Константин Храбрых - Печать Змеи

— И-и-и?

— Никогда не обращал внимания, что у эльфов уши живут своей жизнью, и реагируют на эмоции владельца.

Эльфийка сдавленно пискнула, прижав ладошками уши к голове, а от крови, прилившей к лицу, она стала едва ли не одного цвета с волосами, правда более темный оттенок кожи добавлял шарма… Я постарался во всех подробностях запомнить ситуацию, особенно моменты с ушками.

— К-к-курт! — Зашипела она. — Я прибью тебя! Об этом нельзя так говорить в открытую!

— В смысле?

— Это… — Эльфийка окинула полупустой зал и, слегка успокоившись, отпустила уши, которые теперь стояли торчком. После чего прошептала. — Это неприлично для эльфа — потерять «контроль» за ушами! Если кто узнает, позору не оберешься!

«Еще одна непонятная черта живых! Это же надо придумать — запрет на естественную реакцию организма! Причем, безобидную!»

После трактира или таверны (я так и не понял, в чем из отличия), она потащила меня по городу.

Город был интересен тем, что сутью его построения было Неравенство. Строители создавали его, как оплот науки и верховенства знаний над низшими человеческими желаниями. Вот только сразу после того, как отстроили замок на верхушке горы, земли стали различными путями переходить из рук в руки, в конце концов, оставаясь во владении тех, кто имел больший кошелек. Верховное дворянство, духовные лица, империи и иные королевства приобретали земли для обустройства посольств и личных домов.

Ну, а оставшееся… оставшееся разобрали те, кто победнее. Самый крайний уровень, часто затопляемый, когда поднималась вода, был населен крестьянами и состоял почти полностью из трущоб.

Пирсы, где помимо моряков можно встретить немало тех, кого аристократия считала отребьем.

— Опять задумался? — Возмутилась Тиаль.

Она остановилась у кованой ограды частного дома, любуясь на причудливо украшенные покрытые снегом и изморозью деревья.

— Ты весь день словно в облаках витаешь!

— Быть может так и есть. — Ответил я и предложил. — Идем дальше?

— А дальше квартал Красных Фонарей! Или ты решил развлечься?

— А что это за особенный квартал?

— Ты не знаешь?

— Что-то смутно слышал от Олеса. Самому, правда, бывать там не приходилось, но если ты не против, пойдем, сходим?

Серая эльфийка звонко расхохоталась, потеряв на несколько секунд свой хваленный контроль, ради которого тратила столько нервов и выдержки.

Квартал оказался богатым районом для проведения досуга власть имущих и тех, кто мог позволить себе посещать такие заведения. Или, по-простому, обыкновенный публичный дом!

А ведь она могла бы и сразу сказать! Видимо, хотела посмотреть мою реакцию?

«Увы и ах», как говорит Олес.

Отношение к ЭТОЙ физиологической потребности у нашего народа несколько… специфическое. Мы — практически бессмертны и большую часть жизни ищем, как скрасить вековую скуку, выполняя свой долг. Выбор партнера для нас — довольно сложный и, одновременно, простой вопрос. Мы влюбляемся раз и надолго. Единственное что в этой теме для нас важно — мы не терпим измены, предательства, и лжи среди тех, кому мы доверили свою жизнь, душу, всю свою суть.

«И наказание одно — изгнание. Изгнание за грань мира, туда, где берет свои истоки первозданная тьма. Туда, куда мы уходим, устав од долгих и тяжелых тысячелетий.

Поделки, сувениры и прочая мелочевка, на которую падки смертные. Самое странное, что ценить искусство они начинают, в большинстве своем, уже в преклонном возрасте. Не маги, конечно, как и власть предержащие… срок жизни смертного в этом мире редко переваливает за сто лет. Исключение составляют владельцы магических сил — их жизнь может дотягивать до двух сотен лет.

Все изменилось, когда маги стали разбиваться на категории. Оказалось, что некоторые могут поддерживать как в себе, так и в других жизнь и здоровье долгий период. Появление омолаживающих эликсиров внесло еще больше сумятицы в естественный ход старения разумных. Смертные ради продления своей короткой жизни совершали невероятные, а порой и непростительные деяния. Люди стали даже закладывать свои души темным силам ради обретения молодости. Без души такая жизнь — не больше чем бесполезный фантик от конфеты. Ради могущества, ради любви того, кто даже не стоил таких стараний…

Сейчас я стоял и смотрел на город. Я не мог посмотреть свиток с именами, чтобы узнать, кто и когда умрет. Клепсидра не давала точных ответов. А спрашивать у того, кто может смотреть в свиток — я не собирался, так как у нашего народа есть свои неписанные правила.

И меня не покидало странное чувство… предчувствие того, что город обречен.

Глава 13

Подготовка к празднику шла полным ходом. В последнее время я стал часто наведываться в подземелья, упокаивая и запечатывая мятежные души. Надо отметить, что были случаи, когда меня пытались выследить и даже загнать в ловушку смертные из числа магов, которые спокойно расхаживали по покинутому городу.

Магические ловушки, ловушки душ и даже заряженные амулеты и обычные арбалеты, рассчитанные на срабатывание изменения веса на мощеной булыжниками мостовой.

Судя по всему, то, что кто-то безнаказанно лишал их созданных из душ смертных верных тварей, сильно нервировало саму верхушку заговора, ибо приближался праздник.

Сразу после праздника останется еще неделя и практика закончится и нас повезут обратно, но что-то мне говорит о том, что, как нас будут отправлять… то есть у них совсем иные планы. Душа мага, принесенная на алтарь, куда более приятная жертва, чем душа обычного смертного.

На завтраке к нам подсела маркиза Виалль Гар Ленсарр, которую мы не видели с самого нового года, разве что пару раз пресекались:

— Ну, рассказывайте, конспираторы! Что у вас за секреты темной ложи, что вы решили держать все при себе?

— Мы тоже рады тебя видеть, Виалль! — Олес изобразил свою фирменную улыбку, заставив девушку поморщиться, как от зубной боли.

— Ты о чем? — Спросил я.

Остальные тем временем делали вид, что просто жуют и их это не касается.

— Олес мне показал контуры, встроенные в сиденья стульев приемного зала. И они подозрительно похожи на контуры, что имеются вдоль стен двух соседних залов. Если бы контур не был сделан так топорно, я бы не догадалась что это не парализующе-высасывающий тип, а продолжала бы считать, что это — обычный расслабляющий контур. Теперь контур хоть и сохранил все функции, без внешнего канала не сможет сработать.

— Курт, она его замкнула!

— В смысле? — не понял я.