Да, я паук, и что с того? 10 - Окина Баба
Это нехорошо…
Если моя решимость крепка, тогда, конечно, это было бы идеально.
Но я не могу позволить себе зачерстветь окончательно.
Я принял судьбу вампира, чтобы продолжить служить юной госпоже, но еще я не должен превратиться в монстра и внутри. В противном случае я никогда не смогу посмотреть в глаза своим господину и госпоже.
Вампирам приходится жить иначе, чем людям.
Я должен стремиться наставлять юную госпожу на путь, который не разобьет сердца ее родителей. Если она собьется с пути, мой долг вернуть ее обратно.
Но если собьюсь я сам, то как я могу наставлять юную госпожу?
Возможно, уже слишком поздно…
Возможно, я уже слишком далек от человека и душой, и телом.
Но даже так я должен найти способ жить с честью.
Мои руки уже запятнаны кровью.
Стали бы мои господин и госпожа оплакивать нынешнего меня?
Я поклялся жить как вампир.
Жить вместе с юной госпожой, даже если буду насквозь пропитан кровью.
Я решил отринуть человечность, но не собственные принципы.
Оставаться на пути, не предполагающем правильного исхода, — непростая задача.
Даже так по крайней мере мне необходимо продолжать идти с высоко поднятой головой и подавать пример юной госпоже.
— У–у…
И потому я не должен колебаться.
Передо мной два ребенка, мальчик защищал девочку.
Разумеется, он осознает, что против меня у него не нет ни шанса. И все же он пытается прикрыть девочку своей спинкой — поступок, которым я восхищался.
— Просто дети… — сказал я настолько холодно, насколько возможно.
Одного этого оказалось достаточно, чтобы тело мальчика затряслось, а девочка побледнела так, словно готова в любой момент упасть в обморок.
В завале перед ними лежали два женских тела — скорее всего, их матери. Они пытались уберечь детей до самого конца.
— Хм. Я потерял интерес.
Глядя на них, я притворился, что зрелище материнского самопожертвования убедило меня остановиться.
Хотя на самом деле я уже убил многих родителей вместе с их детьми.
Но я должен позволить этим двоим уйти живыми, так как они перерожденные.
Без лишних слов я развернулся, подманил фенезиса и фенеграда и собрался покинуть это место.
— Постой!
Но потом случилось кое-что неожиданное: мальчик вскрикнул, чтобы остановить меня.
— Кто ты такой?!
На мгновение я не понял, о чем он спросил, но затем я осознал, что он хочет выяснить мое имя.
— Меразофис, — оглянувшись через плечо, честно ответил я из уважения к храбрости, которую проявил мальчик, захотев узнать личность своего врага.
Затем я окончательно оставил их.
Леди Ариэль хочет, чтобы они сбежали и жили свободно.
Но, конечно, свободной жизни им не видать. Только жизнь, ведомую местью.
Единственный иной путь для них — тот, в котором они поддерживают друг друга.
Я могу поставить что-то выше мести только потому, что у меня есть юная госпожа.
Поэтому я надеюсь, что эти двое найдут похожий способ двигаться вперед.
Но, судя по взгляду мальчика, я сомневаюсь, что это случится.
Скорее всего, однажды этот юноша предстанет предо мной.
И когда это произойдет, я буду расценивать его как своего противника.
Но я не собираюсь намеренно проигрывать.
Потому что у меня есть свои причины жить, своя цель.
Ради этой цели я готов пасть так же низко, как и наиболее ненавистный мой враг.
Если этот мальчик желает встать на путь мести, чтобы одолеть меня, ему лучше ступать осторожно.
Я не так силен, как Потимас. Но уверен, что я намного непоколебимее в своих убеждениях.
Даже если эта месть оправдана, я не приму судьбу злодея.
Хочешь меня убить — придется стать сильнее меня.
Я не отступлю ни на шаг.
Даже если ты перерожденный с той же силой, что у молодой госпожи, не жди легкой победы.
Господин.
Госпожа.
Возможно, вы бы не одобрили мой образ жизни.
Даже если так, я должен продолжать жить — как вампир и как личность. Неважно, сколько крови будет на моих руках.
И я продолжу жить, защищая молодую госпожу и отплачивая огромный долг благодарности леди Ариэль и Широ.
Интерлюдия. Асака и Кунихико
Меня зовут Асака Кушитани.
В этом мире мне тоже дали имя, но у меня есть смутное ощущение, что меня больше никогда не будут звать по нему.
Единственными, кто меня так называл, были люди из нашего клана; в конце концов, мы с моим товарищем по перерождению Кунихико Тагавой называем друг друга нашими настоящими именами.
И теперь, когда все в клане, кроме меня и Кунихико, мертвы, я уверена, что больше не услышу этого другого имени.
По какой-то причине мы переродились.
Я не очень понимаю, почему.
Кунихико рассказывал мне, что это "перерождение в другом мире" - популярный жанр ранобе, но когда я испытала это на себе, я решила, что мне просто приснился дурной сон.
Но это было на самом деле: однажды я проснулась ребенком в незнакомом мире.
Невозможно точно описать то потрясение и растерянность, которые я тогда испытала.
А когда я поняла, что Кунихико был рядом и был свидетелем каждого момента, когда я выплакивала глаза... ну, я чуть не умерла от смущения.
Тем не менее, было очень приятно иметь рядом друга в таком же затруднительном положении.
Мы с Кунихико переродились в клане бандитов.
Напоминающие монгольских кочевников, они жили в палатках, кочуя по пограничным землям между людьми и демонами в поисках добычи. Они нападали на всех демонов, которых находили, крали все их имущество и сообщали об убийстве в свою империю, чтобы получить плату.
Странный вид легального бандитизма.
Я хотела как можно быстрее выбраться из этого места и жить нормальной жизнью.
Кунихико всегда хотел отправиться на поиски приключений, но я просто хотела нормальной жизни.
Я мечтала найти безопасное место, где можно было бы спокойно поселиться.
Но я никогда не думала, что мы покинем клан именно таким образом.
- Я вижу одного.
- ... Ага.
Впереди показался город.
Наш клан был истреблен, но, к счастью, повозки и лошади остались целы.
Поэтому после того, как мы вырыли могилы и похоронили остальных членов нашего клана, мы упаковали весь багаж в повозку и отправились в ближайший город.
Оставаться там больше не было смысла.
Когда мы добрались до городских ворот, мы объяснили стражнику ситуацию.
Стражник выглядит возмущенным, но пропускает нас в город без обычной платы за вход, рекомендуя
