Константин Храбрых - Печать Змеи

— Друг, ты меня с каждым днем удивляешь все больше! — Олес стал осматривать внимательным взглядом комнату.

Поиски много времени не заняли, и еще несколько заклинаний рассыпались, лишившись всей своей энергии. Я же внимательно осматривал пространство… Наконец, убедившись, что все спокойно, повесил печать на дверь и на окно.

— Я был в покинутом городе под землей.

— Где?

— В покинутом городе, — Повторил я, усаживаясь на скрипнувшую кровать. — Домовые рассказали интересные вещи — захотелось посмотреть своими глазами.

— Показать сможешь?

Я показал ему иллюзию города… чищенную, разумеется, так как меня в облике Смерти ему видеть еще очень рано. И дай бог, чтобы не пришлось узнать. Но, как говориться, рассчитывать на это не приходится. Смертные, если почувствуют запах тайны, стараются сунуть туда свой нос… чаще всего, сложив при этом свою буйную голову.

— Но ходить туда — не советую. Город полон немертвых.

— Зомби?

Я покачал головой:

— Гораздо хуже. Я издалека видел призрачную гончую. После этого пришлось спешно покинуть город.

Олес удивленно присвистнул, вызвав очередное сонное ворчание Мирса.

— И еще оттуда веет энергией Хаоса. Истинного Хаоса, а не тех жалких отголосков, что были на занятии по демонологии на темной кафедре.

— Что думаешь?

— Думаю, стоит поберечься. И еще не трать всю энергию на подзарядку здешних амулетов. У тебя есть накопители?

— Пара есть, а что? — непонимающе спросил Олес.

Встав, я подошел к своей сумке и залез внутрь. Дойдя до нужного сундука, я принялся в нем рыться. Где-то я видел что-то нужное… А вот и оно!

У меня в руках лежал сверток, который мне подарил на стопятнадцатилетие отец. Внутри был черный кожаный пояс с глухой черной пряжкой, отделанной кристалликами-накопителями. В него должен поместиться трехкратный резерв Олеса, и еще место останется… И шарик-накопитель, аналог кристаллов. Откуда принес его отец, я так и не понял — он так сумбурно описал те места. А шар-накопитель представлял собой не просто накопитель, он был самозаряжающимся щитом. Правда, работающим на энергии смерти.

— Лови!

Поймав сверток, он развернул его и принялся рассматривать пояс. Я же взялся за наполнение его энергией под завязку. ЭТО отец мне не дарил, пришлось «одолжить» в его арсенале. Как он выразился, «на пляже в плаще не походишь, а ходячий скелет привлекает слишком много внимания».

— Знаешь, не мой фасон, — Пошутил Олес, застегивая ремень.

— Пряжка-накопитель… заливай в нее всю свободную энергию и не трать. В Коллегии стали твориться странные дела, и из нас не просто так вытягивают энергию на подзарядку!

— Надо предупредить остальных!

— Думаю, не стоит… хотя, можешь попробовать.

«Если они начнут призывать верховных демонов разрушения, придется создавать печать вызова, ибо большего я сделать просто не смогу».

— Вот это держи при себе. Это — на крайний случай, и еще, если я пропаду… постарайся защитить девушек.

— Все настолько плохо?

Я пожал плечами. Не знаю, заметил ли он в полумраке.

«Насколько плохо, я просто не представляю».

От писанины из очередного опуса про давно минувшие эпохи меня отвлекло осторожное подергивание за край мантии. Под столом обнаружился вчерашний домовой. Сегодня он смотрел уже не с таким страхом, как вчера, но все же…

— Что?

— Г-господин С-смерть! В-вас х-хотят в-видеть на балконе, что слева по коридору.

Убрав ручку в карман, я встал.

— Я на несколько минут выйду.

— Что, тоже завтрак давит?

Мили зарумянилась, но продолжила писать. Брат, заметив ее смущение, принялся ее подкалывать, вгоняя в еще большую краску.

На балконе стояли двое. Высокий черноволосый мужчина и… Тарона.

«Ох, неспроста меня позвали!»

— День добрый.

— Здравствуй, Курт. — Тарона улыбнулась краешками губ. — Позволь представить тебе Аслана. Аслан, это Курт.

Аслан протянул руку для рукопожатия. Надо отметить, что отец откуда-то тоже привез эту привычку. Она распространена по многим мирам, но не везде.

— Вы в курсе, что творится в Коллегии?

— Вижу, ты теперь тоже.

Я отрицательно покачал головой. После чего достал из кармана плаща несколько шаров с душами, и протянул Аслану:

— Думаю, Совету будет интересно.

— А ты времени зря не терял! — Удивленно осмотрел шарики Аслан.

Я пожал плечами:

— Они напали на сокурсников. Пункт восьмой гласит, что если на тех, кто тебе дорог — друзей, знакомых — напали души тех, кому не место в мире живых, я имею полное право на ответные действия!

— Курт, — Тарона улыбнулась, — Тебя никто не обвиняет в нарушении законов или основ. Аслан просто удивился, что ты сумел столько поймать.

— Вот, возвращаю.

Мне в ладонь лег мой шарик, но уже без душ, а заполненный под завязку энергией духа. Я удивленно поднял бровь и посмотрел на Аслана.

— Напои косу, это твой первый подобный приз. Тем более, что это тебе может пригодиться. Души я доставлю Совету на суд.

— Прежде чем уйдете, просветите меня?

— Мы за тем и явились. Слушай…

Ничего нового я от них не услышал, кроме того, что в создании печати участвует вся верхушка Коллегии. Причин они не знали. Возникло еще больше вопросов.

Гном встретил меня на пороге читального зала хмурым взглядом, но ничего не сказал.

Так и провел время до самого обеда, переписывая рассыпающиеся клочки истории и обдумывая сложившуюся ситуацию.

Обед пролетел незаметно. Олес начал налаживать контакты с девушками из других учебных заведений. Судя по синяку под правым глазом одного хмуро поглядывающего на него адепта, вызов на дуэль ограничился простым рукоприкладством (надо сказать, что это Олес любил еще больше, чем противоположный пол).

Самое интересное, что принца и принцессу привлекли к руководству оформлением залов к торжеству. Эти два «негодяя» воспользовались предложением с размахом, гоняя адептов, проклявших практику и умного мага-распорядителя, отдавшего их двум несносным отпрыскам императорского трона. Кстати, у них сложился какой-то паритет с отпрысками других монарших семей, и теперь их старались организовывать на практику по раздельности. Мало ли…

Неделя… точнее десять дней. И из них осталось восемь. Судя по тому, как тут торопятся с наполнением контуров заклинаний, все должно решиться в праздник.

После разговора с Олесом вырисовывалась пренеприятнейшая картина. Он опознал контур, встроенный в сиденья стульев. Мощнейшее парализующее заклинание высшего порядка. Как он сумел это понять, остается загадкой… Ни он, ни я — на занятиях по теории и построении заклинаний не блещем. Мне вообще запретили ими оперировать в присутствии сокурсников, максимум — амулеты.