Роман (Крысь) Хаер - Удачная Работа

Вышли те же, кто парой победили Грома. Встали треугольником, я взял две веревки каждой рукой, они схватили левыми свои, и мы застыли, ожидая судейской отмашки. Как только борьба началась, я простыми движениями из основ айкидо повернул их силу друг против друга, и буквально через пять секунд после начала боя оба моих соперника вылетели за пределы круга, при этом отпустив веревки. Все молчали. Я понял, что немного перестарался и еще раз предложил побороться с ними. Был быстро побежден и под веселые взгляды патруля сел дальше пить чай, улыбаясь. В национальной борьбе нельзя выигрывать у местных чемпионов.

Через пять минут бойцы допили чай и, оседлав коней, уехали продолжать патрулирование. Мы остались у догорающего костра.

— Как ты это сделал? — спросил вдруг Гром у меня, поймав момент, когда Цвета и Апик ненадолго отошли от огня.

— Горские боевые упражнения, — ответил я, честно глядя на воина.

— Я видел, как бьются горцы. Они хорошие бойцы, но мы лучше. И я никогда не видел, как горцы тренируются, — недоверчиво ухмыляясь, сказал воин. Помолчав немного, спросил: — Ты не горец, Тим, это я знаю, но кто ты на самом деле?

— Цвета расскажет тебе все, что я ей рассказал через три дня. Потерпи воин, — попросил я Грома.

— Хорошо. Но ты мне покажешь, как ты это делаешь, — согласился сотник.

— За это время я не успею тебя ничему научить. Я неплохой боец, но плохой учитель, — ответил я.

— Просто покажи, — попросил Гром.

— Ты в этом уверен? — спросил я недоверчиво.

— Да, — твердо сказал смелый воин.

Следующие полчаса Гром в основном провел в воздухе, как какая-нибудь птичка. Сначала Цвета и Рыжик увлеченно смотрели на это шоу, потом им надоело. Принцесса мирно беседовала с профессором, почесывая за ухом Кота, а сотник летал и падал, вскакивая и целеустремленно бросаясь на меня снова и снова. Я бросал его аккуратно, немного придерживая падение и поворачивая его в воздухе так, чтобы он не очень сильно повредился при соприкосновении с поверхностью. Неугомонный воин этого не понимал, вскакивал на ноги и снова пускался в непродолжительный полет. Потом паузы между взлетами и падениями постепенно увеличились, сотник стал вскакивать на ноги не сразу. Наконец наступил момент, когда эта гора мышц осталась лежать на степной траве, тяжело дыша.

Я восхищенно смотрел на воина. Мне бы такое упорство, я бы многого достиг в спорте. Впрочем, сам сотник этого не понимал и был жутко расстроен своей якобы слабостью.

— Гром, не расстраивайся. Ты очень сильный. Значительно сильнее меня, — сказал я, присев рядом с ним на траву.

— Почему же ты побеждаешь? — спросил воин, тяжело дыша.

— Кузнецы светлокожих варваров сильнее тебя? — спросил я его вместо ответа.

— Да. Значительно сильнее, — удивленно ответил Гром.

— Как долго они простоят против тебя на поле боя с топором в руках? — спросил я его снова.

— Ровно один удар, — ответил воин, и в его глазах забрезжило понимание.

— Наше тело тоже оружие. И меня учили им владеть, а тебя нет, — закончил я объяснение.

Гром отдышался, сел и ненадолго задумался. Потом встал и два раза ударил могучей рукой себя по груди. Я восхищенно смотрел на эту гору мышц. После такой встряски я бы отлеживался пару дней, а Гром вскочил через пару минут. Запас сил в его организме меня поражал.

— Спасибо Тим. За то короткое время, что ты меня учил, я многое понял, — сказал Гром неожиданно для меня.

— Что же ты понял, воин, — спросил я удивленно. За это время он не мог освоить толком ни один из тех приемов, что вбивал в меня сэнсэй десятки лет.

— Умения часто важнее силы, — гордо ответил Гром. Я был с ним в этом полностью согласен, поэтому кивнул головой в ответ. Ну вот, я тут чуть больше суток, а у меня уже появился ученик. Точно старею.

— Я тебе говорила воин, Тим быстрее тебя, — влезла девчонка в наш разговор. Гром, впрочем, больше не спорил, а только кивнул головой.

— Тим, а оружием ты владеешь так же, как и пустой рукой? — спросил вдруг меня воин.

— Так же, Гром. Но у нас есть с тобой различие, которое уравнивает мое умение. Я умру от раны, которую ты просто не заметишь, — честно ответил я бойцу. Гром на меня удивленно взглянул, но сразу успокоился. Ему было очень неуютно находиться рядом, пока он думал, что я превосхожу его во всем. Поняв, что мы отличаемся как мощный боевой топор и смертоносное, но хрупкое оружие, воин сразу смирился с необыкновенными для его мира боевыми умениями.

Закончив привал, мы оседлали коней и двинулись к пещере мага Огня, которая, по словам патруля, находилась неподалеку. Буквально через десять минут быстрой скачки в направлении, указанном бойцами из встреченного нами отряда, на горизонте показались очертания одинокой небольшой горы, похожей на маленький потухший вулкан. Еще через десять минут мы уже были у подножья холма. Спешившись и отпустив приученных возвращаться на свист коней спокойно пастись, мы стали подниматься на вершину холма, где и должна была находиться так необходимый нам маг Ама.

На самой вершине холма, возвышающегося над равниной, была каменная пещера с широкой площадкой перед ней. Площадка была из земли, расплавленной и застывшей снова, и напоминала небольшое круглое поле из мутного стекла. Пещера была обложена каменными глыбами, тоже местами оплавленными и почерневшими от копоти, и закрыта как дверью огромной глыбой гранита. Соседство с магом Огня действительно очень пожароопасным.

Мы встали на самом краю площадки, подальше от пещеры, и застыли в нерешительности. Окружающая нас обстановка невольно заставляла уважать тягу существа, поселившегося тут, к уединению. Стоять можно было долго, но мы пришли сюда не для этого. Поэтому я подтолкнул профессора немного вперед, как единственного в нашем отряде хоть немного знакомого со страшным магом Огня. Профессор взглянул на меня немного недовольно, но потом все-таки сам сделал еще пару шагов, и остановился напротив пещеры.

— Ама, моя дорогая, проснись, пожалуйста, — громко крикнул Апик и вдруг снова чихнул. Потом чихнул еще раз пять. Все, теперь я был спокоен. Кто бы там не жил, он сейчас проснется. Чиханье профессора способно мертвого разбудить, я в этом успел уже убедиться.

Гора дрогнула, где-то в недрах ее загудело пламя, потом все звуки утихли. Через некоторое время гранитная дверь, закрывающая вход в пещеру, вдруг затряслась и откатилась в сторону, как огромное колесо. Из темноты сначала пахнуло жаром, затем на стенах пещеры полыхнул отсвет, как от факела. Прошла пара минут, показавшихся для меня вечностью, и на пороге пещеры появилась маленькая смешная дамочка, с всклокоченными рыжими кудрями и заспанными оранжево-карими глазками. Одета дамочка была в тонкую мифриловую кольчугу, висящую на ее узеньких плечиках как плащ на мушкетерах из романов Дюма.