Е. Кочешкова - Зумана

В тишине, нависшей над отрядом, были слышны только крики птиц высоко в небе и глухое безнадежное завывание ветра. Холодный дальновей трепал черные волосы шамана, но тот сидел почти неподвижно и потому весьма напомнил Шуту деревянного идола из степи.

— Что же это… — пробормотал сэр Инмар. — Неужто она все-таки осталась среди нас? Неужто нет спасения от этой беды?! — остальные отчаянно закивали после этих слов. Кроме Линты, которого кашель скрутил так, что он едва мог дышать. Хранители, с ужасом глядя на товарища, спешили отодвинуться от него как можно дальше.

И тогда шаман улыбнулся. И это была такая улыбка, какую сам Шут использовал, когда хотел сказать: «Ну да, я могу это сделать, но не уверен, что вам понравится!». Впрочем, может, дело было в черных узорах на лице степного колдуна…

— Спасение всегда есть, — промолвил дергит. — Люди этого становища решили искать его в бегстве. Думали, смерть не угонится за ними. А меня оставили ей на поживу, чтоб не спешила искать всех остальных, — он позволил себе кривую усмешку, за которой Шут разглядел и горечь потаенной обиды, и едкую радость победы. — Решили, что я плохой шаман — не понял сразу, как лечить заболевших, а потом и сам угодил в их число, — Кайзар ненадолго замолчал, и потому у Шута и его спутников хватило времени, чтобы осознать всю важность этих слов: перед ними сидел человек, который смог вернуться к жизни, побывав в объятиях смерти. А колдун, между тем, выпустил последнее облачко дыма и неторопливо выколотил трубку о чурбан на котором сидел. — Но они ошиблись. Я просто не успел. Люди ушли прежде, чем я нашел для них спасение. Я отыскал способ, как исцелить Огненную Смерть. И я помогу вам. Но не просто так.

«Вот оно! — подумал Шут, замирая от волнения. — Неизбежная цена. Плата за спасение…» — и сразу же ему вспомнился тяжелый ключ в бумажном конверте, и длинный каменный коридор подземелья, и застывшие в предвкушении всадники, укрытые ночными тенями Забытого сада… Однако в теперешнем волнении был не только страх, но и как будто даже… радость. Отчаянная надежда на чудо. Предвкушение небывалых перемен.

— Что же вы хотите взамен? — напряженно спросил сэр Дорвел, и странная улыбка вновь скользнула по губам дергита.

— Для начала — чтобы ваша предводительница пришла сюда, — ах, как хитро и весело блеснули его глаза!

— Н-но… откуда вам известно о принцессе!? — изумился сэр Дорвел. Пальцы хранителя непроизвольно сомкнулись на рукояти меча.

— Я шаман, — ответил Кайзар так, точно это все объясняло. Опасный жест рыцаря он будто и не заметил.

— В таком случае… — растерянно промолвил сэр Дорвел, — вы должны понимать, что она не из тех людей, которым приказывают. Та, кого вы упомянули — наследница нашего королевства. Переход сюда занял у нас почти три дня, а мы — воины. Глупо предлагать женщине проделать тот же путь пешком. Это неприемлемо для царственной особы!

— Я дам вам своего коня, — просто ответил Кайзар, а увидев, что воины Элеи медлят и продолжают негодовать, добавил: — К ночи у этого человека, — он указал на Линту, — поднимется такой жар, что вы сможете греть на нем воду. Утром он уже не поднимется с постели, а еще через два дня начнет умирать от удушья. Может, и выживет. Молодой, сильный. Но он будет не единственным. А я могу изгнать болезнь за один вечер. Сразу из всех. Я нашел духов, которые способны с этим справиться. Теперь я все сказал. Больше у меня нет для вас ничего, — и он легко поднялся со своего места, чтобы в следующий миг скрыться в глубине избитой ветрами маленькой палатки из шкур, натянутых на длинные палки. Но в самый последний момент, перед тем, как опустить за собой полог, шаман нашел глазами Шута и коротко кивнул внутрь, предлагая следовать за собой.

Несколько мгновений Шут медлил. Ему было страсть как любопытно, но и боязно тоже. О том, как такой поступок расценят хранители, Шут даже не думал. Точно заколдованный, он глядел на тяжелую полотняную занавесь, которая все еще колыхалась у двери в палатку.

— У нас нет выхода… — услышал он за спиной голос сэра Дорвела. — Этот человек — единственное спасение. Наши жизни в его руках…

— Но что, если он солгал?! — воскликнул сэр Инмар. — Если он просто хочет выгоды для себя? Быть может, мы все здоровы?! А толмач просто перемерз минувшей ночью! Может этот колдун готовит принцессе ловушку?

Слушать дальше Шут не стал — вдохнул поглубже и направился к палатке. Никто не закричал ему в спину, никто даже не заметил исчезновения странного господина Патрика, чье участие в походе так и осталось для всех загадкой.

Когда Шут осторожно отодвину занавесь и переступил порог шатра, глаза его первое время едва различали внутреннее убранство и хозяина. Тот сидел в полумраке у небольшой каменной печки, сложенной в центре жилища, и что-то мерно бормотал себе под нос.

— А! Белый колдун! — едва только полог снова опустился, шаман поднялся с колен и обернулся к гостю. Медные бляшки на платке дергита негромко звякнули, напомнив Шуту о его собственных, канувших в прошлое, бубенцах. — Рад, что ты пришел.

— Ну, вы же позвали… — нерешительно ответил Шут. Он и отдаленно не представлял, как вести себя с этим степным человеком. Почему-то хотелось просто сесть рядом с ним у очага и говорить обо всем и ни о чем. Остаться и никуда не уходить.

— Ты не понял. Я рад, что ты пришел в эти земли. Садись сюда, — Кайзар похлопал по широкому топчану, на котором расположился сам. Свой диковинный плащ он снял, но менее загадочным от этого не стал — в темноте черные узоры делали лицо шамана еще более таинственным и даже немного пугающим. Впрочем, Шут понимал, что тому виной всего лишь игра теней и мерцающего красноватого света от очага.

— Вы знаете наш язык… — не сдержал он любопытства. — Откуда?

— С нами долго жил человек вашего племени, — голос шамана внутри стен звучал иначе — не так резко.

«Надо же… — подумал Шут. — И кому это пришло в голову забираться в такую глушь?»

— А почему вы назвали меня колдуном? — запоздало спохватился он, приблизившись к хозяину шатра и присев на край топчана, поднятого от земли всего на пару ладоней — так чтоб удобно было сидеть у очага. В шаманском жилище пахло травами, дымом и овечьей шерстью. Шуту никогда не приходилось бывать в таком странном доме, но он нашел его по-своему уютным.

— Я вижу сны. И в этих снах — белого колдуна и его снежную женщину.

— Снежную женщину? — Шут, не понимая, смотрел на дергита. Глаза его уже вполне привыкли к полумраку, и он с интересом изучал своего собеседника, пытаясь разглядеть за черными узорами его истинный облик.