Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — император

Он сказал медленно:

— А зачем оно им?

— В самом деле, — согласился Альбрехт. — Если превосходят любого нашего рыцаря, как мы превосходим… даже не знаю, с чем сравнить, чтобы вас не обидеть!

Норберт произнес мрачно:

— Не обидите. Слишком много достойных рыцарей погибло, не причинив чужакам никакого вреда. Да, они сильнее нас. Как лев сильнее козы. Даже козленка.

— Спасибо, сэр Норберт, — сказал я. — В данном случае признание реальности важнее, чем наша гордость и уязвленное достоинство. Они сильнее, неизмеримо сильнее, но это можно повернуть против них…

— Как? — спросил Альбрехт, а Норберт не сводил с меня вопрошающего взгляда.

— Они изначально были сильнее, — сказал я. — Адам был изгнан в жестокий мир, где оказался одним из слабейших существ. Чтобы выжить, ему пришлось взять в руку камень, а потом дубину. Очень быстро придумал, как сделать лук и копье, но и это не поставило его царем природы, а только чуточку сравняло силы.

Норберт кивнул.

— Да, ваше величество. Если бы я стоял тогда на пути последнего кабана, которого добыл до Маркуса, тот просто смел бы с пути!.. Убил бы одним ударом.

— Потому, — подхватил я, — они так и не научились ничего брать в руки! Они и так сильнее всех. Но сейчас прибыли к нам, где все мы хоть и намного слабее, но умеем вооружиться.

Он покачал головой.

— Ваше величество… Должен напомнить, чужак легко побивает рыцарей, сколько бы их ни встретил. Они и двигаются так, что глазом не уследить, и бьют так, что панцирь в лепешку. Наше вооружение…

— Это если контактное, — уточнил я. — А как насчет метательного?.. Из пращи?.. Гастрафареты? Катапульты?.. Нет-нет, я не говорю, что они все решат! Просто нужно искать, искать, искать… Господь назначил нас владыками всего мира!.. Потому мы должны обуздать наглецов, что посягнули на доминантность человека. Думайте, думайте!..

Глава 9

Они оба чуть придержали коней, а мы с не проронившей ни слова Боудеррией выдвинулись вперед, через пару минут въехали в тень от Маркуса.

Я зябко повел плечами. Всего лишь тень, но не просто прохладно, а холодно, вот-вот трава покроется инеем. Пусто, ни одного кузнечика, ни божьей коровки, ни бабочки, даже вездесущих муравьев нет. Муравьи хоть ничего и не боятся, но в неприятные места заходить избегают.

Я всматривался в приближающуюся стену: что же ты за, почему, ну не верю уже, что ты продукт высоких технологий. Скорее, плод озарений, слишком уж предельно прост даже с виду. Это Эркхарта — сложнейшее сооружение, куда вложен труд тысяч высококлассных специалистов, где нашли применение результаты работ физиков, химиков, электронщиков, в то время как Маркус, вижу и чувствую, нечто единое целое…

Голова начала кружиться от страстной жажды понять, что же это такое и как удалось его создать. Что же такое увидели те звездные твари в окружающем мире, что создали Маркус, как Архимед создал водяную мельницу, наблюдая за движением воды, или как древние рыбаки придумали раздувающий их рубашки ветер ловить в растянутые полотнища на мачте.

Но не понять, не вижу того, что доступно этим существам. У них и диапазон зрения от инфра до ультра, наверняка видят рентгеновские лучи, а то и все космические, потому звездное небо для них выглядит совсем иначе…

И природу понимают не так просто и примитивно, как мы. Нет, понимают — не то слово, просто видят в ней больше, а также чувствуют ее лучше.

Страх и даже ужас пронизали все тело, словно я ощутил себя падающим в бездну или же оказался в черном космосе. Зажмурился, сердце стучит в панике, я с великим трудом заставил грудную клетку раздвинуться и сделать вдох.

— Да что за хрень, — пробормотал кто-то, я не сразу узнал свой измененный ужасом голос, — им дано больше… но и нам что-то обломилось тоже. Подумаешь, древнейшая цивилизация! У муравьев она еще древнее, а заслуг прям не счесть…

Боудеррия сказала испуганно:

— Ваше величество!

Я прошептал:

— Что?

— Не оборачивайтесь, — предупредила она. — Нельзя, чтобы лорды увидели ваше лицо, а то начнется паника.

— Ну спасибо, — буркнул я. — А говорила, красавец.

Она запротестовала:

— Никогда такого не говорила! И не скажу. Ни за что. Ну вот, сейчас вы уже похожи просто на мертвеца, а то было вообще жуть…

— Я впечатлительный, — проговорил я тихо. — Молотком по пальцу, бывало, и сразу так впечатлен, так впечатлен!.. А если еще не по пальцу… И не молотком… В общем, общая картина проясняется. Боудеррия, смутно вижу дорожку к трудной, но великой победе. Но через тернии. И всякое там еще. Давай объедем эту гору, посмотрим с тылу.

— С тылу?

— Ну да, — сказал я, — сзади.

— А где зад?

— Не придирайся, — сказал я строго. — А то скажу где.

Она молча пустила коня рядом с арбогастром, так обогнули Маркус, но чудовищная гора из полированной стали упорно отказывается раскрывать свои тайны. Норберт в конце концов отбыл к своим разведчикам, Альбрехту я тихонько велел увести это цветное стадо лордов обратно в лагерь.

Боудеррия бросала Бобику бревнышко, она при деле, остальные с неохотой подчинились. Я проводил их взглядом и повернулся к обоим преданным.

— Проголодались, морды?

Боудеррия оглянулась.

— Это нам?

— Бобику, — пояснил я, — но если хочешь, тебя тоже покормлю.

— Из той же мисочки?

— Какие мисочки? — удивился я. — Бобик ловит на лету. А ты сумеешь?

— Пастью? — переспросила она. — Нет, сдаюсь.

Я покинул седло, арбогастр отправился шагом к мрачно блестящей стальной стене, попытался там отгрызть кусок, вернулся с обескураженным видом.

— Я бы тебе эту штуку всю скормил, — сказал я, — да ухватиться не за что, верно?.. Садись с нами, пообедай.

Арбогастр подумал, мотнул головой и отошел в сторону, где отыскал вкусный булыжник и жутко захрустел им, размалывая в песок.

Боудеррия поколебалась, глядя, как на белой скатерти появляются блюда, грациозно села, красиво и очень по-женски подогнув ноги, а перед нею на больших глиняных тарелках продолжали возникать бифштексы, копчености, тушеное, печеное и запеченное, вырезка, стейк, карбонад, ветчина, буженина, корейка, кровяные колбаски, крабовое мясо, бекон…

— Это что, — спросила она с подозрением, — я должна съесть?

— А что, — поинтересовался я, — мало?

— Да как-то ты…

— Успокойся, — прервал я. — Это вам на двоих.

Бобик, стоя с Боудеррией рядом, уже смотрел на мясо жадными глазами.

Боудеррия буркнула:

— Так бы и сказал.