Трон тысячной лжи - Рейчел Хиггинсон

— Андре, — закончила я, когда она замолчала. — Антон сказал мне.

Она покраснела так же, как роза, которую держала в руке.

— У него такой длинный язык.

Толкнув её плечом, я не смогла удержаться от смеха.

— Он заботится о тебе. Он хотел посмотреть, что я могу сделать, чтобы это произошло.

— Конечно, он это сделал.

— И я сказала ему, что ничего не могу сделать. По крайней мере, пока. Но он свяжется со мной еще раз через пару месяцев.

— Тессана, ты этого не делала!

Я ухмыльнулась ей.

— Почему я должна быть единственной, кто женится на втором сыне? Они кажутся намного милее своих старших братьев. Может, Андре и не наследник трона Барстуса, но он искренне заботится о тебе. И, на мой взгляд, это важнее, чем потенциальная власть, которой он может обладать в один прекрасный день.

— Разве это не правда? — она бросила быстрый взгляд в мою сторону. — Ты тоже на это надеешься? Брак по любви?

Я подумала о суровых убеждениях Алексея в том, что членам королевской семьи не разрешаются браки по любви. А потом я подумала о Тейлоне и обо всём, от чего я бы отказалась, чтобы быть с ним. И всё, от чего я бы не отказалась, например, Корона Девяти.

— Я не думаю, что мне позволено надеяться на брак по любви. У меня даже не будет короля. Супруг. Вот как они его называют. Супруг королевы, — я содрогнулась. — По-моему, это звучит до смешного возбуждающе.

Она хихикнула в ладонь.

— Значит, это не брак по любви, а любовник.

У меня вырвался удивленный смешок.

— Драконья кровь, Катринка! Нет!

Она захихикала ещё громче.

— Королева державы и назначенный ей любовник.

Я не могла удержаться от смеха.

— Меня от тебя стошнит. Теперь я навсегда останусь одна, просто чтобы никто не называл его так.

— Ты не будешь одинока вечно, — сказала она ласково, но искренне. — И я не думаю, что тебе придется беспокоиться о том, чтобы отказаться от любви, чтобы найти кого-то достойного. Слишком многие уже влюблены в тебя, чтобы это было так. Подходящий мужчина сам даст тебе о себе знать, Тессана. Любовь и власть. Я верю, что ты можешь получить и то, и другое.

Её слова были на удивление глубокомысленными. И я почему-то стала более оптимистично смотреть в своё будущее. Даже когда я задавалась вопросом, имела ли она в виду Тейлона. Или она ошибочно приняла Оливера за потенциального мужа?

Я снова задрожала. Стрелы и убийцы, возможно, ещё не смогли бы меня прикончить. Но еще большего количества разговоров об Оливере как о моём любовнике, несомненно, было бы достаточно, чтобы я упала замертво на месте.

Мы начали, как бы следовать за Шиксой, когда она вела нас по извилистому лабиринту из цветов и булыжников. Солнце грело в синем-синем небе. И это казалось идеальным днём для прогулки.

— Ты знаешь, наша мать часто говорила о магии. На самом деле часто.

— Я помню, — сказала она. — И я мало что помню, но это… это я могу представить так ясно, как если бы она была всё еще жива сегодня. Все мы сидели у её ног, пока она сочиняла сказки и рассказывала истории из этой огромной книги.

У меня вертелось на кончике языка сказать ей, что это была книга заклинаний. И что теперь я обладаю ей. Но что-то удерживало меня. Боюсь, что она подумает, что я такая же сумасшедшая, как Раванна. Или была неуверенность в том, что она расскажет нашему дяде.

— Я рада, что ты здесь, Катринка. Это совсем не то, что я себе представляла. И я не знаю, как бы я справилась с этим без тебя.

— Я тоже рада, что я здесь. Ты права, что так думаешь. Я тоже не знаю, как бы ты справилась с этим без меня, — её улыбка была такой озорной, какой я никогда её не видела, и это заставило меня рассмеяться. — Она ужасающая. Не так ли? На секунду мне кажется, что я в безопасности, что обо мне заботятся. В следующий момент я испытываю желание обхватить себя за шею, чтобы она не перерубила её, потому что моё дыхание беспокоит её.

— Ты в этом не одинока. Я ни разу не слышала, чтобы миссис Блайт говорила. Вероятно, из страха, что ей отрежут язык.

Мы подошли к концу лабиринта из живой изгороди. Черные булыжники закончились, и начался лес белых дубов с трепещущими прозрачными листьями. Там, где опавшие листья покрывали почти каждый лес, из-за их полупрозрачности казалось, что эта лесная подстилка блестит на солнце. Это было слишком очаровательно, чтобы удержаться от исследования.

Я вспомнила огромный ров, который мы пересекли, чтобы попасть на территорию замка, так что я знала, что мы всё еще находимся под надежной защитой Цитадели.

— Может, нам стоит прогуляться по лесу? — Шикса уже начала шарить лапами по земле, убеждаясь, что это безопасно. — Мы не будем заходить слишком далеко.

Моя сестра неуверенно огляделась по сторонам.

— Я помню, отец учил нас любить долгие прогулки.

Я улыбнулась и сделала неуверенный шаг вперёд. Земля была не слишком рыхлой для наших элегантных туфель.

— Ты права. Он оставлял свои обязанности всякий раз, когда была хорошая погода, и забирал нас с уроков, чтобы мы могли исследовать новую часть территории замка.

Катринка последовала за мной с тропинки на дикую землю.

— Мама всегда была так зла на него, — она рассмеялась, а затем передразнила голос нашей матери. — Они никогда не научатся читать, Фредрикс, если ты всегда будешь убегать с ними.

Я присоединилась к ней, пока мы бесцельно бродили по красивому лесу.

— Я помню, как они спорили из-за этого, — я рассмеялась вместе с ней, потому что это была не настоящая ссора. Я не могла припомнить, чтобы они когда-нибудь серьезно ссорились. Но это был сильный маркер моего детства.

Катринка прижала руку к сердцу.

— Клянусь Светом, я и забыла, как сильно скучала по ним. Просто быть с тобой открыло дверь, о существовании которой я и не подозревала, что она всё еще живет внутри меня.

Я знала, что она имела в виду.

— Приятно это помнить, Кэт. Даже если это больно.

Я ещё не называла её «Кэт» с тех пор, как мы воссоединились. Я ждала, что она упрекнет меня или пожалуется на детское прозвище, но вместо этого