Дмитрий Казаков - Сердце Пламени

— Рад он! Ага! — правитель Терсалима остановился. — Не сомневаюсь, что ты ринулся бы в драку, сломя голову! И только потом задумался бы о последствиях! Как тогда, на площади Трех Ручьев! — он задумчиво погладил щеку и повернулся к стеллажам. — Эй, Чаглим!

— Да, мессен? — ожил чиновник.

— Отвези их туда, откуда привез, — сказал император, и посмотрел на Олена. — Желаю тебе, парень, всегда решаться на поступки с такой же легкостью! Удачи! А теперь — все, идите!

Чаглим поклонился, отвесили поклон и гости. Вслед за чиновником они вышли из комнаты и отправились в обратный путь по коридорам и лестницам. Вышли из дворца в замковый двор, залитый розовыми лучами поднявшегося над городом солнца. Забрались в стоящую у распахнутых ворот телегу.

— Одного не понимаю, — сказал Гундихар, едва колымага сдвинулась с места. — Почему нас допустили к нему с оружием? Любой мог запросто убить императора, ведь рядом не было стражи!

— Вот тут ты ошибаешься, гном, — Чаглим улыбнулся. — Ты когда-нибудь слышал о ларгах?

— Нет.

— Зато я слышал… — сказал Бенеш. — Это, ну… Они водятся на островах в Жарком океане, похожи на летучих мышей, но крупнее и умнее. Взрослый ларг может загрызть лошадь. Говорят, что их можно приручить, да.

— Все верно, — чиновник посмотрел на ученика мага с уважением, тот покраснел. — Если бы вы поглядели на потолок комнаты, где беседовали с императором, да сохранят боги его от всех напастей, то обнаружили бы четыре гнезда дрессированных ларгов. Сделай любой из вас резкое движение…

Остаток пути до постоялого двора проделали в молчании. Чаглим высадил гостей императора, пожелал им всего наилучшего, и укатил.

— Вай, какая радость! — из двери резво выскочил хозяин, похожий на облако, заколыхал телесами. — Вай, счастье! Проходите, кушайте, и не беспокойтесь о деньгах! Все за мой счет!

Судя по его поведению, императорское внимание к постояльцам явилось великой честью. Олен и компания не заставили себя упрашивать, и под горячий нол опустошили сковородку тушеных с перцем и баклажанами куриных крылышек.

— Ну что, дальше на поиски? — сказал Олен, поднимаясь.

— Да, — кивнула Саттия. — Вот только лошадей лучше оставить здесь. В городе пешком куда удобнее, чем верхом.

— Разумно, — Олен поднялся с ковра, потуже затянул ремень на несколько раздувшемся животе. — Бенеш, ты готов?

— Это… ну, да.

Гундихар решил не брать с собой «годморгон», девушка оставила в комнате лук. Избавившись от лишнего груза, спустились по лестнице и через двор вышли на улицу. Чтобы «взять след», ученику мага понадобилось несколько мгновений. Путешественники вновь зашагали между глинобитных заборов и глухих стен, мимо лавок и мастерских, харчевен и жилых домов.

Терсалим переполняла громогласная жизнь. Его обитатели предпочитали кричать, а не говорить, а о том, чтобы мыться, не думали вовсе. Улицы окутывало густое облако из запахов пота, пряностей, шерсти и грязи. В толпе встречались покрытые татуировками орки, суетились гоблины с серьгами в длинных ушах.

Один раз навстречу прошел самый настоящий старший эльф — высоченный, в черном кафтане. Блеснули на солнце золотые волосы, мелькнуло и исчезло белое, не тронутое загаром лицо.

— Родственник? — с ехидцей поинтересовался Гундихар у Саттии. Та ничего не сказала в ответ.

Примерно через час блужданий по городу вышли к рынку, занимавшему большую овальную площадь. Углубились в лабиринт между палаток и прилавков, окунулись в скопище продавцов и покупателей.

Со всех сторон толкали, пихали, норовили всучить какой-то товар или срезать с пояса кошелек. Перед глазами мелькали улыбающиеся лица, из беспорядочного гомона удавалось осознать лишь отдельные реплики:

— Какой козел? Зачем мне козел? Сам ты козел!

— Кувшины! Кувшины! Не бьются, не трескаются!

— Эх и свадьба была! Отец жениха напился и набил морду брату невесты! Но погуляли хорошо…

— Как, еще один? Брехня!

— Нет, не брехня. Вот…

Когда выбрались с рынка и оказались в довольно тихом переулке, Олен понял, что у него свербит в ушах. Но к тому моменту, когда Бенеш остановился у ворот небольшого постоялого двора, неприятное ощущение исчезло.

— Что тут такое? — поинтересовалась Саттия.

— След ведет туда, — ученик мага сплел пальцы и захрустел ими. — Внутрь. Но… это, и выводит оттуда, а затем снова возвращается… Несколько раз. И я не могу понять…

— То есть наши шустрые друзья остановились здесь? Так это здорово! — гном кровожадно усмехнулся и положил ладонь на рукоять висящего у пояса тесака. — Надо зайти внутрь и поинтересоваться, на месте ли они! Никто не сделает это лучше Гундихара фа-Горина! Я пошел!

— Кстати, а ты думал, как будешь добывать кольцо? — спросила Саттия, едва гном скрылся за воротами. — Денег у нас нет, и вряд ли беглые хирдеры отдадут добычу просто так.

— Ну, не знаю… — Олен немного растерялся. — Как-то мне казалось, что главное — догнать мародеров.

— И прирезать, — хмыкнула девушка. — Случись наша встреча на пустынном тракте, такой вариант был бы вполне уместен. Но здесь, посреди набитого стражниками города, убить кого-то — настоящее безумие.

— Я чего-нибудь придумаю, да, — заявил Бенеш. — Есть магия, управляющая человеком. Она… это, сложная, но я постараюсь…

Гундихар вышел с постоялого двора и задумчиво поскреб лохматую башку.

— Последнюю монету для дела отдал, — сказал он. — Да, живут тут двое. Один темнокожий, словно гном, но высокий, а второй — маленький и рыжий, точно пожар в собачьей будке. Только сейчас нет их. Ушли с рассветом, но лошадей оставили в конюшне.

— Значит, вернутся, — проговорила Саттия. — Осталось подождать. Вот только где?

— А вон там, в нолне, — Гундихар махнул в сторону прилепившегося к стене навеса, под которым сидели люди с чашками в руках, между ними сновали слуги с кувшинами и блюдцами.

— В нолне? — удивился Бенеш.

— Именно, — кивнул гном. — Там пьют нол. И мы опрокинем по чашечке, поедим. Не здесь же, на жаре, оставаться?

Мысль оказалась здравой. Под навесом обнаружилось свободное место, откуда можно было наблюдать за воротами постоялого двора. Путешественники уселись на ковер. Слуга, получив динар, принес бронзовую жаровенку в виде черепахи, большой кувшин, чашечки и блюдо с ломтями желтого сочного фрукта.

— Угощайтесь, — сказал он. — Это ананас. Его можно обмакивать в нол или есть так.

— Э… спасибо, — ответил Олен.

Просидеть в нолне пришлось до темноты. Опустошили не один кувшин, от запаха нола начало подташнивать. На обед съели блюдо жареной рыбы, ближе к вечеру заказали утку, фаршированную яйцами и зернами граната. К этому времени исчерпали все темы для разговоров и извелись от безделья. Даже Гундихар, само олицетворение бодрости, несколько поскучнел.