Олаф Бьорн Локнит - Конан и Посланник мрака

Мысленно Чабела перебирала летописи, в которых говорилось о таинственном народе гулей с побережья Хорота, вспоминала слышанные когда-то пугающие легенды. Предания, однако, не имели ничего общего с действительностью, то есть с двумя молодыми людьми, стоявшими перед креслом Чабелы. Мрачновато-красивые и необычные, они выжидающе смотрели на зингарскую правительницу, воспитанно помалкивая. Наконец, молодой человек не выдержал:

— Это так, Ваше величество. Похоже, настали времена, когда даже среди нашего племени начинают ходить разговоры о том, что негоже отсиживаться в лесах. Особенно когда престол Зингары перешел к королеве сколь разумной, столь и прекрасной.

Голос у него был мелодичный и ясный, слова он произносил с акцентом коренного уроженца Полуденного Побережья, а в бархатисто-черных глазах прыгали веселые золотые искорки, словно в душе Рейенир Морадо да Кадена посмеивался над своей чрезмерно откровенной лестью. Чабела вздохнула и решила впредь считать легенды о гулях изрядно искажающими правду. Либо же ей сегодня встретились не самые типичные представители этого народа. Интересно, они, в самом деле, пьют человеческую кровь? Зачем им это нужно? Но каких недостижимых высот достигнет ее, Чабелы Зингарской, авторитет и репутация среди прочих королей Заката, если она сумеет договориться с этими удивительными созданиями! Еще никто из правителей Зингары не мог похвалиться тем, что заключал договоры с рабирийцами! Узнать бы о них побольше… Надо расспросить Халька, он, как библиотекарь Тарантийского замка, наверняка располагает какими-нибудь сведениями… Но зачем они привели с собой этого жуткого человека с половиной лица, который упрямо держится позади всех? Он пугал Чабелу, хотя она не могла даже мысли допустить о том, чтобы кто-то заметил ее потаенный страх.

— Благодарю,— зингарка улыбнулась: вроде бы всем присутствующим сразу и никому в отдельности.— Однако мне чрезвычайно любопытно узнать, чем вызван столь необычный визит? Насколько я поняла из слов месьора Юсдаля, вы намерены предложить Тараску свои услуги в грядущем сражении между ним и участниками Рокода?

— Скорее, попытаться не допустить этого сражения,— проговорил одноглазый, представившийся Элларом из Рабиров. Ни семейного имени, ни места рождения, ни хотя бы наименования колдовского сообщества, которое он представляет — всего лишь безликое прозвище «Эллар из Рабиров».— Либо же добиться того, чтобы оно велось без привлечения магии. Вашему величеству известно, что Долиана Эрде, предводительница мятежников, располагает талисманом, который иногда называют Алым Камнем?

— Известно,— подтвердила Чабела. Теперь, когда речь шла о вещах, ей знакомых и понятных, она чувствовала себя гораздо увереннее.

— Общее свойство характера женщин нашего рода — доходить в стремлении отмстить до пределов разумного,— извиняющимся тоном произнес Рейе и пояснил, не дожидаясь расспросов: — Поскольку Ринга Эрде — моя младшая сестра, то ее дочь Долиана по всем законам доводится мне племянницей. Я ее ни разу не видел, а хотелось бы глянуть, какой она выросла. У нас редко рождаются дети, поэтому мы очень дорожим теми, которым все-таки удается появиться на белый свет.

Окончание фразы он пробормотал быстрым шепотом, так что ее расслышала только стоявшая рядом и незаметно кивнувшая Меланталь. Гуль сказал совершеннейшую правду: обитатели холмов над Хоротом в большинстве своем не имели наследников. У самого Рейе и у Меланталь детей тоже не было, хотя и тот, и другая прожили на свете две с лишним сотни лет.

— Подлинное название этого кристалла — Каримэнон,— размеренно и спокойно продолжал Эллар. — Он очень древний. Настолько, что порой трудно всерьез представить такой отрезок времени.

— А хотя бы приблизительно? — уточнил дотошный Хальк.

— Восемь с небольшим тысячелетий.

