань.

Так значит, он все-таки рисовал портреты, этот скрытный лекарь, приставленный к принцессам. Вот почему он так испугался моего вопроса и замкнулся в себе, решил, что нечаянно выдал своего господина. А раз он так решил… стало быть консорт отлично осведомлен и о его работе и о его необычайном таланте.

Таланте с большой буквы, иначе я не могу сказать, хотя особым знатоком исскуств себя вовсе не считаю. Нет, я, разумеется, сумею отличить мастеров старой школы от новомодных художников, так для того в меня и вталкивали столько лет наставники всевозможные знания и уменья.