Ева Николская - Паутина "кровных" уз

Густая кровь, как хорошее вино, наполняла кубок. Лениво, размеренно. Капли одна за другой падали на увитое серебряной вязью стекло… ме-е-едленно. Мне казалось, что мы стоим так уже очень давно, а кубок за это время успел заполниться лишь наполовину.

Чары…

Все происходящее напоминало сон, удивительно красивый и волнующий сон, в котором не было места боли. Моя рука не зажила, но перестает саднить. Даже головокружение прошло, не говоря уже об ознобе. Его из тела вымела без остатка первая горячая волна, пришедшая от прикосновения белолицего мага. Если ритуал Возрождения хоть отдаленно похож на Эо, то я очень многое пропустила в жизни. Вот только, стоит ли об этом жалеть?

Спираль из начерченных в пространстве символов стала двигаться медленней. Ветер стих, оставив в покое наши волосы и одежду. Когда узкая чаша наполнилась на две трети, аше-ар выпустил мою кисть из своей и, оборвав для комплекта второй рукав, разодрал его на две части, после чего обмотал им наши кровоточащие ладони. Постарался он на славу, глубокие фигурные порезы и не думали затягиваться сами по себе. Впрочем, именно это от них и требовалось. А потом мужчина взял наполненный алой жидкостью кубок, чуть взболтал его содержимое и… сделал глоток. Как дегустатор пробует чудесное вино, наслаждаясь его неповторимым букетом, так и блондин смаковал коктейль из смешанной крови, приправленный малой толикой магии, слабые искры которой мерцали на его поверхности.

Та-а-а-ак! О том, что придется пригубить вампирский напиток, мой дорогой инструктор тоже не удосужился сообщить, когда рассказывал о ритуале. Зато он не забыл десять раз упомянуть тогда, чтобы я его слушалась, иначе все пойдет насмарку, а повторить неудавшийся обряд такого уровня, не меняя участников, можно не раньше, чем лет через…цать. За такой срок я успею родить и умереть в жутких муках раз десять. Жесть, одним словом! Придется пить кровь, авось не такая она и противная. Аше-ар вон даже не поморщился, опустошив половину порции.

Тонкая струйка прочертила алый след на его белоснежной коже, скользнув от уголка рта к гладкому подбородку. Вспомнив о наличии клыков у мужчины, я невольно усмехнулась. И бледен, как покойник (даже круче!), и зубы нужной формы, и взгляд порой отстраненным становится… чем не Носферату? Ну, или его иномирная разновидность. Пока мои мысли делали виток в сторону мифических созданий, тело, перестав соприкасаться с рукой Кир-Кули, начало вновь замерзать. Несмотря на стихший ветер, температура внутри магического круга не поднималась. Я снова обхватила плечи руками, плотнее зажав пальцами наложенную на рану повязку. Пронаблюдав эти действия, мужчина сам поднес кубок к моим губам, предлагая отпить содержимое.

Эх, как бы сейчас была кстати ментальная волна спокойствия, которой он щедро окатывал меня на озере. А еще лучше ненавязчивое внушение на тему того, что красная жидкость в стеклянной чаше — это просто вино… виноградное или сливовое, да хоть из кактусов, но… вино! Вот только использовать такие фокусы во время ритуала, судя по всему, было запрещено, а это значило, что мне придется самой заставить себя отведать вампирский рацион.

О-хо-хо… только бы не стошнило.

Как ни странно, все обошлось без неприятных инцидентов. Я проглотила остатки нашей крови и даже не смогла ощутить при этом ее вкус. Боль в перевязанной руке так и не возвращалась, а все мое тело начало слегка неметь, постепенно теряя чувствительность.

Мужчина задумчиво повертел в пальцах опустевшую чашу и поднял на меня взгляд: глаза его были живые и яркие, а не холодные и прозрачные, как некоторое время назад. Не знаю, сколько долгих минут мы смотрели друг на друга, но эта затянувшаяся зрительная связь внезапно оборвалась моим протяжным стоном и звуком разбившегося стекла. Страж обронил кубок, когда я выгнулась дугой и отчаянно взвыла, стиснув зубы и сжав кулаки раскинутых в стороны рук. Тысячи тонких иголочек вонзились в мою поясницу и, распределившись по злосчастному рисунку, с энтузиазмом рванули вверх по позвоночнику… к плечам и шее.

Больно… как же это было больно! Даже хуже, чем тогда… в карете.

Падая без сил в мужские объятия, я уже не сомневалась, что совершила очередную глупость, о которой пожалею… непременно пожалею… когда очнусь.

Осколки черного стекла давно уже поглотил пол. Кольцо Эо, состоящее из пространственных пиктограмм, растаяло без следа, разрушив температурный барьер в комнате, а потерявшая сознание девушка по-прежнему не приходила в себя. Сидя в кресле, Кир-Кули держал ее накрытое плащом тело на руках и пристально изучал лицо. Осунувшееся, усталое, бледное… как после тяжелой болезни. Но ведь совсем недавно она просто излучала жизнь. Особенно когда согрелась, перекусила парой фруктовых долек и выпила глоток вина. Да уж, неприхотливая ему досталась сейлин. Прокормить такую труда не составит. И фигурка компактная, места много не занимает… Хороший выбор он сделал, однозначно!

От подобных размышлений на белых губах мужчины заиграла ироничная усмешка. Жизнь он ей сохранил на пустоши совсем по другим причинам, но почему не подсчитать плюсы правильного решения? Хотя бы просто в качестве развлечения. Единственным, что омрачало его прекрасное настроение, был неожиданный обморок малышки. Во время обряда она продрогла и немного испугалась, но… не до такой же степени, чтобы в финале скорчиться от боли и с душераздирающим стоном провалиться в беспамятство?

Бездна! Так что же с ней все-таки случилось?

Аше-ар низко склонился к девушке и прислушался к ее дыханию. Тихое, но ровное, будто в коме. Он в который раз за последние полчаса проверил пульс своей Сестрицы Крови и машинально сосчитал глухие удары сердца. Тук… тук-тук… тук-тук… Спокойные, монотонные, медленные… словно это не человек лежит, а его исправно работающая механическая копия: бездушная, пустая.

Эйсард провел раскрытой ладонью над телом девушки от шеи до живота и обратно, сосредоточенно наблюдая при этом за выражением ее неподвижного лица. Ритуал завершился удачно, он явственно ощущал их энергетическую связь, а так же мог безошибочно определить, что его маленькая Эо абсолютно здорова физически, но этот затянувшийся обморок беспокоил мужчину.

— Почему же ты отключилась, айка-зайка? — слетело с едва шевельнувшихся губ и потонуло в ватной тишине дома.

Аше-ар, не меняя позы, продолжал разглядывать обмякшую в его руках девушку с откинутой назад головой. Ее длинные волосы разметались по подлокотнику, большая их часть была придавлена плечами, меньшая — накрывала тело сверху, а несколько волнистых прядей свисали вдоль кресла, четко выделяясь на его белоснежном фоне. Рука сама потянулась к ним, чтобы пропустить сквозь пальцы этот пепельно-русый "дождь".