Пропавшая невеста 2 (СИ) - Полина Верховцева
— Поцелуй меня, — тихо произнес он, — сама. Так, как будто любишь. Притворись.
Нике не надо было притворяться. Связаны. Навсегда.
Она поднялась на цыпочки, обхватила ладонями его лицо и, не отрывая взгляда от неспокойного янтаря, приблизилась к губам. Замерла на миг, смешивая дыхание и потом едва уловимо прикоснулась. Так невесомо, словно бабочка задела кончиком крыла.
— Может останешься? — спросил он без тени надежды.
Не убирая рук, Доминика покачала головой.
— Я пойду с вами. С тобой. Все решено.
— Можно отступить.
— Император будет в ярости и накажет тебя за такие слова.
— Мне плевать. Я не хочу, чтобы ты шла…Я боюсь.
Так странно было испытывать настоящий страх. Не за свою жизнь, а за ту, кто дороже этой самой жизни. Маленькая, хрупкая, и пускай она была прекрасным лекарем, это не могло уберечь ее от всех опасностей.
— Если с тобой что-то случится, я не переживу.
— Не случится. Ты же будешь рядом?
— Буду. Всегда.
Последнее слово упало камнем в тишине. Ему не верил ни он, ни она. О каком навсегда могла идти речь, если они стояли на пороге решающей битвы.
— Иди ко мне, — Брейр вытащил костяную заколку из ее волос и словно зачарованный смотрел, как черный шелк растекался по плечам. Зарылся в них пальцами, чуть ли не урча от удовольствия и надавив на затылок, подтянул к себе. Коснулся губами прохладного лба, а потом просто обнял, жадно слушая испуганное биение ее сердца и благодаря судьбу, за то что тогда попал на тот самый отбор и забрал то зеленое, несчастное создание.
А Ника, уткнувшись лицом ему в грудь, пыталась заставить себя просто дышать. Получалось так плохо и нелепо, что вскоре из груди вместо спокойных вдохов начали рваться всхлипы.
Она разревелась. Горько, отчаянно, не пытаясь казаться сильной и не пряча своих слез.
— Тише, — он поцеловал ее в висок, — тише. Мы справимся.
Иначе нельзя
Утром его не оказалось рядом. Доминика проснулась одна в пустой постели, приподнявшись на локте недовольно осмотрелась и убедившись, что в шатре никого кроме нее нет — села. Снаружи багровело рассветное небо, тревожно фыркали вирты и слышались чьи-то отрывистые голоса.
Она поднялась и потянулась за платьем, но вместо него обнаружила ровную стопку темной одежды. Брюки на ремне, мягкая рубаха, удобные ботиночки со шнуровкой.
Сердце защемило. Все, время вышло, шутки закончились, пора отправляться в поход. От волнения руки ходили ходуном, но она оделась и тщательно забрала волосы, чтобы не мешались. На столе ждала еда: горшочек с кашей, накрытый плотным полотенцем, свежий хлеб и бодрящий напиток.
— Готова? — Брейр появился так бесшумно, что она даже не заметила этого. Только вздрогнула, выронив из рук ложку и порывисто обернулась, едва сдерживаясь, чтобы не броситься ему на грудь.
Сегодня он был другой. Более собранный, серьезный, будто за одну ночь повзрослел лет на десять. В глазах мрачная решимость, губы сжаты в жесткую линию.
— Да.
— Идем, нас ждут.
Ника покладисто отложила в сторону недоеденный хлеб — аппетит окончательно пропал, и вышла следом за Брейром из шатра.
На песчаной площади их уже поджидали остальные. Как всегда серьезный и невозмутимый Хасс, рядом с которым сонно зевала малышка Ким. Черноволосый Лай с Мойрой. Высшая была на нервах, ходила из стороны в сторону, обхватив себя за плечи руками и что-то бубнила себе под нос.
Вскоре появился Тхе’Маэс с последними напутствиями. Сам он отправлялся с другой группой, чтобы потом встретится на той стороне.
Пока мужчины стояли отдельно, Ника, Ким и Мойра как-то притянулись друг к другу.
— Только мне страшно? — спросила Мойра.
Ким тихо хрюкнула, а Доминику передернуло с ног до головы.
В общем, поняли друг друга без слов.
— Говорят, долина жуткое место, — продолжала любительница морока.
— Нормальное место, — возразила Ким, — я там прожила практически всю жизнь.
— Так ты оттуда?
— Да, — девушка с песочной косой не стала отрицать, — мой дом Милрадия.
— А сейчас ты на стороне Андракиса? — удивилась Мойра.
— Так и вы тоже не местные.
Ника смутилась, Мойра растерянно почесала бровь:
— Да. Из Шатарии.
— Ну и где ваша Шатрия?
— В прошлом.
Именно сейчас Доминика окончательно осознала, что не вернется туда, даже если предоставится шанс, даже если насильно посадят на корабль и отправят обратно, она найдет способ вернуться в Андракис.
Этот жестокий мир стал родным. Как-то незаметно пробрался внутрь и поселился в сердце, вытеснив прежнее.
* * *
Тем временем кхассеры закончили обсуждение и один за другим обернулись. Могучий лев с песочной гривой, развевающийся на ветру. Черная, как ночь пантера. Гибкий барс.
При виде его Доминика испытала трепет. Последний раз он являлся в зверином обличии давно, когда он забирал ее из Наранда. А так близко — вообще никогда.
Он подошел к ней, бесшумно ступая мягкими лапами по песку. Зверь, а глаза все те же — яркий янтарь с черными всполохами. Он терпеливо ждал, пока она его рассматривала. Маленькой ладошкой притронулась к шелковистому боку. Пальцами обвела темные пятна на серой шкуре, прикоснулась к светлому животу, зачем-то подергала за кончик хвоста.
— Красивый…
Брейр самодовольно заурчал, а она продолжала его изучать, заходя то с одной стороны, то с другой.
Зверем он ощущался по-другому. Она видела его ослепительно яркие линии жизни, чувствовала сильные раскаты сердца и бесконечную преданность, от которой щемило в груди. А еще она испытывала страх. Не перед зверем, а перед тем, что их ждало впереди.
Брейр ободряюще пихнул ее носом в живот.
— Эй! — Доминика покачнулась, — осторожнее!
Он тихо заворчал, и это ворчание было похоже не смех.
— Пора, — голос Ким отозвался острым уколом в груди.
Ника смотрела, как малышка Ким проворно забралась на плечи к своему льву. Так же поступила и Мойра, ловко распластавшись на спине у пантеры. И только сама Ника топталась на месте, понимая, как быть дальше.
Никогда прежде ей не доводилось забираться на зверя. Когда черный уносил ее с поля боя — она была не в себе и ничего не видела, и не чувствовала, а сейчас наоборот все ощущалось настолько ярким и волнительным, что не хватало дыхания. Это было странно и как будто неправильно. Это же не лошадь, и даже не вирта. Это Брейр…
Кхассер рыкнул, поторапливая, и плюхнулся на землю, хвостом разметая песок в стороны.
— Да иду я, иду, — она кое-как вскарабкалась ему на спину, утопая в мягкой шерсти. Тут же прижалась, всем телом и обхватила его за шею.
Брейр поднялся.
