Наталья Белкина - Принцесса Эрдо

— Нам-то с тобой какая разница!? — почти огрызнулась та. — Ты же понимаешь, что для нас любой опасен, хоть человек, хоть зверь. Чужие мы тут.

— Тише!

Дикарка взглянула на Лану исподлобья и вздохнула, словно вспомнила о какой-то проблеме. Они все еще опасались громко говорить и даже шевелиться. Возможно, их все-таки могли заметить и теперь прислушивались. Только когда успокоились птицы в ближайших кустах, перестали взволнованно и недовольно свистеть, потревоженные недавним человеческим присутствием, Асмабика осторожно приподнялась, вползла на край оврага и осмотрелась. Убедившись, что ни единой живой души вокруг не было ни слышно, не видно, она кивнула принцессе.

— О чем ты сейчас думаешь? — спросила она, когда взобралась наверх.

— О еде.

О том же сразу же подумалось и Лане. Она даже решила, что возможно уже и не так страшно оказаться сейчас снова среди друзей Асмабики, в их хижине, где было по крайней мере вдоволь еды и питья. В конце концов, и эта чужая планета ее не так сильно пугала, как раньше, хотя как и прежде оставалась чужой и враждебной.

— Куда мы отправимся сейчас? — задала она снова вопрос.

Дикарка перестала всматриваться в предрассветную дымчатую чащу и взглянула на свою спутницу.

— Почему ты меня спрашиваешь? Кто решил, что я главная?

— Это нужно решить? Что если я просто попрошу тебя взять на себя эту обязанность? Раз уж так случилось…

Асмабика что-то хотела ответить, но только снова вздохнула и, отвернувшись, стала осматривать окрестные кусты, потом мох прямо пред собой.

— Километров десять-пятнадцать, — пробубнила она через некоторое время молчания.

— О чем ты?

— Расстояние… Если то сооружение, что мы видели с тобой пролетая, и есть этот проклятый монастырь, то до нашего лагеря километров пятнадцать, максимум двадцать.

— Думаешь уже можно двигаться? Безопасно?

— Немного погодя… А ты… что же надумала со мной?

— А у меня есть выбор? Сама же говорила…

— Интересно, искали ли меня… нас… хоть кто-нибудь…

Девушки снова спустились на дно оврага, чтоб дождаться утра, а заодно убедиться в том, что поблизости нет тех людей или каких-нибудь других.

— Ты имеешь в виду салигардов? — спросила принцесса вспомнив о последней фразе своей спутницы. — Вряд ли им было до нас. Да и до сих пор…

— Я имею в виду вовсе не этих оголтелых солнцепоклонников, — перебила ее Асмабика. — Я имею в виду Александра.

— Принц? Думаешь…

Принцесса замолчала на полуслове, решив, что не стоит сейчас заводить разговор о муже и особенно высказывать сомнения относительно его готовности броситься на поиски и помощь. С тех пор как они знакомы с этой космической бандиткой, ничем хорошим подобные разговоры не заканчивались. Но Лана совершенно не понимала, как можно было всерьез полюбить такого человека, как ее муж, самодовольного, высокомерного и, как выяснилось ко всему прочему, еще и предателя и заговорщика. Поразмыслив над этим, пока они сидели молча, дожидаясь рассвета, она пришла к выводу, что возможно именно эти его нелицеприятные качества и привлекали Асмабику в принце. Ведь он был еще и безупречно красив, а восхитившись им, представительница дикого космоса вполне могла принять высокомерие — за смелость, а самодовольство — за внутреннюю силу. А впрочем… Впрочем эти качества, которые так импонировали принцессе и которые она не могла не заметить в том, которого считала несравнимо лучше Александра, эти качества могли совершенно быть безразличны Асмабике. Да и потом, как говорила ее мама, вопрос "за что" в любви неуместен.

Дикарка впервые за долгое время оторвала взгляд от мха под своими ногами и посмотрела наверх. Верхушки деревьев осветились желтым сиянием: всемогущее светило проснулось. Ни произнося ни слова и даже не взглянув на Лану, она принялась взбираться по склону оврага наверх. Принцесса так же молча последовала за ней. Молчание было нарушено лишь после того, как беглянки убедились в своей относительной безопасности: ни людей, ни заметных следов их пребывания не было видно.

— Ты не так уж долго пробыла на этой планете среди туземцев, но успела, однако, многому от них нахвататься, — заметила Асмабика.

— Что ты имеешь в виду?

— Язык выучила, обычаи… Наряд этот на тебе… Да ко всему прочему еще и влюбилась в рыцаря. Ха! И что ты только в нем нашла? Он же дикарь! Грязный вояка!

Лане очень захотелось в этот момент задать ей встречный вопрос об Александре, но она снова сдержалась, только сказала:

— Нам нужно принять немного левее, иначе мы можем выйти не туда, куда надо.

Асмабика шагала чуть впереди, но не остановилась и не обернулась на принцессу, лишь констатировала с притворным спокойствием:

— Вот и ориентируешься ты свободно на этой планете, словно прожила здесь всю жизнь. Когда ж ты успела?

— Это не так уж и сложно, если знать основные принципы, — ответила Лана.

— Откуда ты знаешь эти принципы? — все тем же тоном продолжала спрашивать впередиидущая. — Неужели это входит в обязательную программу великосветского образования? Вот уж не думала.

— Ничего подобного в эту программу не входит. Я изучала дикие миры по собственной инициативе. К тому же у меня был очень хороший учитель.

— Не сомневаюсь…

— А с чего ты взяла, что я влюбилась в Эйдара?

— А разве нет?

— Ты ведь этого знать не можешь.

Тут Асмабика наконец-то обернулась и даже чуть замедлила шаг:

— А ты вообще когда-нибудь в своей жизни влюблялась?

— Нет, — растерянно промолвила Лана и едва не споткнулась.

— Откуда тогда ты можешь знать?

Принцесса ничего не ответила. А Асмабика вдруг остановилась:

— Ты скучаешь по нему? Хочешь его снова увидеть? А целоваться с ним тебе понравилось?

Лана отвела глаза:

— Идем лучше…

Дикарка усмехнулась и снова быстро зашагала, огибая кусты. Только бросила, заканчивая щекотливый разговор:

— Если на все эти вопросы ответишь положительно, значит влюбилась. И нечего тут размышлять и раздумывать. Нашла над чем…

Некоторое время после этого путницы шли молча, сосредоточась на дороге, действительно непростой, порой просто непроходимой, пересеченной оврагами, буреломом, колючими кустарниками. Да и дорогой-то этот путь не был, а просто заданным направлением. Лане мешал длинный подол, поэтому она отставала и иногда даже теряла дикарку из виду. Они уже очень далеко углубились в незнакомый лес, и поскольку за высокими и плотными кронами солнца было не разглядеть, стало тяжелее ориентироваться. С трудом вытаскивая полотнище подола из очередных зарослей, Лана наткнулась на дикарку.