Александра Черчень - Три флакона авантюры

Дух промолчал. Алинро Нар-Харз мрачно усмехнулся.

Глава 13

СВИДЕТЕЛЬ В РУБАШКЕ С ЧУЖОГО ПЛЕЧА

— Хотел бы я знать, что за штуку они сюда тащат…

— Похоже на гильотину!

— После сэра Чарльза Дарвина я от них могу ожидать и электрического стула.

Невилика

Ночь была странной. Беспокойной, необычной и… Волшебной?

Такого в моей жизни еще не было! Она пахла березовым соком, ощущалась горячим телом под ладонями, пушистым мехом вокруг талии и сильными руками на коже, которая горела под нескромными прикосновениями. Полусон-полуявь, когда сумрак скрывает все, закутывает правду во флер неизвестности и превращает в тайну.

Утро коварно… Оно вдребезги разбивает ощущение чуда и «не такого, как всегда». Утро трезво! В нем нет места опьянению силой или чем-либо еще. Утро показывает истинное лицо происходившего.

Я проснулась, когда рассветные лучи уже давно разогнали тьму с восточного края неба, пробрались меж складок занавесок и пощекотали сомкнутые веки.

Было хорошо!.. Звенящая энергия наполняла тело. Хотелось петь, радоваться, смеяться и обнять весь мир.

Со счастливым вздохом я потерлась щекой о подушку — и замерла, ощутив сразу несколько вещей. Во-первых, я спала обнаженной. Совершенно!.. А ведь я даже во время купания на себя лишний раз не смотрела, спала совсем без одежды! А во-вторых, белье подо мной было мягким и нежным, несравнимым с моим казенным, выданным Академией. И запах, витавший вокруг меня, тоже был незнакомым: вереск, снег и… береза. Причудливая смесь листвы, которую только что размяли в ладонях, терпкой нотки смолы и сока.

Приподняв голову, я огляделась, окончательно поняв, что нахожусь не у себя. Спальня была просторной и откровенно мужской… Выдержана в сине-зеленых тонах, с минимумом мебели, но все было добротное и дорогое. Рассеянный взгляд подмечал аккуратно сложенную мужскую одежду на спинке кресла, а потом… Я увидела около постели свой расстегнутый бюстгальтер и порванные трусики! Еще раз заглянула под покрывало и, испуганно открыв глаза, прикусила губу. Мамочка моя болотная, что же вчера было?!

Именно в этот момент распахнулась дверь ванной комнаты, и на ее пороге появился Алинро Нар-Харз. В одном коротком полотенце, которое только бедра и прикрывало… Да и то — без фанатизма!

— Доброе утро! — невозмутимо поздоровался кицунэ.

— Н-н-не может б-б-быть!..

— Ну, почему же? — Лис прошел к окнам и рывком раздвинул шторы, впуская в комнату утренний свет. Осмотрел панораму и, пожав плечами, добавил: — По мне, так очень даже доброе!

Мужчина развернулся и невозмутимо двинулся к шкафу на другой стороне комнаты. Я подтянув коленки к груди, молча смотрела на него, изо всех сил стараясь сдержаться и не впасть в типично мавочную истерику. Все же визг и слезы — последнее, что сейчас нужно! Впрочем, последовавшие действия лиса едва не пустили под откос все мои благие намерения…

Он открыл дверцу шкафа и, стянув с себя полотенце, бросил его на пол. Те несколько секунд, пока Нар-Харз искал халат, стали вечностью! Не иначе как от шока, я не сразу отвела глаза… Взгляд скользил по плечам мужчины, широкой красивой спине, подтянутым ягодицам и белоснежному хвосту, который был влажным, от чего шерсть немного вилась. Северный песец во всей красе… Неприличной, между прочим!

Алинро выудил из недр шкафа черный халат, и, не оборачиваясь, бросил:

— Подкоряжная, вещи на замену — на кресле около окна! Одевайтесь. Все формальности и неурядицы мы разрешим позднее… А сейчас вы свободны. Встали и ушли!..

