Софья Ролдугина - Зажечь звезду

Я одернула безразмерную футболку, служившую мне ночнушкой, и пошлепала босыми ногами по коридору. Не буду будить его, просто загляну внутрь и выйду. Так часто случалось раньше — почему бы не продолжить традицию?

Скрипнула дверь. Я замерла на пороге.

Дариэль не спал. Он сидел, уткнувшись лицом в колени, тяжело дыша. Волосы мерцающей волной рассыпались по плечам, укрывая разгоряченную кожу шелковистым плащом.

— Эй… — я неловко коснулась его рукой. — Ты что?

Тихий, почти беззвучный шепот на вдохе. Я прислушалась…

— …кукла, просто кукла… красивая, сломанная кукла…

Бездна! Вот бездна… Это приступ. Неудивительно, ему пришлось поволноваться в последние дни. Лиссэ с ее советами, я со своей любовью к Максимилиану… Наверняка все началось еще вечером, мне надо было внимательнее отнестись к нему, вовремя заметить…

— Дэйр… успокойся, — я осторожно присела на кровать, обхватила лицо эльфа руками, заставляя смотреть мне в глаза. Зрачки его были расширены так, что казалось, что в обрамлении темно-золотых ресниц — две черные бездны. Он меня не видит и не слышит, но это ничего. Главное — говорить. Не останавливаться. — Все хорошо. Я здесь, понимаешь? Что случилось? Тебе плохо? Отвечай, Дэйр. И не волнуйся. Все будет хорошо. Я здесь. Слышишь меня?..

На десятом круге целитель вздрогнул. Взгляд, наконец, сфокусировался на моем лице.

— Найта… — хрипло.

— Да, я здесь. Я рядом, — я взяла его руку в свою. Ладонь была влажной и холодной. — Плохо, да?

— Не уходи.

— Я не уйду. Успокойся, Дариэль. Дэйри, мой Дэйри… — сжимая пальцами его ладонь, другой рукой гладила его по волосам, пока он не откинулся на подушки и тихо не рассмеялся.

— Все так плохо выглядит? Ты сюсюкаешь со мной, как с младенцем.

— Тебя это раздражает? — выдохнула я почти с облегчением. Все, самое трудное позади.

— Нет. Не уходи, пожалуйста.

— Я же сказала, что не уйду. Не дергайся, я за пледом. И дай мне, пожалуйста, одну подушку. Не все же под себя подгребать… Учти, будешь пихаться, пересяду в кресло. И давай руку. Вот так. Все будет хорошо, Дэйр.

Все будет хорошо. Я обещаю…

На разных сторонах кровати — так далеко, как позволяют сомкнутые руки. Моя коса расплелась, и черные пряди перемешались с золотыми. Луна заглядывает в окошко, рассыпая искры по волосам, и мне чудится, что к мягкому, теплому аромату корицы примешивается свежий и острый запах смятой травы.

Малыш… Кто это рядом с тобой?

Друг.

Ты всегда спишь с друзьями?

Ревниво.

Смеюсь.

Только с некоторыми. Мы просто спим рядом, Ксилле. Ничего больше.

Нежность, тепло, тоска.

Я знаю.

Молчим.

Найта… Пообещай мне, пожалуйста… Если мы не сможем быть вместе — будь только с ним. Он сможет тебя защитить, он любит тебя…

Ксиль!

…и ты его любишь.

— Это что, все?! Ну, Нэй, я ожидал большего.

— Слушай, ты…

— Я не отрицаю, ты хорошо поработала, но все же допустить такое количество ляпов…

Вот уже третий час мы вели споры на сугубо научные темы. В облике Дариэля ничего не напоминало о ночной истерике: волосы заплетены в тугую косу, челка заколота, те же джинсы, что и вчера, черная линялая майка. У меня почти такая же, только вместо надписи «Гринпис» на ней красуются черепа.

Забавная мы парочка, ничего не скажешь.

— То, что ты сумела выйти на основные компоненты антидота — замечательно. Но, пойми, побочные эффекты все равно сведут пациента в могилу! Да и лекаря заодно…

— Ты имеешь в виду, моя кровь ядовита?

— Да! Но это меньшая из проблем. В столь небольших порциях твой вампир ее переварит. К тому же можно будет подобрать дополнительные компоненты замедленного действия, которые ослабят влияние темной крови. Скажем, состав с элементами серебра или рябины… Или еще что-нибудь, отваживающее нечисть. А с жаждой-то что делать?

— Жаждой?

— Ну да! — эльф возвел очи к небу, будто его можно увидеть сквозь потолок лаборатории. Даже ангельское терпение рано или поздно подходит к концу. — Ладно, не понимаешь так — объясним на конкретных примерах. Твой Максимилиан умеет контролировать число регенов? — киваю. — Значит, он свел их количество к минимуму, если уж дожил до наших дней. Представь, что антидот сработал, и сдерживающий фактор в виде яда исчез… Что мы имеем в итоге?

— Очень голодного, абсолютно неконтролирующего себя вампира с уровнем князя, — нехотя признала я, вспоминая все, что говорили мне Максимилиан и Тантаэ о влиянии регенов на поведение. — Или даже старейшины, потому что случай у нас уникальный. А с практической точки зрения… Первый, кто окажется в зоне досягаемости, превратится в завтрак. Это будет больно, но быстро. Или больно и медленно. Зависит от настроения пациента, — уныло закончила я. У меня уже был опыт как добровольного, так и принудительного «кормления» вампира, и ничего хорошего ни то, ни другое не принесло.

— Вот именно. Есть два выхода, — Дариэль перестал расхаживать по лаборатории, одобрительно кивая, и уселся за стол, подперев голову кулаком. — Первый — хорошо зафиксированный пациент…

— … в анестезии не нуждается, — радостно продолжила я известный анекдот. Дариэль фыркнул.

— Не представляет опасности для целителя, я хотел сказать. То есть можно связать его и покормить с ложечки, фигурально выражаясь. Ввести необходимый состав… Внутривенно, например.

— Не пойдет, — покачала головой я. — Как удержать на цепи князя? Да еще невменяемого? И не факт, что иголка, даже с серебряным напылением, проткнет кожу вампира. Особенно если он будет в невменяемом состоянии, то есть элементы боевого режима окажутся активированными.

— Ладно, тогда вариант второй. Готовим дополнительное зелье, энергетическое. Вливаем его в пациента сразу после противоядия, пока инстинкты еще не взяли верх. Потом отпускаем уже вменяемого вампира на охоту или опять-таки кормим с ложечки.

— Этот вариант мне нравится больше. Но не забывай, что кроме физического и энергетического, есть еще эмоциональный голод.

— Ну, я думаю, что если две из трех составляющих будут утолены, то он сможет держать себя в руках… В конце концов, мы же не собираемся пытать кого-то в его присутствии, чтобы смягчить муки голода, — с непередаваемой иронией произнес Дариэль. — Проблема в другом. Я понятия не имею, как делать зелье достаточной энергетической насыщенности так, чтобы не превратить его в бомбу замедленного действия. А значит, этого не знает никто из живущих.