Феликс Крес - Королева войны

Денетт сошел с коня.

— Песчаные ямы?

— Впадины. Вымоины…

— Покажи мне эти вымоины. Может, и мне они понравятся?

Она снова помолчала.

— Понравятся, я дам тебе к тому повод, ваше благородие, — наконец сказала она, кончиками пальцев касаясь его груди. — Прости меня за то… в папоротниках. Но я могу все исправить…

— Я не сержусь на тебя, Анесса.

— Спасибо.

— Но говоришь — можешь исправить? Не такая уж и плохая мысль.

Она рассмеялась, протягивая руку.

— Ну тогда пошли.

— Халет, — весело сказал Денетт, — возвращайся один, я еще тут немного останусь.

— Ваше благородие…

— Здесь телохранительница первой Жемчужины Дома, так что мне наверняка ничто не угрожает. Тебе незачем ждать.

— Его благородие Халет — твой друг, господин? — спросила Анесса, улыбаясь в темноте; улыбка слышалась в самом ее вопросе.

— А почему ты спрашиваешь?

— Да так просто, — приглушенно ответила она. — Ты не любишь, ваше благородие… иногда поделиться с другом?

Наступила короткая пауза.

— Ты сегодня прямо-таки сокровищница идей, — помолчав, сказал его благородие Денетт. — Халет, не уходи. Получишь от меня маленький подарок. Что скажешь?

Гвардеец долго не раздумывал.

— Приму, конечно, — весело сказал он, соскакивая с седла.

— Я и не сомневался. Так где эти ямы, Анесса?

Жемчужина Дома фыркнула.

— Кто первый поймает… тот первый получит! — сообщила она. — У тебя фора, ваше благородие, твой друг немного дальше!

Она ловко прыгнула за ближайшее дерево. Денетт обежал его, но Жемчужины уже не было, она бегом преодолевала склон. Халет бросился вдогонку, пытаясь пересечь ей дорогу. Она, однако, знала на этом холме каждый куст — и была все дальше и выше.

— Ну?! — крикнула она, хватаясь за ствол сосны и вертясь вокруг него. — Эй вы, там внизу!

Она где-то исчезла, слышен был только ее смех.

Одиноко стоявшая на дороге служанка огляделась по сторонам, привязала коней к дереву на обочине, после чего тоже стала подниматься на холм.

Поняв, что у девушки слишком быстрые ноги, мужчины выбрали сотрудничество вместо соперничества. На вершине холма Халет превратился в загонщика, а Денетт, укрывшись в зарослях, поджидал дичь. Беглянка не почуяла хитрости; оглядываясь в ту сторону, где шумел Халет, она перепрыгнула песчаную вымоину и налетела прямо на охотника. Она испуганно вскрикнула, но было уже поздно — Денетт подхватил ее и перебросил через плечо. Торжествующе таща извивающуюся добычу, он двинулся навстречу другу, время от времени зовя его. Лесок, хотя и маленький и негустой, действительно был совершенно диким — здесь никто даже не собирал хвороста. Денетт, ломая своим весом усеивавшие землю палки, несколько раз споткнулся, но удержал равновесие. Вскоре Халет отобрал у него добычу и отнес в заранее присмотренное место, где стелилась мягкая трава.

— Ай!

Смеясь, Анесса пыталась выбросить шишку из-под спины, но Халет придерживал ее руки с обеих сторон головы, Денетт же по очереди стаскивал сапоги. Какое-то время она отбивалась ногами, но быстро успокоилась; в темноте слышалось лишь учащенное дыхание троих. С шелестом улетела в ночной мрак юбка, потом штаны и наконец меховая куртка. Потом еще одни штаны и еще одна куртка… Служанка бесшумно и ловко подобрала одежду и присела где-то во мраке, вслушиваясь и всматриваясь в лес вокруг, хотя невозможно было представить, чтобы Жемчужине могло что-то угрожать в самом центре Сей Айе; телохранительница знала об этом лучше, чем кто-либо другой. Ведь если бы имелись хотя бы малейшие поводы для опасений, она услышала бы об этом первой. Комендант Йокес очень серьезно относился к своим обязанностям и немедленно отдал бы соответствующий приказ. Но ничего такого не было. Однако служанка не нуждалась в доказательствах, что она тут лишняя. Служба рядом с Жемчужиной была легкой; вооруженной невольнице нередко целыми днями нечего было делать… Так что ей тем более хотелось продемонстрировать свои способности, когда представлялся случай.

Однако этой ночью задача оказалась труднее обычного.

— Прочь…

В лунном полумраке обнаженное женское тело отчетливо выделялось на земле. Служанка лениво взглянула в ту сторону, потом снова уставилась в лес. Она не сразу поняла, что Жемчужина обращается к ней.

— Слышала?.. Прочь, говорю… Убирайся.

Служанка застыла неподвижно.

— Жемчужина? — с опаской переспросила она.

— Убирайся… Прочь, ну…

Невольница встала, держа в руках смятую одежду. Ей впервые отдали подобный приказ. Она не знала, как ей поступить. Ее обязанностью было сопровождать первую Жемчужину всегда и везде, когда та выходила из дому. Она не могла уйти. Она знала, что комендант Йокес, услышав, что она исполнила такой приказ, сразу же отправит ее в какую-нибудь дружину лесной стражи. Все ее привилегии, все ее умения… пропадут впустую в бесконечных блужданиях по болотам и зарослям.

— Жемчужина? — снова спросила она, не замечая, как дрожит ее голос.

Анесса протяжно застонала.

— Убирайся. Немедленно.

Невольница прикусила губу.

— Иду, — сказала она.

Но она не ушла. Направившись в глубь леска, она сразу же остановилась и с отчаянно бьющимся сердцем некоторое время размышляла. Потом пошла дальше, умышленно создавая как можно больше шума…

Но вернулась она почти бесшумно и спряталась в зарослях, вовсе не желая ничего видеть или слышать. Но даже если ничто на свете не могло угрожать Жемчужине, она должна была ее охранять.

Она напрашивалась на гнев Анессы, но надеялась, что первая Жемчужина ни о чем не догадается. Вместе с тем, если бы правда стала явной, телохранительница могла с глазу на глаз доложить коменданту о том, что случилось. Она была уверена, что этот солдат до мозга костей оценит, насколько серьезно она отнеслась к своим обязанностям. Если даже разгневанная Жемчужина Дома потребует другую телохранительницу на ее место, то Йокес подчинится, но не пошлет преданную служанку в лес, скорее найдет ей место в дворцовой гвардии.

Испуганная служанка затаила дыхание, вопреки приказу притаившись в кустах.

Но это был еще не конец ее сомнениям. Ибо вскоре стало ясно, почему первая Жемчужина приказала своей телохранительнице идти прочь.

Несчастная шапочка с пером давно уже потерялась где-то в лесу. Халет, одной рукой придерживая оба запястья женщины, другую руку подложил ей под шею, перебирая пальцами светлые волосы. Жемчужина послушно оторвала голову от земли, ища губами губы склонившегося над ней гвардейца. Денетт, сидя на корточках между разбросанными ногами невольницы, стаскивал с себя оставшуюся одежду. Анесса с глухим стоном придержала зубами язык Халета, а потом попыталась его проглотить. Выдержав самый долгий в своей жизни поцелуй, гвардеец слегка отодвинулся. Жемчужина глубоко вздохнула и выгнулась дугой.