Кристи Голден - Восход Орды

И снова шаманка что-то забормотала, и огонь вырвался из самого тела замученного дренеи. Бывший стоическим и тихим, дренеи теперь кричал от боли, его крики были отчасти приглушены кляпом в его рту, но не полностью. Он дергался и извивался на земле, словно рыба, попавшая на воздух, его глаза дико вращались. А затем он стих. В воздухе ощущался сильный запах сожженной плоти.

Тишина стояла еще мгновение. А затем пронесся звук, который Дуротан даже и не думал услышать: крики одобрения и восхищения при виде связанного противника, беспомощного умирающего в муках.

Дуротан с ужасом продолжал смотреть. Стали убивать другого заключенного в "целях демонстрации". Этого избила кнутом одна из самых красивых слуг шаманов, а затем она парализовала его, пока на него обрушился огненный дождь, и тьма поглотила его. Выдвинули третьего, его магическую сущность высосало одно из этих чудовищных существ, которое было похоже на искаженного волка со щупальцами на спине.

В горле Дуротана поднялась желчь, поскольку голубая кровь и пепел покрыли когда-то священную землю, землю, которая хоть и сейчас оставалась богатой и плодородной, но потеряла свой глубокий смысл спокойствия из-за жестокости, происшедшей на ней. Здесь он танцевал, пел при луне, разговаривал с другом детства, ухаживал за своей возлюбленной. Здесь поколения орков праздновали свое единство, в месте настолько святом, что если здесь и вспыхивали какие-то поединки, то их немедленно прекращали, а воюющим сторонам предлагали помириться или покинуть эту землю. Дуротан не был шаманом. Он не мог ощущать землю или дух, но ему это не было нужно, чтобы почувствовать их боль, словно свою собственную.

Матушка Кашур, это совсем, совсем не то, чего ты хотела, подумал он. Крики одобрения заложили его уши, зловоние крови и обугленной кожи заполнили нос. И что самое худшее, его народ, даже некоторые из его клана, находились в плену у безумия причинения боли и мучений существам, которые были даже неспособны плюнуть в лицо своему врагу.

Находясь в этом смутном тумане, он понял, что его рука болит. Он ошеломленно посмотрел на нее, и увидел, что Драка так сильно сжимала ее, что могла даже ее сломать.

"За шаманов!" крикнул кто-то.

"Нет!" Голос Гул'дана пронесся сквозь шум неистовствующей толпы. "Они больше не шаманы. Стихии их покинули - они не зовут их больше и не просят их о помощи. Созерцайте тех, кто обладает силой, и кто не боится владеть ей. Созерцайте... чернокнижников!"

Дуротан оторвал свой взгляд от сжавшихся пальцев его избранной, чтобы посмотреть на священную гору. Она стремилась ввысь, как и обычно, ловля и отражая свет своими гранями, и в этот момент Дуротан задумался, почему гора не разрушалась и не сломалась, словно сердце разумного существа, преисполненное ужасом от того, что творилось в ее некогда успокоительной тени.

Той ночью прошли дикие празднования. Дуротан не участвовал ни в одном из них, он также запретил пировать членам своего клана. Когда шаманы Снежных Волков сидели за маленьким костром, подчиненно кушая в тишине, Дрек'тар осмелился задавать вопрос, который, как знал Дуротан, тревожил их сердца.

"Мой вождь", тихо произнес Дрек'Тар, "Ты разрешишь нам изучать путь чернокнижников?"

Нависла долгая тишина, которую не мог нарушить даже треск от огня. Наконец, Дуротан заговорил.

"Я хочу сначала задать вопрос", молвил он. "Ты одобряешь то, что произошло с заключенными сегодня?"

Дрек'тар почувствовал себя неловко. "Это было... было бы лучше, если мы напали на них в честном бою", допустил он. "Но они наши враги. Они доказали это".

"Доказали, что они будут сопротивляться, если на них нападут", отпарировал Дуротан. "Это все, что было доказано". Дрек'тар хотел было возразить, но Дуротан жестом показал ему помолчать. "Я знаю, таково желание наших предков, но сегодня я созерцал на то, что, как я думал, никогда не увижу. Я увидел, что священные земли, где в течение бесчисленного количества лет наш народ встречался в мире, были загрязнены кровью тех, кто не мог даже поднять руку, чтобы защититься".

Он заметил движение на краю круга и почувствовал запах Оргрима. Дуротан продолжил.

"Под тенью самого Ошу'гана. Те, кто убил сегодня дренеи, сделали это не для того, чтобы отразить угрозу нашим землям. Они казнили заключенных, чтобы похвастаться своими новыми... талантами".

Оргрим тихо кашлянул, и Дуротан жестом пригласил его присоединиться к ним. Оргрим был известен всем собравшимся, и его с радостью все приняли к костру.

"Оргрим", произнесла Драка, мягко прикоснувшись к руке своего друга. "Эти... чернокнижники... из твоего клана. О чем они думают?"

Оргрим смотрел на языки пламени, его густые брови нахмурились, поскольку он начал подбирать нужные слова. "Если уж мы должны бороться с дренеи - даже вы, Снежные Волки, признаете неизбежность этого - то мы должны победить. Стихии покинули шаманов. В лучшем случае они непостоянны и непредсказуемы, они никогда не были надежными союзниками. Не как один друг".

Он поглядел на Дуротана и грустно улыбнулся. Несмотря на тяжесть в груди, Дуротан улыбнулся в ответ.

"Эти новые существа, эти странные силы - они, кажется, более надежны. И разрушительны".

"Было что-то в них...." Голос Драки затих. Дрек'тар быстро ее перебил.

"Драка, я знаю, что ты волнуешься. Это были определенно не природные силы, по крайней мере, не природные для нас, шаманов. Но разве из этого следует, что это неправильно? Они существуют, они должны занимать какое-то место в этом мире. Огонь - это огонь. Прибывает ли он из пальцев того небольшого танцующего существа или от духа благословенного огня, он все равно жжет плоть. Я соглашусь с нашим уважаемым гостем. Мы преданы битве. Если мы не будем бороться, то мы, несомненно, проиграем!"

Драка потрясла головой, ее красивые глаза были полны отчаяния. Ее руки задергались, словно она пыталась нащупать слова.

"Это нечто большее, чем вызов огня, или даже тех странных стрел из тьмы", сказала она. "Я боролась с дренеи. Я убивала дренеи. Но я никогда не видела их корчующимися от такой боли, ни слышала крик от таких мук. Те существа, что служат чернокнижникам, кажется... наслаждаются этим".

"Мы наслаждаемся охотой", указал Дуротан. Он не любил спорить с ней, но, как всегда, он хотел увидеть все стороны проблемы, чтобы принять решение, что было лучше для его клана. "Волки наслаждаются пиршеством плоти".

"Есть что-то зазорное в желании победить?" бросил ей вызов Оргрим, сузив свои серые глаза. "Это ошибка получать удовольствие от победы?"

"В охоте, в победе - нет. Я говорю о страдании".