Майкл Муркок - Город Зверя

Не знаю, какая это была камера, наверно тринадцатая, открытая мной обычным путем. Я протянул руку, чтобы нажать на кнопку и почувствовал, что к ней прикоснулось что-то мягкое и влажное. Это было ужасающее прикосновение. Ахнув, я вытянул руку и повернулся к своим спутникам, чтобы сказать, что случилось.

Первое, что я увидел, это было лицо Бака Пури, широко раскрытые глаза, полные ужаса.

Он указывал в камеру. Из его горла вырвался приглушенный звук. Он уронил руку и нащупал меч.

Руки других тоже потянулись к мечам.

Я обернулся — и увидел их.

Белые фигуры. Наверное, некогда они были людьми. Больше они людьми не были.

С чувством ужаса и отчаяния я тоже выхватил свой меч, понимая, что никакое обыкновенное оружие не могло защитить меня от призраков, двигавшихся к нам из темноты.

Глава 6

НЕКОГДА БЫВШИЕ ЛЮДЬМИ

На сей раз Бак Пури не побежал.

Его лицо по-особенному исказилось. Он сделал полшага назад, а затем, прежде чем мы смогли его остановить, бросился в темную комнату прямо на трупно-белых созданий.

Они заверещали и на миг отпрянули, ужасный чирикающий звук, словно шум летучих мышей, заполнил воздух и раскатился по комплексу камер.

Меч Бака Пури рубил влево-направо, вверх-вниз, отрубая конечности, протыкая животы, пронзая неестественно мягкие, липкие тела.

А затем он, как по волшебству, покрылся массой подобных. Он взвыл от боли и бешенства, когда дротики, вроде того, что мы видели раньше, впились во все части его тела, так что невозможно было различить самого человека.

Он с грохотом упал.

Видя, что эти твари, во всяком случае, смертны, я решил, что нам следует воспользоваться преимуществом атаки Бака Пури и, размахивая мечом, прыгнул вперед, крикнув:

— Вперед — их можно убить!

Их можно было убить, но сами они уклонялись от ударов, а их вид вызывал физическое отвращение. Я пошел в атаку и скоро оказался в массе мягкой податливой плоти, которая представлялась бесконечной.

А лица! Они были определенно пародиями на человеческие лица, и опять же, они ничего столь сильно не напоминали, как уродливых маленьких летучих мышей — вампиров Земли. Плоские лица с огромными ноздрями прямо в голове, разрез ртов, полный мелких острых клыков, полуслепые глаза, злые и бессмысленные.

Когда я сражался с их когтями, с их острыми зубами и копьями, я заметил, что они постепенно отступают в стороны, беспорядочно вереща и стрекоча.

Я был неправ на их счет, на их лицах не было и следа разумности — только демоническая жажда крови, темное злорадство, ненависть, ненависть, ненависть, но отнюдь не разум.

Мои спутники стояли плечом к плечу, спиной к спине, когда эти твари вновь бросились на нас.

Когда мы увидели, что наши мечи оказали на них должное воздействие и фактически отправили на тот свет дюжины три этих существ, это вызвало у нас подъем духа.

Вскоре вампиры обратились в бегство, оставив только раненых, дергающихся на полу. Мы добили их. Ничего другого мы не могли делать. Мы попытались преследовать остальных через дверь напротив, но она быстро закрылась, и когда мы обнаружили и открыли ее, твари ушли дальше в комплекс.

Кнопка света сработала и осветила нам мертвых тварей.

Бак Пури в своем безумии несомненно помог нам спасти свою жизнь. Атаковав этих тварей, он принял на себя большую часть их дротиков.

Эти обитатели подземного комплекса были немного ниже меня ростом и, казалось, хотя это было маловероятным, едва ли вообще обладали каким-либо скелетом. Наше оружие резало плоть и мускулы, выпускало кровь — если жидкую желтую субстанцию, испачкавшую наши мечи, можно было назвать кровью, — но не встречало сопротивления костей.

Сдерживая себя, я принялся изучать трупы поближе. Я увидел, что своего рода скелет все-таки был, но кости были такими тонкими и хрупкими, что походили на тонкую проволоку из слоновой кости.

От какой странной ветви, отклонившейся от древа эволюции, произошла эта раса?

Я повернулся к Хулу Хаджи.

— Что это за раса? — спросил я. — Почему ты не говорил о ней раньше?

— Это не шивы, — произнес он с легкой иронической гримасой. — И не якша. Я думал, что это якша, до того, как увидел их. Эти жалкие твари не представляют никакой угрозы для здравого смысла!

— Так значит, ты думал, что они были расой, которая называет себя якша? Почему?

— Потому что язык на копьях и на их инструментах и на шкафах — письменный язык якша.

— А кто такие якша? Я, кажется, помню, ты упоминал о них. Кто они такие?

— Они были. Наверное были лучшее слово, потому что они теперь существуют только в слухах и суеверных преданиях. Они родственники шивам. Разве ты не помнишь, что я тебе рассказывал о них, когда мы впервые встретились?

— Теперь что-то вспоминаю! Конечно же — более древняя раса, та самая, что сманила арзгунов уйти из Мендишара, во время войны, называемой Величайшей Марсианской Войной.

— Я думаю, это, должно быть, потемки якша, однако, — продолжал Хул Хаджи, — потому что, ест то, что мне говорили, было правдой, они имеют легкое сходство с этой расой. Они, вероятно, существовали здесь внизу множеств) зеков, помня то, — несомненно в ритуальной форме, — что надо поддерживать механизмы в действии и надо защищать это место от посторонних. Мало-помалу они потеряли всякий разум, и заметьте, кажется, предпочитают свету тьму, хотя свет для них доступен. Это подходящая судьба для остатков дурной расы.

Я содрогнулся. Я мог на свой лад почувствовать сострадание по отношению к созданиям, которые некогда были людьми. Тут меня осенило.

— Ну, — произнес я, несколько повеселев, — чем бы они ни были биологически, они должны нуждаться в воде. Это значит, что скоро здесь мы найдем то, что нам нужно.

Наша жажда, казалось, несколько уменьшилась с находкой подземных камер, но бой еще больше ослабил нас, и вода стала нам необходимой.

Осторожно, но с большей уверенностью, что можем встретить и нанести поражение любым нападающим на нас белым тварям, мы двинулись дальше, пока не вошли в камеру побольше остальных, в которой было немного естественного света.

Подняв взгляд, я увидел, что свет исходил из купола потолка, намного более высокого, чем потолки большинства пройденных помещений. Сквозь трещины в потолке просочился песок, но на полу его было мало.

И тут я услышал…

Звук капель, звук всплеска. Сперва я подумал, что жажда свела меня с ума, но потом мои глаза привыкли к мраку, я увидел фонтан в центре камеры. Большой бассейн прохладной воды!