Николай Басов - Оковы чести

– Неужели они и сейчас будут думать о мелких интригах и карьерах? – удивился Кола. Неискренне удивился, уже догадываясь о том, каков должен быть ответ. В конце концов, сам же при дворе воспитывался, пусть и по-человечески устроенном, но все-таки в центре власти государства под названием Зимногорье.

Ибраил ответил так:

– Пока мы наносили Империи тяжелые, значительные, но компенсируемые потери. А значит, найдутся люди, которые захотят на этом выиграть, которые, может быть, даже довольны тем, что мы вышибли у них несколько верховных чиновников и служак.

– Они будут восстанавливать свои потери до тех пор, пока… – Трол отставил свой бульон, пить ему больше не хотелось. – Пока мы не справимся с самим Басилевсом.

– Вот о чем ты думаешь? – почти с удивлением протянул Ибраил. – Да, тогда Империя может рухнуть, если мы избавимся от этого… Да, – он еще раз согласился, взвесив какие-то одному ему понятные аргументы, – после этого среди чинуш и местных царьков начнется то же, что началось среди магов, – дележка территории, полномочий и власти. Тогда Империи конец.

Трол спокойно посмотрел на мага.

– А разве не к этому мы все и вели до сих пор?

– Согласен, – отозвался Кола. – Смерть Басилевса спасет Зимногорье. Но только тогда, когда он будет мертв, не раньше. Вот только как это сделать?

– Нужно думать, – сказал Трол просто.

Он принялся за вареное мясо с хлебом и зеленью. Есть не хотелось, но нужно было набираться сил. Вот он и старался.

– Что с Бла-Эффком? – спросил Трол, уловив в сознании мага какую-то отстраненную, но явственную идею.

– После битвы я, сам понимаешь, как только очухался и отдал необходимые распоряжения, отправился в город. – Маг вздохнул. – Хотел перехватить Червочина… Но не успел. Он оказался быстрее. Как только стало известно, что мы одолели Басилевсовы инкарнации, Червочин побежал в порт, и его корабль отошел от пристани уже через час после окончания нашей битвы. Я только парус на горизонте и увидел.

– Может, он держал корабль наготове, заранее оплатив все расходы? – спросил Кола.

– Может, – согласился Ибраил.

– Да, гнаться за ним мы сейчас не можем, – согласился Трол. – Не та у нас… кондиция. Кстати, а почему ты сам-то пошел выяснять с Червочином отношения?

– Трол, – Ибраил даже слегка нахмурился, – у меня все-таки есть магическая боевая подготовка. К тому же я получил за последнее время отменную выучку у всех зарубленных тобой магов… С Червочином один на один я бы, без сомнения, справился.

– Магический поединок? – переспросил Кола и усмехнулся. – Здорово, я об этом только в книжках читал.

– Ладно. – Трол осознал, что примерно к такому исходу был внутренне готов. – Будет еще время выполнить обещание, данное Карине каЗух. Главное теперь, побыстрее восстановиться. Только бы с местными не было трудностей.

– Никаких трудностей не будет, – сказал Ибраил спокойно. – Они ребята хоть и грубые, но здравого смысла не лишены. А присутствие Бла-Эффка на Алдуине их вряд ли очень радовало.

Они посидели, старательно занимаясь тем, что было в тарелках. Даже Ибраил что-то поковырял в принесенном ему омлете.

– Трол, – невнятно, не прожевав как следует, заговорил принц, – могу я рассчитывать на доспехи Поллыра, его щит и копья?

Трол решил не жадничать.

– Они тебе не подойдут. Слишком большие и тяжелые.

– Я не для себя прошу, – пояснил Кола. – Просто хочу послать их домой.

– Кстати, – Трол посмотрел на мага, – что с трофейным оружием?

– Я приказал все отмыть от крови и принести сюда. Оно слишком ценное, чтобы им не воспользоваться.

Трол вздохнул. Он представил, что мечи Соблазнительницы находятся, вероятно, в комнате мага, который проверял их на возможность использования простым человеком, вспомнил о ее разрубленном шлеме и прекрасных пластинчатых доспехах, о крови… Он покрутил головой, изгоняя эти мысли. Они мешали. Они закрывали что-то, что следовало обдумать или почувствовать, используя все его способности. Но что?

– Трол, – негромко позвал Ибраил. Внезапно он выпрямился на своей лавке. – Не думай об этом… – И вдруг замолчал, замер. Лицо его стало пепельным. На нем проступили крупные, как зерна пшеницы, капли пота. – Это она!

– Кто? – еще ничего не понимая, спросил Кола. Посмотрел на мага.

Трол наконец-то осознал, что его беспокоило все последние дни, может быть, даже больше, чем бой с прижизненными инкарнациями Басилевса. И что заставляло его отстраняться даже от смерти товарищей, чтобы не стать слабее, не потерять возможность сражаться.

– Где она? – Он повернулся к окну, словно именно там собирался увидеть ответ на свой вопрос.

– Наши фламинго, – уверенно отозвался маг. – Сначала она будет атаковать птиц.

Кола выскочил из-за стола, опрокинув какую-то табуретку, бросился наверх, за мечами. Трол заорал на весь трактир:

– Нет, она уже слишком близко. Ты не успеешь!

Кола послушно остановился, беспомощно посмотрел на Трола. А Возрожденный уверенно, словно отлично знал, что следует делать, шагал к той двери из трактира, которая вела во двор, к конюшням и которой они уже разок воспользовались.

На этот раз дверь не была приперта палкой с той стороны, Трол распахнул ее и выскочил во двор. Вернее, ему показалось, что он выскочил, на самом деле он двигался так, что его без труда обогнал бы Ибраил. Но маг топтался сзади, понимая, что у него-то против этой противницы шансов нет.

Над двором трактира, на высоте десяти футов, не выше, висела темная и странно освещенная внутренним огнем фигура привидения-колдуньи нумидов. В ее боку гораздо более яркими, желто-зелеными сполохами горел обломок меча Гевста Рогатого, того самого меча, которым Трол бился на реке Гавай и на который они сделали вызывание Оков Чести.

Трол оглянулся, двор был пуст. За стенами конюшни всхрапывали птицы, ни трактирщика, ни его помощниц видно не было. Внутренним зрением Трол понял, что они изо всех сил удирают в город, прихватив даже не все деньги, какие сумели найти в спешке, вызванной диким страхом… Почему же он сам на этот раз не испытывает никакого страха?

Ведьма слабо раскачивалась, как падающий лист, только падать, разумеется, не собиралась. Она ждала, почувствовав, что Трол с Ибраилом вот-вот появятся.

Трол вытащил мечи, удивился их огромной, непонятной тяжести, неповоротливости и неловкости. Это же были те самые мечи, которые еще днем казались ему продолжением мысли, а вот теперь… Они представлялись слабым и совершенно неэффективным оружием, которым он вряд ли сможет действовать. Их даже поднять стало трудно, а рубиться, причем с таким быстрым противником, как эта ведьма, – и вовсе невозможно.