Ричард Кнаак - Легенда о Хуме

— Я рад за тебя, — ответил Хума, не придумав сказать ничего другого. Дракон разразился хохотом:

— Да, ты не робкого десятка, приятель. Так что же ты ответишь на мое предложение?

— Сначала я хочу услышать его.

— Тогда слушай!

И огромное чудовище, задрав голову вверх, поведало рыцарю свою историю.

— Я — Огнедув, преданный сын моей грозной госпожи, готовый к борьбе по ее первому слову! Я сражался за ее дело против отвратительных богов света и их льстивых слуг И всегда побеждал! Меня никак не мог одолеть даже сам Кириолис. Мы боролись с ним больше века. Земля тряслась. Горы исчезали и рождались снова. Моря выходили из берегов. Наконец я допустил оплошность, и Кириолис одолел меня. Но только победы ему было недостаточно. Он сдвинул гору и скрыл меня в ней. Он сказал, что я буду частью этой горы и только равный ему сможет освободить меня. Вот уже сотни лет я не вижу неба и даже легкий ветерок снаружи не доходит ко мне.

Хума стал понемногу понимать, к чему клонит дракон.

Огнедув продолжал:

— Долгое время я думал, что освободить меня может только бог, подобный Кириолису. Я метался и бушевал в отчаянии. Потом я понял, что Кириолис хитрил. Он имел в виду не бога. Меня мог бы освободить стойкий и преданный Паладайну воин. Разве рыцари Соламнии не сыны Паладайна?

Хума смотрел на светящийся меч, лежащий на груде сокровищ. Его неудержимо влекло схватить меч, и он старался хоть еще немного приблизиться к нему. Но только он сделал шаг, как горячее сернистое дыхание Огнедува обожгло ему глаза.

— Освободи меня, рыцарь Соламнии, и все, что здесь есть, будет твоим! Даже зеркало, которое так хорошо служило мне, пока меня не одолела темнота.

Хума повернулся к зеркалу. Если бы он знал его тайну…

— Расскажи мне, как пользоваться зеркалом, и я, может быть, соглашусь тебе помочь, — предложил рыцарь, удивляясь собственной лжи. — Я не хочу, чтобы ты обманул меня.

— Нет! Сначала освободи меня!

В это мгновение снова раздались удары молота, и обезумевший дракон опять разразился бранью.

Хума рванулся к мечу.

Пасть Огнедува широко раскрылась, длинный раздвоенный язык вылез наружу. Рыцарь сжал в руке светящийся эфес меча. Меч сильно жег ладонь даже через рукавицу. Несмотря на боль, Хума не разжал ладонь.

Огнедув, заглатывая груды драгоценностей, стремительно придвигал свою пасть к рыцарю. И спустя мгновение Хума исчез в необъятной пасти чудовища.

Раздался дикий вопль взвывшего от боли гиганта, и дракон забился в судороге. Золото, серебро, бриллианты, а вместе с ними и сильно помятый рыцарь вылетели из его пасти.

Хума упал на груду сокровищ и почувствовал невыносимую боль в правом плече. Огнедув тряс над ним головой, пытаясь выплюнуть из пасти обжигающий меч, но сделать это ему не удалось. Меч застрял в глотке, поразив мозг чудовища. Голова дракона стала дергаться в предсмертных конвульсиях, но умирающий гигант был все еще опасен.

Вот массивная голова с огромной силой ударила по груде сокровищ рядом с Хумой, и рыцарь вместе с ними взлетел высоко в воздух, успев в последний момент подумать о родной Соламнии.

Падая, он ударился о зеркало… и оказался в грязной луже на залитой дождем земле.

Первые пришедшие ему в голову мысли были о мече. Тот остался в пасти умирающего Огнедува. Хума должен достать его.

Осмотревшись вокруг, рыцарь понял: он в окрестностях Вингаарда. Зеркало перенесло его в Соламнию! Голова рыцаря закружилась. Он привстал и сильно сжал голову руками. Правое плечо онемело, но кости, кажется, были целы.

Оглядев свои покрытые грязью доспехи, Хума с радостью увидел: его собственный меч на месте. Правда, теперь он казался рыцарю крохотным-крохотным по сравнению с тем волшебным мечом из пещеры! С тем мечом, что дал рыцарю в то мгновение, когда он сжимал в руке его изумрудный эфес, ощущение необыкновенной силы.

Еще раз оглядев местность, Хума понял, что он находится южнее Вингаарда.

Стерев грязь с лица, рыцарь пошел на север. Ему встречались полуразрушенные, непригодные для жилья дома. Черные деревянные остовы зданий уже прогнили. Кое-где виднелись остатки покрытых соломой крыш. Стены многих каменных домов почти совсем развалились.

Изможденные лица жителей, уцелевших в этой разрушенной деревне, наполнили душу рыцаря еще большим отчаянием. Люди ютились в жалких хижинах, построенных на скорую руку.

Многие отрешенно сидели сейчас среди грязных развалин.

Хума молился, чтобы он смог снова вернуться в горы и продолжить поиск вершины. Беспокоила его также и судьба Магиуса и Кэза. Где они? Разыскивают ли они его?

Еще раз взглянув на разрушенные жилища, Хума подумал, что рыцарский орден мог бы помочь жителям восстановить дома, привезти им пищу. Но никакой помощи несчастным людям не оказывалось. А что сказал бы Ренард, если бы Хума рассказал ему, о чем он думал, проходя по этой деревне?

Жители провожали Хуму с выражением одновременно страха, уважения, гнева и отвращения на лицах.

Неожиданно пять человек преградили рыцарю путь. Чуть впереди других стоял высокий широкоплечий детина, обладавший, судя по всему, недюжинной силой. У него был мясистый нос, черная грязная борода и жидкие волосы. Поношенная, вся в заплатах, куртка, брюки в пятнах грязи. Казалось, для такой промозглой, сырой погоды одет он очень легко. В руке детина держал кузнечный молот.

— Брось свой меч, малыш, и мы не тронем тебя. Нам нужна только твоя сумка, а не ты сам.

Стоящий за ним бледнолицый парень, почти совершенно лысый, нервно хихикнул. По всей видимости, лысым он стал, переболев чумой. Лица и тела трех остальных были совершенно изможденными. Ни один из пятерых не казался бандитом с большой дороги.

Хума помолился про себя, чтобы ему не пришлось браться за оружие.

— Эй, ты что — оглох?

— Я и хотел бы, да не могу отдать вам ни драгоценностей, ни еду, если именно это вам нужно. У меня ничего нет.

— Отдавай сумку! — Вожак пригрозил Хуме молотом. — Я думаю, мы найдем в ней что-нибудь подходящее нам.

Молот вожака просвистел рядом с головой Хумы, едва не задев его. Пятеро незнакомцев тотчас окружили рыцаря со всех сторон. Одного из нападающих Хума ударил ногой в живот, тот упал, скорчившись от боли. Бледнолицего парня, бросившегося на него с кинжалом, рыцарь сбил с ног ударом кулака. Вожак и один из нападавших, державший в руках саблю, продолжали наступать на Хуму.

Рыцарь понял: к сожалению, пора браться за оружие.

Выхватив меч из ножен, он обманным движением отвлек внимание парня, размахивающего саблей, и пронзил ему грудь. Тот вскрикнул и рухнул на землю.

Но здоровенный детина с молотом в руках упрямо шел на рыцаря. Хума сначала только отбивался от его ударов. Но детина, размахивая молотом, все нападал и нападал. И тогда Хума одним ударом меча. зарубил детину насмерть.