— Когда миром правил пресловутый Рота—Черный Всадник, — зловеще продекламировал Райан, вызвав у гулей легкий смешок, а у рассказчика — кривую гримасу, отчасти похожую на попытку улыбнуться. — Я так и знал! Значит, это действительно уцелевший артефакт Роты! Подлинный кристалл из легендарной Равновесной Цепи! Бедная Долиана… вернее, бедные те, кто с ней столкнется. Сила Равновесия — палка о двух концах, способная ударить посильнее Светлых и Темных сил. Равновесию безразлично, на кого направлен удар.

— Погодите, погодите! — вмешалась Чабела. — Мне отчасти знакомы сказания о Всаднике Полуночи. Он ведь погиб? Вернее, был изгнан из мира, потому что невозможно убить бога. Его цитадель разрушили, остатки его подданных бежали…

— На Полдень, к Закатному Океану — мягко продолжила девица-гуль.— Обосновавшись на берегах великой реки и став с течением времен нами. Бывшие темные альбы из крепости Астахэнна теперь зовутся гулями Рабирийских гор,— она чуть смущенно пожала острыми плечами, добавив: — Так получилось. Мы сохранили кое-что из того, что знали — книги, предания, магические умения — но вот избавиться от своего проклятия не сумели.

— Какого проклятия? — почему-то шепотом спросила Чабела.

— Мы же вампиры, — любезно объяснил Рейенир и оскалился, показав четыре острых, влажно поблескивающих клыка.— Против очевидного, к сожалению, не попрешь. Когда-то мы проиграли свою войну, а с побежденными и их потомками церемониться не принято. Потому мы и взяли себе такое название. «Гуль» — от альбийского слова «гхуле» — «зачарованные».

Хальк Юсдаль обескуражено замотал головой, будто старался поплотнее уложить в ней все узнанное.

— Теперь понятно, отчего ксальтотун назвал Дану Эрде ублюдком темных альбов,— растерянно проговорил аквилонский летописец. Он чуть испуганно покосился на Рейе и Меланталь, спросив: — И из-за ее диковинного происхождения она способна управляться с магическим камнем?

— По наитию и счастливой случайности Дана Эрде пока не натворила особых бед,— подтвердил Эллар.— Сейчас в мире нет ни одного человека, которому под силу приказывать Каримэнону. Этому магу, ксальтотуну, и мне известно кое-что, скрытое в редких рукописях, но не более того. Долиане невероятно везет, и она очень талантлива. Я имею в виду, талантлива как возможная магичка, однако при этом совершенно ничего не знает. Незнание делает ее чрезвычайно опасной. Она играет с доставшейся ей Силой, как ребенок. Нельзя воевать с детьми. Можно попытаться их уговорить, однако…

— Так! — зингарка решительно стукнула маленьким кулачком по подлокотнику кресла.— Кажется, я поняла. Никто не спорит с тем, что герцогиню Зрде надо остановить, но у меня и, допустим, у его милости Тараска различные представления о том, как это нужно сделать. Тараск Эльсдорф предпочел бы увидеть ее труп – желательно болтающимся на виселице по соседству с принцем Ольтеном. Я пытаюсь не допустить войны между государствами Заката, ради чего требуется установить, кто обладает законными правами на Трон Дракона. Месьор Эллар не отказался бы принять госпожу Долиану в ученицы или как там это называется у волшебников. Для этого нужно сперва остановить Рокод и забрать у Эрде-младшей талисман, дабы она не учинила пожара на весь Материк. Мое решение таково,— прекрасная королева Полуденного Побережья надменно вскинула голову, заставив присутствующих замолчать и внимать каждому ее слову: — Я имею полное право нанять к себе на службу волшебника, который будет представлять на грядущих переговорах независимый взгляд Зингары, и я это делаю. Господа Эллар и Райан Монброн с этого дня считаются моими придворными магами. Необходимые грамоты подпишем попозже, заодно обсудим размер платы за ваши труды. Месьор да Кадена и госпожа Фриерра могут отправиться в Демсварт вместе с моей свитой в качестве… а, была не была! Посланников Рабирийского края как независимой области королевства Зингарского. Что еще? Повидать принца Тараска? Прямо сейчас?