Алина Лис - Путь гейши

И взвизгнула от восторга и легкого испуга, когда он поднялся стремительным, почти незаметным глазу движением, подхватил ее под бедра, притиснул к стене и впился в губы грубым поцелуем.

— Ведьма, — простонал Акио, входя в ее тело. — Моя Мия!

Она всхлипнула ему в губы от возбуждения и легкой боли — слишком быстро все случилось, раньше он никогда не брал ее сразу.

— Ваша, господин.

Дальше были только жадные поцелуи, только яростные движения, каждое из которых рождало в Мии новый жалобный крик. Руки, удерживающие ее на весу, скользкий шелк, под который она пыталась просунуть ладони, и хриплый голос: «Ми-и-я!»

Когда Мия проснулась, время уже приближалось к полудню. Она с наслаждением потянулась, ощущая каждой клеточкой тела сытость.

Безмятежное счастье наполняло ее изнутри. Хотелось глупо смеяться, бегать, танцевать.

Танцевать… Она вспомнила прошлую ночь.

Как хорошо, что Акио вернулся. Что он не сердится больше на Мию и не вспоминает злополучный амулет.

Вчера они, изголодавшись в разлуке, так стремились наверстать упущенное, что Мия забыла спросить даймё о его поездке и судьбе Куросу Ёшимитсу.

А возможно, она просто побоялась услышать его ответ.

Но он вернулся. Остальное не важно.

Она обхватила руками его подушку, потерлась об нее щекой и сама рассмеялась этому жесту. Зачем обнимать подушку, когда можно пойти и обнять живого мужчину?

Мия вскочила и, мурлыкая под нос смешную детскую песенку, принялась одеваться.

С этой же песенкой — вот привязалась, не выкинешь из головы — она заглянула в соседнюю комнату, но Акио там не было. Только на столе лежала стопка бумаг — с утра даймё уже успел просмотреть все, что натворила Мия за время его отсутствия.

Удивительно, но почти на каждом принятом ею решении теперь стояла красная печать в виде стилизованного профиля птицы — личное одобрение даймё.

Глупо улыбаясь, Мия села за столик. Бегло просмотрела свежие письма — ничего важного или интересного.

Кроме последнего, с печатью клана Накатоми. Распечатанное, оно лежало внизу под стопкой других писем.

Мия помедлила. Акио не запрещал ей читать его переписку с другими даймё, она сама воздерживалась от этого, из уважения к этой части его жизни. Части, в которой наложнице и даже секретарю не было места.

Но это было не просто письмо от равного. Коджи Накатоми, один из мятежных даймё юга. От того, насколько надежен этот человек, зависит судьба Акио, а значит, и самой Мии.

Сгорая от стыда, девушка развернула письмо и уставилась на столбики иероглифов.

Ей потребовалось перечитать послание трижды. Лист бумаги выпал из бессильно разжавшихся пальцев и спланировал на пол. Мия сидела, уставившись перед собой невидящими глазами.

Было не больно, только очень холодно, словно душа замерзла, заледенела в один миг.

Стукнула дверь за спиной.

— Вот ты где!

Девушка съежилась от звука его голоса.

— С утра за бумаги? — добродушно упрекнул даймё, обнимая ее за плечи. — Я видел твои записи. Неплохо, но ты слишком добренькая девочка…

Мия сжалась. Слушать, как Акио рассуждает как ни в чем не бывало, было невыносимо.

Он уловил ее настроение и нахмурился.

— Что случилось? — требовательно спросил Акио, заглядывая в лицо девушке. — Мия!

Преодолевая себя — больше всего ей сейчас хотелось разрыдаться и выбежать из комнаты, — Мия посмотрела в упор на мужчину.

— Вы женитесь?

Акио не смутился, только помрачнел.

— Женюсь.

Она уже знала, что женится, но все равно это признание было как удар под дых кулаком. Мия хватала воздух ртом и смотрела на мужчину с беспомощной обидой.

Даймё должен жениться, Мия не была наивна и понимала это. Понимала, но надеялась, что это случится еще очень не скоро. Может, пройдут годы. А может, Акио и вовсе не найдет женщину, которую сочтет достойной стать его женой.

Но так быстро и так внезапно! Без предупреждения! Не сказав ей ни слова!

А с чего он должен был предупреждать Мию? Где это видано, чтобы самурай спрашивал мнения наложницы, жениться ему или нет? И с чего это Мия вообразила, что она для Акио особенная? Только потому, что он диктует иногда ей письма и разрешил навести порядок в своем архиве? Или оттого, что иногда называл своим сокровищем и счастьем?

Слова — это просто слова.

— Мне нужен наследник. — Акио опустился на татами рядом и обнял Мию. Она, обычно с трепетом откликавшаяся на любое его прикосновение, застыла в его руках безжизненной куклой, но он словно не заметил этого. Нежно поцеловал девушку в лоб, погладил по распущенным волосам. — Продолжить род — мой долг. И это ничего не меняет, Мия. Ты останешься моей наложницей. Я буду заботиться о тебе. У нас будут дети, я признаю их и воспитаю, не делая разницы между ними и законными.

Мия со всхлипом глотнула воздух. Каждое его слово было как острый нож, который даймё вонзал ей в сердце.

— Вы приведете ее сюда? — спросила она чужим, неживым голосом.

Он задумался.

— Возможно. Или оставлю в Тэйдо. Южанкам плохо подходит Эссо. Здесь слишком холодно.

— Я тоже с юга, господин, — все таким же неживым голосом напомнила Мия.

На мгновение она увидела свое будущее — будущее наложницы сёгуна в его родовом замке на севере. Редкие визиты Акио, торопливые ночи вместе, и вот он снова улетает на юг, в Тэйдо, где его ждет жена, наследники и срочные государственные вопросы. Бесконечно долгие зимы на занесенном снегом куске земли, холодная постель, одиночество в душе, ранняя старость…

Это было так безнадежно, жутко и жизненно, что Мия чуть не закричала. В этот миг ей показалось, что даже участь гейши в «Медовом лотосе» лучше той, которую выбрал для нее даймё.

Акио нахмурился:

— И что?

Его руки напряглись, он чуть встряхнул Мию за плечи:

— Что за истерики? Прекрати!

Девушка подняла на него залитые слезами глаза. В груди ощущалась странная пустота, и эта пустота болела.

— Вашей супруге не понравится, что у вас есть наложница.

— Потерпит, — отрезал Акио.

— Отпустите меня, господин. Я уеду.

— Уедешь? — Он нахмурился. — Куда? Ты в своем уме, Мия?

— На Рю-Госо. В Самхан. Куда-нибудь.

— Не говори глупостей. Девочка моя, свадьба ничего не изменит.

Акио произнес эти слова со страстной убежденностью, он действительно верил в это.

Но Мия знала: свадьба изменит все.

Глава 18

САМЫЙ СЛОЖНЫЙ БОЙ

Мир заволокло серой пеленой тумана, словно злой колдун украл все краски и саму радость, оставив взамен ноющую пустоту в груди.