Долгая пауза, и словно нехотя:

— Пожалуйста…

Я похолодела. Вся сила, радость и энергия, наполнявшая меня, словно разом обратилась в камень, который придавил сердце тяжелой плитой. Он говорил со мной, как… С дешевкой! Однодневкой…

Хотя, судя по тому, как я выглядела, так оно и было. Но… Я ничего не помнила! Вернее, кое-что вспоминалось, но смутно, как в дурмане. Руки на теле, губы на губах, кружащий голову аромат мужского желания… Водяной-Под-Корягой, ну как же так?! Как я могла… Как?!

Я закуталась в простыню, сползла с постели и на негнущихся ногах двинулась к вещам, которые оказались, разумеется, мужскими. Причем, судя по всему, они принадлежали тому, с кем я провела эту ночь. Наверное, мне стоило бы попытаться все выяснить, выпытать, решить! Но не было ни сил, ни желания… Душу словно опустошение накрыло.

М-да… Стоило ли так беречь невинность и защищать ее, чтобы потом расстаться с ней в угаре нахлынувшей силы, даже не помня ничего?

А этот? Попользовался и утром холодно указал на дверь!

Так… Успокоилась, Невилика! Тебя не убили, ничего плохого не сделали и даже родне не сдали. А потому — сжала зубы, оделась и ушла!

Нет, ну каков мерзавец, а?! Что бы ни случилось, никто не дает ему права так себя вести. Это даже несколько неэтично, в конце концов, я же не заслуженная работница древнейшей профессии!

Одевалась я быстро и зло, наверное, даже чересчур. Ведь одна из пуговиц рубашки отлетела и с тихим стуком покатилась по полу… Я отшвырнула уже ненужную простыню, подвязала сползающие штаны поясом и влезла босыми ногами в свои тапочки. Прерывисто вздохнула, стараясь успокоиться, и… Замерла, уловив запах желания и вереска.

Я медленно развернулась и едва не отскочила на другой конец комнаты: лис, скрестив руки на груди, стоял всего в полуметре от меня и сверлил полночно-черным взглядом. Невольно вздрогнула и нервно сжала ворот рубашки, который рассеянно теребила, не в силах сообразить, что оторванная пуговка давно покоится на полу… Алинро Нар-Харз поджал побледневшие губы и, наклонившись вперед, почти касаясь моего лица белыми волосами, коротко рыкнул:

— Беги, глупая мавка!.. Беги! Или тебе мало?! Почему я должен терпеть твое присутствие еще и утром?!

Я шарахнулась назад, налетела на кресло и, не удержав равновесия, упала в него. Испуганно вскрикнула, увидев мрачную ухмылку мужчины, когда он шагнул ко мне.

— И почему сидим? — почти нормальным голосом спросил кицунэ и нервно передернул хвостом, а потом рявкнул: — Вон!

Из кресла меня практически вынесло. Сама удивляюсь, как я не потеряла тапочки, пока выскакивала из спальни и почти скатывалась по лестнице вниз! Дверь оказалась открыта, и я перевела дух, только когда прислонилась к ней с другой стороны и судорожно вдохнула стылый рассветный воздух.

Мамочка моя болотная… И что это было?!

Так! Успокоилась… Природа, утро, красота!

Солнышко уже поднялось над кронами деревьев, заливая их патокой цвета янтаря, который играл множеством оттенков. Золотом на листве, платиной отражался в капельках росы и красноватыми отблесками ложился на каменную гранитную дорожку. Серебром он отражался в волосах появившегося на моем пути кицунэ, который с безмерным удивлением смотрел яркими зелеными глазами. Он медленно оглядел меня — от макушки взлохмаченной головы до потрепанных домашних тапочек, по пути задержавшись на слишком больших для меня мужских вещах… В довершение всего на кармашке жилета были вышиты инициалы «А. Н-Х».