Евгений Щепетнов - Монах. Предназначение

Его задачей было создать лучшую армию в мире. Отлаженную, как швейцарский часовой механизм. Для этого было необходимо полностью её изменить, перевооружить, научить обращаться с новым оружием. Каким? Ружья и пушки. Вот что сделает армию непобедимой.

Пушки – стандартные, стреляющие ядрами. На большее пока не было ни сил, ни времени. А вот ружья – это основное. Именно ружья, а не винтовки. За образец Андрей решил взять тульские курковые охотничьи ружья двенадцатого калибра, которые могли стрелять и картечью, и пулями. Дальность их была не очень велика, но разрушительная способность, и скорострельность – делали их гораздо более эффективными, чем арбалеты и луки. Самое главное – компактность и возможность использования ружей всеми, с кем позанимались пятнадцать минут. Ведь так просто – направил на противника ствол, нажал спуск, и в супостата вылетела целая стая смертоносных шариков пяти миллиметров в диаметре, пронизывающих любую кольчугу, ранящих и убивающих лошадей, сносящих целую толпу пехотинцев. А если враг одет в тяжёлую броню – так на то и пули – тяжеленные свинцовые цилиндрики пробьют любую броню, собьют с коней тяжеловооружённых всадников.

Андрей несколько дней выяснял – где можно добыть селитру – натриевую и калийную, как найти серу, где торгуют древесным углём, и самое главное – где взять ртуть. Без ртути невозможно сделать капсюли, а значит – невозможно сделать патроны.

Предстояло ещё много, очень много хлопот – завезти селитру с месторождения на островах рядом с побережья, и селитру с месторождения в джунглях западнее столицы, навезти древесного угля, скупить все запасы серы, что были в городе и договориться с купцами о том, чтобы они подвозили её как можно больше, построить новые кузницы и новые литейки – на берегу реки, используя её силу для молотов, а ещё – построить паровую машину. Всё это впереди. Пока что – нужно сделать несколько экземпляров нового оружия. Как только ружья будут готовы – тогда можно показать их императору. Но это гораздо позже, гораздо. Нынешняя задача была – закрепиться воле трона, стать необходимым императору, стать человеком, без которого тот не сможет обойтись.

Глава 6.

– Приветствую! – стражник у дверей дворца отсалютовал Андрею, как важному чину – проходите. Нас предупредили. Знаете, куда пройти? По коридору, через три зала, там, у дверей покоев императора стоит пост – у них спросите, куда идти дальше. Удачи, Победитель!

Стражник подмигнул Андрею и снова застыл у дверей, держа обеими руками здоровенную алебарду. Роль его была скорее всего декоративной – основная охрана была спрятана в нишах за портьерами. Сколько тут было охранников – Андрей не знал. Много. Сто пятьдесят гвардейцев сменяясь, по очереди, несли круглосуточную службу.

Он ни разу не был в Зимнем дворце. Видел на картинках, по телевизору, и как-то равнодушно воспринимал его красоту. Дворец императора Балрона если и не повторял Зимний дворец, то точно не уступал ему в роскоши, красоте и размерах. Стенные панели из дерева, как будто бы светящегося изнутри, украшены причудливыми узорами, паркетный пол не уступает по красоте стенам. Хрустальные люстры вечером сверкают от множества свечей. Только вот потолок слегка закопчён – свечи, есть свечи. Но этого снизу почти не видать – потолок находится очень высоко, и теряется в темноте.

Длинные комнаты, между ними высокие двустворчатые двери. Столики, причудливые стулья и позолота, позолота и позолота…всё сверкает, блестит, как будто находишься в золотой шкатулке.

Андрей шёл и усмехался, глядя на такую бессмысленную, безудержную и пошлую роскошь. А ещё – он чувствовал себя немного смущённо – для такой роскоши он был одет довольно скромно – тёмно синие штаны, тёмно синяя блуза, поверх белой рубашки. Ни украшений, ни роскоши – кроме дорогой и очень качественной сабли, подобранной ему мастером Надилом. Всё-таки он офицер, а для офицера прийти на службу безоружным – просто глупо.

– Я тоже хочу поглядеть – недовольно сказала Шанди – мне из кармана ничего не видно!

– Как ты думаешь – хорошо будет придти на службу с ящерицей?

– И чего? Почему ящерица вызывает у тебя неприязнь? – недовольно осведомилась Шанди – вообще-то это мои родственники, можно сказать. Если тебе не нравятся ящерицы, значит, тебе не нравятся и драконы.

– Слушай, я чувствую – ты сегодня не в духе. Иначе бы не стала нести такую чушь. Причём тут ящерицы и драконы? Просто странно будет выглядеть, если офицер придёт с ящеркой на поводке!

– Да кто тебе даст взять меня на поводок! Я что тебе – собачка?

– Всё, молчу – чувство юмора тоже тебя покинуло, как и хорошее настроение. Хочешь – забирайся в нагрудный карман и выглядывай оттуда. Кстати – поможешь мне определять – врёт человек, или нет. Увы – я этого не чувствую.

– Ты много чего не чувствуешь – сварливо ответила Шанди – сажай меня в карман, бесчувственный ты пень! У меня может депрессия, а ты со мной споришь.

Андрей молча сунул руку в карман штанов и взяв в руки драконницу, посадил её в нагрудный карман. Она высунулась оттуда, поблестела глазами и снова спряталась вовнутрь.

Они с Шанди решили, что он должна сопровождать его на службе. Мало ли что случись – 'танковая' поддержка всегда будет вовремя. Тем более, что она, обладая способностями эмпата, очень даже может помочь при дворе, насквозь лживом и пропитанном интригами. Здесь нужно было держать ухо востро, тем более в связи с назревающим бунтом в южных провинциях.

– Приветствую вас, господин Андрей! – отсалютовал гвардеец у дверей императорских покоев. Он открыл перед Андреем дверь, и тот вошёл в большую комнату, по бокам которой виднелось несколько дверей направо и налево. В этой комнате, или точнее – в зале, стояли столы, стулья, на которых сидели несколько богато одетых людей, негромко беседующих, и видимо ожидающих выхода императора. Они замолчали при появлении Андрея, а один из этих вельмож негромко и сквозь зубы сказал:

– Очередной ручной зверёк императора! Какого демона его держат тут, вместе с родовитыми господами? Сидел бы в своей конюшне, и всё.

Андрей молча подошёл к этому хлыщу, встал перед ним и долго, пристально смотрел в его глаза. Все вокруг замерли, ожидая, что же произойдёт дальше, а вельможа покраснел, опустил глаза, как будто не замечая стоящего перед ним человека. Неизвестно, что бы было дальше – положение спас мажордом, громко объявивший:

– Его императорское величество Зарт Чётвёртый!

Лицо императора было помятым, волосы всклокочены и торчали какими-то сосульками. Похоже, что он не вызвал к себе парикмахера и не утрудил слуг мытьём своей головы. Глаза его были красными, будто он не спал всю ночь. Кто-то в толпе тихо шепнул: