Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 14

Лоуренс протянул руку к дверной ручке и обернулся на Эльзу.

– Я желал, чтобы этот Миюри был мертв. Я ужасен, да? – он вздохнул и распахнул дверь. Больше всего ему сейчас хотелось войти и захлопнуть дверь за собой. – Думаю, если чудеса будут происходить с таким человеком, как я, это будет не тот бог, учение которого стоит нести людям.

Он начал распаковывать свои пожитки, чтобы найти запасную одежду для Хоро. Когда Хоро уйдет, ему придется это все продать – дорогие одеяния, которые она от него требовала.

За его спиной Эльза тоже вошла в комнату и достала из своего мешка какую-то одежду.

– Да, это ужасно с твоей стороны. Господь непременно тебя накажет.

Ее прямые слова звучали даже как-то утешающе.

Лоуренс встал с улыбкой на губах и собрался было покинуть комнату. Но тут его настигли неожиданные слова Эльзы.

– Но я все равно не понимаю.

Обернувшись через плечо, Лоуренс увидел, что на этот раз она явно в гневе.

– Испытывать те чувства, которые испытываешь ты, но все равно пытаться действовать рассудительно, это – я просто не понимаю. Это и есть самое неестественное. Ты должен выбрать: либо одно, либо другое.

– Это не твое дело, – ровно ответил Лоуренс. Чтобы как-то загладить грубость, он добавил неуклюжую улыбку. – Это наша проблема и наше решение. Не тебе говорить, что мы должны делать. Хоть ты и учишь слову Господа.

Он добавил это последнее оправдание, хотя это было именно что оправдание, не больше.

Эльза говорила от чистого сердца, и Лоуренс это прекрасно сознавал. Но он не мог позволить ей продолжать.

– Ты прав, – ответила Эльза и глубоко вздохнула; на глазах у нее выступили слезы. – Но я хотела вернуть вам обоим свой долг. Мне не кажется, что вы оба действуете себе на благо, и потому я хотела –

– Я – нет. Но она – да, уверяю тебя.

Один лишь Лоуренс упрямо хотел отправиться в Йойтсу вместе с Хоро. Та тоже этого хотела, но только после того, как будут рассмотрены другие возможности. Отсюда можно понять, в какой степени для нее это важно.

«Двое влюбленных», – бессовестно сказала Эльза, однако правда была не столь очевидна. С точки зрения Лоуренса, эти слова правильнее было бы воспринимать как горькую иронию. И потому новость о Миюри отнюдь не принесла мир в его сердце.

Но Эльза лишь молча смотрела на него. Медовые глаза были благородны и остры, точно самоцветы на навершии рукояти меча.

– В таком случае мой вопрос остается в силе. Почему ты не сражаешься?

Какой-то миг Лоуренс просто не понимал, что он только что услышал.

– Ты как будто второй Эван. Твоя нерешительность настолько меня сердит, что я с трудом могу это вынести. Почему ты не ведешь себя так, как велит тебе сердце? Почему ты убежден, что, если проглотишь собственное мнение, этим сделаешь лучше для нее? Господь – друг праведных. Тебе нечего бояться!

Чем дальше заходила речь Эльзы, тем громче звучал ее голос, а под конец у нее затряслись плечи.

В ее словах была определенная логика, но была и непоследовательность. Похоже, Эльза сама не знала, что именно хотела сказать. Возможно, она просто выкладывала свои мысли по мере того, как они приходили ей на ум.

Но Лоуренс слишком хорошо понимал, что она имела в виду. По крайней мере он понимал, какие чувства сейчас кипят у нее в груди.

Но важнее всего было то, что Лоуренс это все взял, силой загнал под «рассудок» и в таком виде приписал это Хоро.

Для человека, пытающегося действовать мудро, он, похоже, был слишком глуп.

– Ты права во всем, – усталым тоном произнес Лоуренс. В его словах не было ни намека на обман. – Но я всего лишь простой торговец.

– Тогда думай! – Эльза как будто сама забыла, почему злилась. Однако все равно сердито смотрела на Лоуренса, продолжая свою атаку. – Не молись, а думай. Если ты говоришь, что отвернулся от Господа и недостоин чуда, то прекрати молиться и думай, как торговец!

Для нее это была очень странная просьба. Самой Эльзе от этого не было никакой пользы, однако она была искренне сердита на Лоуренса с Хоро.

– Вы, торговцы, владеете множеством совершенно невероятных трюков, разве нет? Вы умеете делать вещи, которые иначе как волшебством и не назовешь, разве нет? Или, возможно… возможно, ты стесняешься пользоваться столь презренными приемами? Тогда не стесняйся, – Эльза выпрямилась и устремила взгляд прямо на Лоуренса. – Я сделаю все, что смогу, чтобы подтвердить их верность учению Господа.

Вот тут, конечно, ему следовало бы рассмеяться.

Если бы сто торговцев услышали эту историю, то все сто, да еще двадцать их друзей, согласились бы, что план Хоро самый правильный; а Эльзе дали бы чашку вина и предложили выпить и успокоиться.

Но слова Эльзы были соблазнительны. Она велела Лоуренсу думать.

Эльза была отнюдь не глупа. Она была достаточно умна, чтобы понимать: план Хоро логичен. И тем не менее она говорила все это – потому что осуществление этого плана было для нее нестерпимо.

Стоило заставить голову поработать – хотя бы просто чтобы отплатить ей за доброту. Она ведь предлагала ни больше не меньше чем придумывать оправдания перед Единым богом за любые грязные приемы, которые Лоуренсу, возможно, придется использовать. А значит, стоило хотя бы немного еще подумать, прежде чем сдаваться.

Он, конечно, не мог ни с того ни с сего заартачиться и отказаться от плана Хоро, однако, возможно, ему удастся придумать какой-нибудь чисто торговый резон поехать с ней.

И о чем именно следовало думать в первую очередь, было очевидно: как убедить тот далекий торговый дом продать книгу без его собственного визита в Киссен, да еще так, чтобы они не узнали суть дела.

Похитить дочь или жену владельца торгового дома и угрожать ему? Наложить на него проклятие? Нанять банду наемников?

Размышлять о таких безумных вариантах было само по себе забавно.

В действительности торговцы вовсе не обладают магическими умениями, ошибочно приписываемыми им Эльзой. Даже чеки, мистические бумаги, позволяющие перемещать деньги, не таща на себе тяжелые монеты, выглядят не так уж мистически, стоит только понять, как они работают.

Это просто способ перемещения товаров вниз по невидимой реке под названием «заем». Деньги передвигает отнюдь не магия. Тут действуют простые принципы. Даже если бы кто-то воспользовался займом наоборот, можно сказать, поплыл бы по реке против течения, то потерял бы лишь деньги, не жизнь.

На этом мысли Лоуренса внезапно остановились.

«Заем наоборот»?