Яна Спасибко - Демон принцу не товарищ

− Тара… − я притянул ее к себе и обнял. Она была холодной как лед, а еще почему-то мокрой. — ты не должна мне ничего объяснять…

− Должна. — Слабо проговорила она. − Я должна была хоть кому-то исповедаться…

− Тара… − Мой голос дрогнул.

− Не надо ничего говорить. Я не смогла защитить своих детей. Но я сделала все, чтобы они обрели покой. И теперь у меня дольше нет цели.

− Может я мог бы стать твоей новой целью? — Я с надеждой заглянул ей в глаза.

− Возможно. — Она горько усмехнулась. — Но я устала. Очень. И хочу покоя. А вам лучше побыстрее уходить. Без души это место обветшает и развалится за несколько часов.

− Я без тебя не пойду… — запротестовал было я, но демонесса остановила меня слабым жестом.

− Пойми, портал закрыт, а без энергии Преисподней мой же источник сжигает меня изнутри. Я жива лишь потому, что Элиана меня поддерживает. Она ждет меня, и не хочет без меня уходить. А вот тебе придется.

Она наклонилась и поцеловала меня в щеку.

− Спасибо тебе за все. — Прошептала она после долгой паузы. — И повзрослей уже наконец.

Дрика Мэт и Миньшек достаточно долго ходили по замку, скорее чтоб занять себя, нежели чтоб помарадерить — все понимали, демонессе и принцу нужно попрощаться.

Солнце уже взошло, когда они вышли во двор, и увидели Силедаена. Он сидел на скамье, а рядом лежала Тара, положив встрепанную голову ему на колени. Выражение ее лица было умиротворенным и счастливым, черты сгладились, она, словно даже помолодела.

Принц раскачивался вперед-назад, что-то шепча мертвой демонессе, не замечая, что ему на голову осыпается желтая листва с ивы. Дрика с удивлением отметила, что дерево тоже мертво. И вообще в замке не осталось ни одной живой травинки.

Послесловие

Прошло уже более десяти лет с того момента, как я вернулся во дворец. Вернулся, честно сказать, разбитый и подавленный, с отсутствующим напрочь желанием жить.

Первые два года помню как в тумане, словно и не со мной происходило. Мне подсовывали самых разных невест, изредка приезжавшая сестра пыталась хоть как-то выдернуть меня из этого состояния, но все было тщетно.

Когда отец представил мне некую вдовушку, почти на четырнадцать лет меня старше, и сказал, что именно ее желает видеть своей невесткой, я воспринял это весьма прохладно. Даже равнодушно. Мне было все равно.

На свадьбе я безбожно напился, и до сих пор жалею об этом — не заслужила Алесандра такого праздника.

Она с первого дня брака смогла окутать меня теплом и заботой, а нежный свет ее мудрых глаз словно залечивал мои раны. Она стала для меня лучшим другом и той опорой, которой мне так не хватало.

А еще был Эшин — ее шестилетний сын, который стал мне родным. Теперь я могу с гордостью сказать, что у меня четверо детей — трое сыновей, и дочь — всеобщая любимица, вылитая мама в юности.

Полуразвалившийся дом, стоящий на приличном расстоянии он столицы — единственное, что оставили родственники мужа Алесандры его несовершеннолетнему наследнику, и мы приложили все усилия, чтобы особняк снова принял жилой вид и стал предметом зависти этих самых родственников. Лично мне было все равно, но раз осознание этого приносит удовлетворение моей супруге, то я не против.

Был теплый летний вечер, мы с мальчишками тренировались на деревянных мечах, а Алесандра и Исиль пошли в гости к сестре жены, благо идти совсем не далеко. Совесть грелась в лучах заходящего солнца, лениво наблюдая за нами.

Нашу идиллию прервала домоправительница, сухая и ворчливая тетка, однако прекрасно знающая свою работу.

− К вам гости.

− Кто? — Тут же отвлекся я, пропуская «смертельный» удар.

− Наемник. Гнать?

− Нет, пригласи. И пусть накроют стол в беседке.

Мы поспешили в дом, ополоснуться и переодеться, и уже сидели в беседке. Но гость так и не шел.

− Ого! — Наконец раздался со стороны дома насмешливый голос Миньшека. — Весь этот выводок твой?

− Мой. — Я широко улыбнулся, и по отечески хлопнул Эшена по плечу. — Но это еще не весь.

− Вот это по нашенски! — Воин добродушно хохотнул, присаживаясь на скамейку. — Где вы взяли эту воблу сушеную? Она меня заставила снять все доспехи и оружие! Даю руку на отсечение — стерилизовать пошла! Еще сапоги снять хотела, но я не дался.

−Уж точнее и не скажешь. Находка супруги. За чистотой стоит что тот цербер.

− Ну, с другой стороны оно и правильно. За такой бандой только глаз да глаз, а?

− И собственный цербер тут как нельзя кстати. — Согласился я. — Как дела у Мии и Трианы?

− Мия замуж вышла, уж лет пять как… Долго же Рейго вокруг нее вился… А Триана до сих пор и не собирается — шесть лет назад сбежала из дома, и смогла пройти отборочный тур для девушек в Чарлингтон, теперь состоит в элитных войсках. — Как воин не старался напустить на себя грозный вид, было видно, что племянницей он гордится. — А я недавно ходил с караваном в сторону пустоши, сейчас активно налаживают торговлю с кочевниками.

− Я что-то об этом слышал. Саженцы декоративных деревьев? И где только берут?

− Угу. И лекарственные травы. Я тоже долго выпрашивал, откуда, пока один подвыпивший торговец не сболтнул мне, что из мертвого леса. Я сначала и сам не поверил, не пожалел несколько дней пути, и действительно. Из пепла торчат новые молодые деревья. Главное чтобы их эти варвары все не распродали.

− Добрый вечер. — Раздалось за нашими спинами.

Мы обернулись и увидели донельзя серьезную Исиль, которая в своем пышном платье более походила на пирожное, нежели на живого ребенка. Она, молча подошла к нам, и вскарабкалась на колени к Эшену.

− Какая серьезная дама. — Восхитился Миньшек. — Теперь весь выводок в сборе?

− Весь − подтвердил я. — Исиль, где мама?

− Переодевается к ужину. — Исиль всегда была не по годам серьезным ребенком. Нет, конечно, шалила, как и все дети, но редко и в самую точку.

− И сколько ж тебе лет, красавица?

− Мне пять скоро будет. А когда я вырасту, то стану рыцарем. Как твоя племянница. — С детской непосредственностью заявила эта пигалица.

Миньшек закашлялся.

− Не обращай внимания, у нее бывает. — Сдавленно сказал я, хлопая воина по плечу.

Исиль всегда была самым обычным ребенком, если не считать того факта, что иногда говорила о тех вещах, о которых не могла знать. А еще, мне порой казалось, что в умных голубых глазах играют желтые блики. Или не казалось?