Эйнемида IV. Солнце нового мира. - Антон Чигинёв
– А потом ты станешь царём, это я понимаю. Как быть с ней? – Хилон кивнул на Молтис. – Она ведь из Энма, а их помощь всегда имеет цену. Ты уверен, что сможешь уплатить? И знаешь ли вообще, какова эта цена?
– Эфер для них такой же враг, как и для нас, им выгодна наша победа, – заложив руки за спину, полководец прошёлся взад-вперёд и перевёл взгляд на гетеру. – Но да, ты прав, цена есть, и она оговорена заранее. Перед собой, Хилон, ты видишь будущую царицу Анфеи.
Хилон вновь не почувствовал себя удивлённым. Сегодня это было уже невозможно.
– Анексилай Менетеид собрался жениться на гетере и шпионке, – спокойно сказал он.
– Её занятие любезно Златовласой, – пожал плечами Анексилай. – А в остальном, заверяю тебя, наша Молтис отнюдь не простая шпионка. Она сокрытая, такие, как она, правят Энмом. Можешь считать это династическим браком. Наш с ней союз скрепит союз Ахелики и Ксилии ‒ союз, выгодный и им, и нам.
– А что скажут люди? Они вряд ли забыли, кто, обнажив грудь, носился по городу с факелом в руке, призывая убивать наших граждан.
– Людям всё объяснят. Молтис будет героиней, каковой она и является.
– Значит, она останется иерофантидой? И матриархом Золотой розы?
– Разумеется. В старину царица отправляла все обряды сама.
– А ещё она шпион Энма. Царица и верховная жрица Анфеи, матриарх Золотой розы – ксилийская сокрытая. Да, в Энме умеют торговаться о цене…
– Это полезно Анфее не меньше, чем Энму, – голос, лицо, вся фигура Молтис лучились искренностью. – Ахелика давно стала для меня домом, и я никогда не стану действовать ей во вред. Всё, чего я хочу – помочь Анексилаю возродить Анфею, и мои сограждане желают того же. Все наши возможности послужат этому делу, а они отнюдь немалы.
– Ты предлагаешь поверить на слово ксилийскому шпиону? Поверить, что Энм будет заботиться о чём-то, кроме своей выгоды?
– Подумай вот о чём, Хилон, – сказал Анекслиай. – Да, конечно, Молтис – шпион, но мы об этом уже знаем. Ксилийцы, конечно, пришлют других и, разумеется, они будут как-то использовать её положение, ну так и что с того? Есть ли в Эйнемиде город без их шпионов? – он подмигнул гетере, изобразившей оскорблённую невинность. – Зато это открывает перед нами огромные возможности, жизненно нам необходимые. Ты ведь уже задумывался, что будет с Эйнемидой после победы над Эфером?
– Эту победу сперва надо одержать…
– Одержим, – махнул рукой полководец. – А если нет, то нам всё равно конец, с Молтис или без. Пока же нам всё благоприятствует, а значит нужно подумать на шаг вперёд, остальные-то думают. После падения Эфера начнётся делёж освобождённого им места. Как знать, не возгордятся ли победой наши друзья из Леваны или Сенхеи? Как поведёт себя Пелия? Что на уме у гилифиян и филисиян? Можно помечтать о том, что эйнемы возродят Синод и начнут жить в мире, согласии и гармонии, но что, если нет? А ведь Анфея сейчас ослаблена и уязвима, не стать бы ей жертвой чужой гордыни. Нам нужны хорошие союзники, связанные с нами не только красивыми словами, но настоящей, прочной и измеримой выгодой. Таковы ксилийцы, которые, во-первых, вправе опасаться того же, что и мы, а во-вторых, заинтересованы в том, чтобы полис, где на троне сидит их сокрытая, имел побольше веса. Их помощь будет хорошим подспорьем, когда наступит пора собирать плоды победы.
– Не успели мы победить, а уже думаем, как урвать кусок у союзников. Которые, между прочим, вступили в войну из-за нас.
– Союзники, Хилон, наверняка сейчас думают о том же самом. Я благодарен им за помощь, но все понимают, что они бы не помогли нам, если бы это не было полезно им самим. Клянусь волосами Аэлин, я стану преступником, если не позабочусь о выгоде Анфеи. Одно большое дело, Хилон, мы с тобой уже сделали: Анфея в этой войне на правильной стороне. Теперь нужно подумать, как выбить ей достойное место в будущей Эйнемиде.
Ничего не ответив, Хилон принялся разглядывать носки своих сандалий. Говорить не хотелось. Совсем.
– Что ты думаешь об этом? – не выдержал, наконец, Анексилай.
– Я? Ничего? – Хилон пожал плечами. – Сговор с чужеземцами, подготовка мятежа, захват власти, гибель граждан, уничтожение демократии… В иное время, даже за что-то одно из этого казнили бы, как изменника, но сейчас не осталось судей.
– Но… – в голосе Анексилая неожиданно послышались просящие нотки. – Ты осуждаешь меня?
– Я не могу судить. Ты сделал то, что считал нужным. Пусть тебя судят потомки, а как они рассудят, зависит от тебя.
– Это ответ философа, я же спрашиваю человека. В том, что погибли твои родные, виноват и я, хотя и против своего желания. Простишь ли ты меня за это?
– Тебе не нужно моё прощение. Их убил не ты. Все мы в руках у судьбы.
– Мне опять ответил философ. Хилон, давай говорить прямо: смогу ли я впредь называть тебя другом?
– Тебе не нужны друзья. Ты рождён для величия, оно не терпит спутников. На вершине есть место только для одного.
– Одному на вершине слишком холодно, – Анексилай усмехнулся. – Под царским венцом всегда скрывается человек, а человек не может без друзей. Твой ответ важен для меня.
– Что ж, – Хилон устало вздохнул. – Да, ты можешь называть меня другом.
– Спасибо, друг мой, – с чувством сказал Анексилай. – Я не забуду этого. Ты знаешь: я никогда не забываю друзей. Ну а теперь, когда ты всё знаешь, что ты намерен делать?
Хилон равнодушно пожал плечами.
– Пойду домой, – просто ответил он.
– Что ж, иди. Сейчас это самое верное дело, мы все устали. Дела обсудим потом, на свежую голову. Твой дом, правда, отдали одному мятежнику, но… Ты всё увидишь сам.
– Что увижу?
– Всё увидишь, а пока прощай. Мы увидимся очень скоро.
– Прощай, Хилон, – жемчужно улыбнулась Молтис. – Надеюсь, и мы с тобой будем добрыми друзьями, как и раньше.
Уже стоя на пороге, Хилон обернулся. Будущие царь и царица Анфеи стояли рядом, озарённые светом яркого анфейского солнца. В золотистом сиянии медленно плыли прозрачные нити оставшейся
