Виктория Щабельник - Сильнее жизни-2

- Думаю, что сможет, - медленно начал Артем, - достаточно услышать ее стоны и крики, раздающиеся из вашей спальни.

Увидев грозный взгляд Валара, Артем примирительно выставил перед собой ладони:

- Разумеется, я и не думал подслушивать. Оно как-то само. Не верю, что она страдает в твоих объятиях.

- Ты говоришь мне это с высоты своего опыта? - с сарказмом спросил полукровка.

- Я знаю Регину... Знал ее пять лет назад. Она тебя любила.

- Любила...- Валар сделал глоток, и повернулся к окну. Высоко в небе ярко горели звезды, к которым совсем недавно они были так близко, - но достаточно ли этого, чтобы обречь себя на жизнь со мной? Могу ли я принять от нее такую жертву?

- Я понял! - от громкого вскрика молодого демона Валар резко обернулся к нему, - я понял, что ты почувствовал страх, сомнения, недоверие. Это бывает с людьми, когда они любят.

- Я не человек, - жестко усмехнулся полукровка, и эта улыбка, выражение лица, голос, показала Артему насколько же мало, в сущности, его хозяин унаследовал человеческого от своей матери.

- Но ты любишь. Просто до сих пор тебе было незнакомо это чувство. Ты боишься ей навредить. Поэтому сейчас чувствуешь себя так хреново. Это пройдет, как только вы наладите вашу жизнь. Ты столько лет этого ждал.

- Я боюсь все испортить, - неожиданно для себя самого признался он.

- Не бойся, - Артем встал, и направился к двери. Но на пороге обернулся, и посмотрел на своего друга. На миг тому показалось, что во взгляде молодого демона проскользнуло что-то незнакомое, - даже если испортишь, у тебя впереди вечность, чтобы ее добиться.

***

Вой ветра... Кажется, начинается вьюга. Значит, совсем скоро все будет кончено. К чему предаваться глупым надеждам? Я уже не чувствовала своего тела, да и холодно больше не было. Напротив, меня укутала волна тепла, согревая и успокаивая. Словно белое безмолвие, простиравшееся в никуда, больше не имело надо мной власти. Я не была его пленницей. Теперь я принадлежала совсем другому миру.

Я подняла голову вверх, словно повинуясь чьему-то повелительному зову, и увидела там, где еще совсем недавно была бескрайняя тьма, мириады огней, кружащих надо мной в каком-то диком танце. Ветер перестал трепать мои волосы, успокаиваясь, ласково овевая меня странным теплом. Казалось, он что-то шептал мне на ухо, и я прислушалась к его шепоту:

- Регина! - мягкий голос, заставивший закрыть глаза и представить, что я нахожусь далеко отсюда, рядом с тетей Верой, целующей меня перед сном.

- Регина! - голос стал сильнее, и я была уже не в силах ему сопротивляться.

- Регина! - я закричала, и вскочила на постели, с трудом осознав, что нахожусь в комнате Валара, а мои зубы стучат от холода и страха. Мое дыхание выпускало пар, казалось, что комната покрыта инеем. Стало очень холодно.

- Боже! Неужели все это правда? Это не сон? Почему так? Зачем?

ГЛАВА XVIII

Глеб бросил горсть земли на свежую могилку. Рогозин стоял рядом, незаметно осматривая всех, кто пришел проститься с Кариной Ждановой. Их собралось немного. Тетка Олега, которой уже давно перевалило за семьдесят, парочка студентов Жданова и, разумеется, его сын. Сергей стоял рядом с могилой отца, все еще усыпанной увядшими цветами, держа в руках букет. Прохладный ветер шевелил листья на тонких стебельках роз. Супругов решили похоронить рядом, и, кажется, это была инициатива пасынка Карины, не слишком жаловавшего ее при жизни.

Лейтенант бросил беглый взгляд на своего друга, с которым он в последнее время не очень хорошо ладил. Причиной было его отношение к той, кого он раньше считал убийцей. Но даже после того, как Рогозин осознал свою ошибку, охотник не спешил идти на примирение. Он явно не хотел обсуждать с лейтенантом то, что его беспокоило.

Близкие не спеша подходили к могиле проститься и удалялись к поджидавшему их автобусу. Последним над холмиком склонился Сергей, и, положа на землю букет алых роз, медленно зашагал по едва заметной из-за высокой травы тропинке.

- Неужели это конец? - решился заговорить первым Рогозин.

- Нет, - коротко ответил Глеб, поворачиваясь к товарищу, - я в это не верю.

***

Тила с удовлетворением посмотрела на дело своих рук. Еще недавно эта комната была в жутком состоянии: стены пошли трещинами, на полу валялась штукатурка, грязные, чудом сохранившиеся стекла едва пропускали солнечный свет. Но, трезво рассудив, что неизвестно сколько ей еще предстоит здесь пробыть, демоница засучила рукава и принялась за уборку. Уже через пару часов комната больше не напоминала мечту бомжей. Кое-как удалось освободить пол от покрывавшей его грязи, вымыть окна и, найдя старый матрац, обустроить себе постель.

Несмотря на то, в каком ужасом месте она оказалась, и что ей пришлось пережить в последнее время, демоница чувствовала странный прилив сил, бодрость и... радость. Она толком не отдавала себе отчета в причине подобных перемен, но, почему-то в тот момент ей казалось, что все самое ужасное в ее жизни уже произошло. И теперь, когда ей вернули душу, она хотела наслаждаться каждым моментом. Единственное, что ее сейчас беспокоило - долгое отсутствие Регины. Почему она не пришла к ней, как обещала?

Демоница улыбнулась, понимая, что напоминает ребенка, с нетерпением ждущего прихода Деда Мороза. Она остро чувствовала связь с Искупителем, и ее совершенно это не пугало.

***

Не желая тратить время зря, Глеб поспешил домой, и, достал из схрона свой обычный арсенал. Выбрав то, что сегодня ему могло пригодиться, выключил свет и запер дверь. Вот уже несколько дней его не покидала тревога. Он никогда не был безрассуден, всегда демонстрируя холодную сдержанность и хитрость. Но сейчас, возможно, этого было слишком мало.

Через полчаса Глеб уже был в нужном месте. В такое время переулок был пуст. Единственный тусклый фонарь бросал узкую полоску света на разбитый асфальт. Пахло ужасно, но охотник в силу своей профессии давно научился не замечать подобных вещей. Тот, кого он ждал, не отличался пунктуальностью. Но охотник уже несколько лет пользовался услугами этого информатора, и до сих пор тот еще и разу его не подводил. Заслышав шорох, мужчина повернулся к источнику звука, следя за появлением из ближайших кустов невысокого субтильного типа с маленькими хитрыми глазками, подозрительно оглядывавшими местность. На его голове была вязаная шапочка, скрывавшая рожки. Тип кутался в слишком просторное для него пальто, хотя ночь была довольно теплой.

- А ты не спешил, - заметил Глеб, нависая над тощим субъектом. Он знал, что вся это хрупкость и слабость напускное. Демон по имени Банни был одним из низших, падальщиком. Он легко мог справиться с взрослым человеком, но против охотника у него шансов не было. Видимо, именно поэтому, трезво рассудив, что жизнь дороже преданности кланам, которые считают таких как он вторым, а то и третьим сортом, он заключил нечто вроде договора с Глебом. Банни больше не охотился на людей, утоляя свой голод на бойне, куда устроился ночным сторожем, и взамен спокойной и сытой жизни делился с охотником кое-какой информацией. Широко улыбнувшись Глебу, демонстрируя при этом ряд мелких и очень острых зубов, низший лишь пожал плечами: