Яна Спасибко - Демон принцу не товарищ

Миньшек затравленно обернулся на быка, уже не совсем понимая, кто от кого убегает, и наподдал скорости. Устрашающего вида челюсти щелкнули в нескольких дюймах от некроманта, и тот, аки белка, вскарабкался на спасительное дерево. Оборотень в последний момент увернулся от стремительно приближающегося ствола, а вот бык, не успев сменить цель, со всего разбегу врезался в толстенное дерево, стряхнув с него некроманта.

Мэт плюхнулся на спину быку, и скатившись, вовремя успел отползти в сторону, ибо на место, где тот только что был, налетели два огромных кобеля, врезавшихся в бычий зад и бестолково маша большими бошками, и на них уже налетел пастух.

Потом мы всей честной компанией долго ловили и успокаивали быка, еще дольше объяснялись с пастухом, и вешали ему лапшу на уши, что да, мы бродячий цирк, медведь — дрессированный, а тот парень, что свалился с дерева — наш самый главный клоун, что мы репетировали номер. И вообще мы очень сильно раскаиваемся в том, что побеспокоили покой пастуха и нанесли тяжелую психологическую травму его быку.

Пастух долго нас слушал, старательно напуская на себя грозный вид (получалось плохо, но он очень старался), потом все же сжалился и махнул на нас рукой.

Мы отошли от места действий на почтительное расстояние, и когда Миньшеку выдали его одежду, огромная «болонка» с увесистым свертком в зубах с видом оскорбленной невинности скрылась в кустах.

Вышедший через несколько минут воин вызывал больше смех, нежели страх, но мы стоически держались, хватит с него насмешек на сегодня. Копна вьющихся каштановых волос прекрасно сочеталась с покрасневшим от ярости лицом, при этом я настолько не привык видеть злобную гримасу Миньшека, что даже она казалась клоунской маской.

Он, молча, водрузился на своего жеребца, меланхолично что-то жующего (спокойное животное, в отличие от его хозяина совсем не волновало, что теперь он выглядит как-то не так) и потрюхал впереди по плохо наезженной дороге.

Уже тут местность носила на себе отпечаток того, что эти места плохо и совсем недавно обжиты, да и не очень-то люди хотели переселяться в этот негостеприимный край, к тому же поближе к таким беспокойным соседям, как кочевники, предпочитая мегаполисы с умеренным климатом и всеми дарами цивилизации.

На самом деле мы очень много времени потеряли на расчесывание лошадей и выяснение отношений, поэтому в крошечной деревеньке под названием Малешка, в которой рассчитывали остановиться на обед, мы были только ближе к закату.

Люди, чьи огородики были за пределами высокого частокола, деловито собирали садовый инвентарь, спеша укрыться в деревне до заката. Хотя я и не понял, к чему такая спешка, но все равно проникся, и тоже чуть поторопил своего коня.

Частокол действительно впечатлял, не в каждом из посещаемых нами городов была такая фундаментальная и крепкая стена, хотя, оно в принципе и не удивительно — ближайшие соседи Малешки — варвары, а с ним надо держать ухо востро. Мы въехали в массивные ворота, которые уже начали готовить к закрытию — немного приподняли над землей створки и притащили внушительного вида засов.

Нас сопровождали заинтересованные взгляды зевак, которые в нас чуть ли пальцами не тыкали. Все же — самая далекая провинция королевства, за которой только никому не нужные дикие пустоши да Мертвый лес, гости тут почти не появляются.

Заезжая в деревню, мне почему-то подумалось, что таверну мы тут точно не найдем, придется проситься на постой к кому-нибудь из местных. Но стоило нам въехать за ворота, как я тут же заметил вывеску местной пивной, с небольшой жилой надстройкой наверху, видимо для пьяных завсегдатаев, которых жены в силу обстоятельств не пустили ночевать домой.

Но когда мы вошли во внутрь, я был мягко говоря разочарован: мне совершенно не хотелось употреблять пищу в столь злачном месте. Конечно, меня можно счесть за вшивого интеллигентишку, привыкшего есть серебряной вилкой из золотой тарелки, однако, на мой взгляд, есть сидя на порожках сей едальни представлялось мне куда более гигиеничным, а потому я решительно вышел из темного дурно пахнущего брагой помещения.

Видимо мои мысли были написаны у меня на лице, ибо едва завидевший нас трактирщик быстро подскочил к нам, и предложил подать ужин прямо в «номера», которыми назывались две грязные комнаты в этом клоповнике.

Я, немного подумав, и осмотрев эти помещения, решил снять оба. Потерпят местные немножко, перетопчутся без этих двух коморок, предварительно предоставив Таре переговоры с трактирщиком, чтобы комнаты немедленно убрали. Трактирщик, немного попиравшись, ссылаясь на оставленных без присмотра завсегдатаев, но увидев звонкую золотую монету — все же огласился с доводами демонессы, что знатным господам не пристало ночевать подобно бродягам. А стоило ему скрыться, как из постеленных на пол линялых шкур нестройной колонной начали выбираться клопы, видимо отправившиеся искать лучшей доли в комнате трактирщика.

Наш заказ, как это ни странно, принесли довольно быстро. Понюхав предложенные нам кушанья, я с удивлением обнаружил, что они свежие, хотя, удивительного в принципе ничего нет — даже мы в своей потрепанной и хоть и чистой одежде (стирались только сегодня!) выглядели среди этой деревенщины как знатные (а почему как), но я не стал предавать этому значения, ну были тут «какие-то», и что? Пойди, угадай, что это был принц Силедаен со свитой!

Миньшек все еще дулся на некроманта, демонстративно игнорируя все заискивающие попытки помириться, хотя в конце вечера оборотень все же крепко пожал руку Мэту, причем так, что у бедолаги захрустели кости, но колдун стоически перенес это рукопожатие (да-да друг мой, мир требует порой не меньших жертв, нежели война), даже в лице не изменился. Почти.

Дальше наше веселье пошло совсем в другое русло (чтоб Миньшек, и не отметил чего-то, это нонсенс), и мы загоняли трактирщика вверх и вниз, за элем, который, к слову был просто отвратительным, но нам на тот момент было все равно.

К концу вечера (под утро, в общем) некромант, пошатываясь, вышел на улицу по нужде. Вернулся он взъерошенный, словно воробей и совершенно трезвый.

− Народ… − Он буквально ввалился в комнату, гулко стукнув дверью, и продолжил: − Там это… трупы бродят!

Я поперхнулся.

− В таких случаях закусывать надо. − Ярослава брезгливо скривила нос.

− Тара… — Я вопросительно посмотрел на демонессу: с одной стороны в то, что трупы пошли по земле, мягко говоря, не верится, с другой — у меня нет оснований не верить Мэтору.

− А что я? − Она пожала плечами, попивая чай из маленькой чашки. − Да, земля проклята…