Стивен Эриксон - Дом Цепей (litres)

Он не верил, что тонкая верёвка выдержит. Пригнулся, когда последняя петля вырвалась у него из рук, а линь со звоном натянулся.

Ладья заскрипела, форштевень заметно выгнулся, а затем корабль пришёл в движение, задрожал, когда рыба поволокла его по песчаному дну.

Торвальд неуклюже подобрался к Карсе.

— Нижние боги! Я и не думал… ох, будем надеяться, он сдюжит! — прохрипел даруджиец. — Если так, мы долго голодать не будем, да, очень долго!

Он похлопал Карсу по плечу, а затем подтянулся, держась за нос. Диковатая ухмылка сползла с его лица.

— Ого.

Карса поднялся.

Конец гарпуна виднелся впереди: он рассекал волны, оставляя за собой расходившийся след, и двигался прямо на один из больших, трёхмачтовых кораблей. Скрежет под днищем ладьи вдруг стих, и она рванулась вперёд.

— На корму, Карса! На корму!

Торвальд попытался было потащить теблора за собой, но затем выругался, отпустил его и во всю прыть побежал на другой конец судна.

Пошатываясь, отгоняя волны подступающей черноты в глазах, Карса поплёлся следом:

— А рыбину поменьше ты не мог выбрать?

От удара оба рухнули на палубу. Ужасный треск отозвался дрожью в киле ладьи, а потом вдруг отовсюду хлынула вода, она хлестала из-под палубы, лилась через планширь. Доски на обоих бортах разошлись, точно старческие пальцы.

Карса барахтался по грудь в воде. Под ногами ещё чувствовалась палуба, и теблор сумел удержать равновесие. И прямо перед ним дико подпрыгивал на волнах его собственный кровный меч. Урид схватил клинок, почувствовал, как пальцы сомкнулись на привычной рукояти. Ликование охватило Карсу, и он испустил боевой клич уридов.

Рядом в воде появился Торвальд:

— Если от этого сердечко у этой рыбины не лопнуло, значит, его и вовсе нет. Пошли, нам нужно выбраться на следующий треклятый корабль. А то остальные ублюдочные твари уже собираются вокруг.

Оба двинулись вперёд.

Судно, которое они невольно взяли на таран, кренилось в другую сторону. Ладья врезалась в корпус и, прежде чем развалиться, пробила в нём здоровенную дыру. Форштевень с привязанным гарпуном отломился и скрылся где-то на нижних палубах большего корабля. Ясно было: массивное судно столь основательно село на мель, что даже такой удар его не сдвинул с места.

Когда спутники приблизились к пробоине, они услышали, как где-то в глубинах трюма бешено бьётся огромное тело.

— Худ меня побери! — ошарашенно пробормотал Торвальд. — Эта тварь проломила дно головой… Ну, хорошо хоть, мы не взялись воевать с особо смекалистым сомом. Думаю, он там оказался в ловушке. Нам нужно его добить и…

— Оставь это мне, — прорычал Карса.

— Тебе? Да ты еле на ногах держишься…

— И всё равно убью его.

— А-а… можно посмотреть?

— Если хочешь.

Насколько можно было рассмотреть, у этого корабля было три палубы: нижняя представляла собой трюм, а две другие были выстроены с расчётом на рослых нижеземцев. Трюм был до половины заполнен грузом, и теперь на волнах покачивались мотки, свёртки и бочонки. Карса, по пояс в воде, устремился на звук. Рыбину он обнаружил на втором уровне, та билась в пенистой воде, которая едва доходила теблору до лодыжек. Огромная голова сома была утыкана длинными щепами, из ран текла кровь, окрасившая пену в розовый цвет. Рыбина перевернулась на бок, обнажив гладкое, серебристое подбрюшье.

Карса подобрался к сому и вогнал остриё меча ему в живот. Огромный хвост взметнулся, ударил теблора с такой силой, словно его лягнул боевой конь. Карса вдруг очутился в воздухе, а затем изогнутый борт врезался ему в спину.

Оглушённый теблор сполз в бурлящую воду. Сморгнул с глаз капли, а затем сидел неподвижно, наблюдая во тьме за предсмертными судорогами огромной рыбы.

Рядом возник Торвальд:

— А ты по-прежнему скор, Карса, — обогнал меня. Но, вижу, дело сделано! Я нашёл еду в тюках…

Но Карса уже не слышал, поскольку вновь потерял сознание.

Он очнулся от зловония гниющей плоти, которое тяжким маревом повисло в воздухе. В полумраке теблор едва смог разглядеть тушу мёртвой рыбины напротив, брюхо её было распорото, и наружу наполовину вывалился бледный труп. Где-то вдали, над головой раздавались шаги.

Позади рыбины и справа виднелась крутая лесенка наверх.

Сдерживая рвотные позывы, Карса подобрал свой меч и направился к лестнице.

Через некоторое время он выбрался на среднюю палубу корабля. Обожжённый заклятьями настил накренился настолько, что пройти было уже нелегко. Собранные припасы оказались аккуратно привалены к нижнему планширю, вдоль которого тянулись верёвки. Остановившись у люка, чтобы отдышаться, Карса огляделся в поисках Торвальда Нома, но даруджийца нигде не было видно.

Чары выжгли в палубе глубокие борозды. Теблор не увидел ни единого тела, не заметил никаких знаков, которые бы позволили предположить происхождение прежних владельцев корабля. Чёрную древесину, которая словно излучала тьму, теблор не опознал, нигде не были никаких украшений или резьбы, всюду царила прагматичная простота. Карсу это почему-то успокоило.

Из-за нижнего планширя показался Торвальд Ном. Он сумел избавиться от цепей, прикованных прежде к кандалам, остались лишь браслеты из чёрного железа на запястьях и лодыжках. Даруджиец тяжело дышал.

Карса поднялся, опираясь на меч.

— Ага! Дружище-великан снова с нами!

— Тебя, наверное, раздражает моя слабость, — пророкотал Карса.

— Этого и следовало ожидать, учитывая все обстоятельства, — отмахнулся Торвальд, пробираясь между припасами. — Я нашёл пищу. Садись и поешь, Карса, а я поведаю тебе о своих изысканиях.

Теблор медленно двинулся по наклонной палубе.

Торвальд вытащил откуда-то прямоугольную буханку тёмного хлеба.

— Я нашёл шлюпку — с парусом и вёслами, — так что мы не окажемся безвольными жертвами вечного штиля. Если экономить, воды хватит на полторы недели, а голод нам не грозит, даже если аппетит вернётся к тебе с удесятерённой силой…

Карса принял хлеб и начал отламывать небольшие кусочки. Зубы у теблора немного шатались, и жевал он очень осторожно. Хлеб оказался сдобной медовой булкой со сладкими фруктами внутри. После первого глотка Карсе пришлось напрячь всю свою волю, чтобы подавить тошноту. Торвальд протянул ему мех с водой и продолжил монолог:

— Скамей в шлюпке — человек на двадцать. Места много — по нижеземским меркам, но нам придётся одну выломать, чтобы тебе было куда поставить ноги. Если перегнёшься через планширь, сам увидишь. Я пока что взялся грузить в неё всё, что нам понадобится. Будет желание — можем осмотреть и другие корабли, хотя у нас вполне достаточно…