Александр Турбин - Метаморфозы: таракан

Отряд готовился к бою. Вокруг — только море травы и несколько одиноких деревьев. Ни леса, ни рощи, ни возвышенности. Ровная как стол земля — плохое место для сражения с кавалерией. Была вторая половина дня, шарги заходили с юго-запада, и так не вовремя выглянувшее солнце светило прямо в глаза. К тому же, отряд шел большую часть дня, и люди порядком устали. Времени на поиск лучшей позиции — не было. Времени на маневры — тоже. Об отдыхе вообще речи не шло.

Люди устало сбрасывали вещи, поправляли оружие и кольчуги, настраивались. Паники не было. Усталость и постоянные тренировки делали свое дело. Спешно перестраивались из походной колонны в квадрат. По роте копейщиков на каждую сторону и роту стрелков в центр. Все имеющиеся в наличии высокие щиты и арбалеты — на наиболее опасное направление. Остальным придется обходиться без дополнительных бонусов.

Так ненавидимые солдатами учебные построения пригодились. Двигались пусть и не как отлаженный механизм, но все равно достаточно быстро. Со стороны, наверное, было бы забавно понаблюдать, как отдельные винтики занимали свои места. Копейщики в тяжелых доспехах с высокими ростовыми щитами и короткими легкими копьями в первый ряд. Копейщики в кольчугах с арбалетами и копьями — во второй. Бойцы с длинными пиками — еще один ряд за их спинами. Вот уж где точно земля налетела на небесную ось. Я смог таки убедить Логора отказаться от копий в пользу этих длинных палок в три человеческих роста с острым жалом-наконечником на конце. В отличие от копья такую жердь не бросишь. Спор тянулся до тех пор, пока на этот железный аргумент я не посоветовал Глыбе, если ему обязательно нужно что-то бросать, то можно снимать свои рейтузы и бросать их, убивая врагов запахом и внешним видом. А пики они для других целей нужны. Точные параметры их аналогов из моего мира я не знал, Википедии под рукой не было, поэтому что получилось, то и раздали. Итого три ряда по тридцать шесть бойцов с каждой стороны. Квадрат примерно тридцать на тридцать метров. Слишком мало людей для более сложных построений.

Лучники в три ряда на направлении удара шаргов. На остальных сторонах за спинами пикинеров оставалось достаточно пространства для того, чтобы при необходимости стрелки могли туда сместиться. В центре импровизированного квадрата — наши телеги, по два ряда на каждую сторону и стреноженные лошади, которых закрыли плотными попонами. Лошадей было жаль, но шансы выжить у них в этой заварухе были не велики. Наши с капитаном места были в первом ряду шеренги, стоящей лицом по направлению к врагу, издержки занимаемой должности. Мысль, что командира надо беречь, а сержант-мажора тем более, еще не проникла в военные традиции этого мира. Жаль, но пришлось соответствовать, хотя в этот раз, в отличие от мясорубки у переправ, стало действительно страшно. Дыхание сперло, колени дрожали, спина потела. Ожидание в этом вопросе плохой помощник.

Как это ни удивительно, но времени построиться хватило.

Первые шарги, стремительно вылетевшие к нам, даже не пытались приблизиться, а помчались по широкой дуге вокруг нашего квадрата, заводя друг друга криками и смехом. Никто не стрелял, хотя расстояние и позволяло надеяться на удачный выстрел наших стрелков, многие из которых взобрались на телеги. У них были луки и больше, и мощнее, нежели короткие луки этих кочевников, но приказа никто не отдавал. Еще рано. Всадников становилось все больше, и вскоре лихая круговерть закрутилась вокруг. Один ряд шаргов мчался вокруг нашего построения по часовой стрелке. Другой — против. Пружина близкой смерти, которая начинала сжиматься. Карусель, основной целью которой было дезориентировать, запутать, напугать. Подчеркнуть безнадежность попыток отбиться пехотой от маневренной и подвижной конницы.

Впрочем, ситуация и для Рорка была не лучшей. Их было больше, они были сильнее, маневреннее, смелее и отчаяннее. Но подобрать тактику было все равно непросто. Это была не тяжелая кавалерия, легко взламывающая хлипкую оборону грудью окованных в железо лошадей. Ввязаться в стрелковые дуэли на дальнем расстоянии? Но наши лучники со стационарных позиций и более мощных луков били дальше. Выйти на среднюю дистанцию и нанести залп? На таком расстоянии арбалеты опаснее луков, к тому же у них не было ни больших щитов, ни тяжелых доспехов. Но главное не в этом. Кто мы для шаргов? Пыль под ногами, недостойные даже взгляда, трусы, животные.

С появлением первых Рорка страх прошел, а появилась бесшабашная уверенность, что все будет замечательно. Повода для нее пока не было, но пофигизм — великая штука. Глядя на мелькающие фигуры шаргов, захотелось сделать что-нибудь этакое. Что-нибудь, чтобы было ясно, что все они уроды, что потуги их жалки и бессмысленны. Потому что, как сказал благословенный Толариэль — наши силы это карающая десница Света, а их силы — это так, легкая опрелость на седалище Тьмы. Может он, конечно, как-то по-другому говорил, но мысль была именно такой. Знание придает силы, а избыток силы подталкивает на глупости. Не успев обдумать этот парадокс, я совершил очередной в своей новой жизни идиотский поступок. Неужели они и в прежней жизни совершались с такой регулярностью?

Я залихватски свистнул.

Казалось бы, свистнул и свистнул. Кто-то перед смертью прошлое вспоминает, кто-то радуется, что соседу долг не отдал, кто-то грехи замаливает или пощады просит. Почему бы кому-нибудь и не свистеть для разнообразия. Однако тут нужно учесть два момента. Во-первых, люди были на взводе. Нервы, натянутые как струна — это как раз про такие случаи сказано. Лучники уже наложили стрелы на тетивы и ждали только одного — команды. А во-вторых… Дело в том, что свищу я громко. Очень. В свое время, еще в прежнем мире, послушался совета и купил свисток для прогулок с собакой. Чтобы если умчится пес в дальние дали, громким свистом подозвать. Купил, попробовал и выбросил, так как оказалось, что свистеть самому получается и легче, и громче.

Хорошо свистнул, даже у самого в железной шапке уши заложило. А мотнув головой, обнаружил, что пружина распрямилась, и вся орава шаргов с диким воем мчится к нам. Свист был воспринят как сигнал, и первая сотня стрел ушла в воздух. Взмыла в небо и опала дождем. В большинстве случаев безвредным. Но пара всадников уже рухнули в траву, и несколько лошадей бились в агонии или пытались сбросить седоков от боли. И Рорка ринулись в бой.

Началось.

Первым разумным действием, которое я совершил в этом втором для себя бою — попытался провернуть тот фокус с шариком в голове врага. Фиг. Который облом. С магией опять не вышло. Что я делал не так? Копье в руке, пуд железа на теле, вот и весь тебе, батенька, арсенал. Рой стрел, летящий в нас. Стук стальных наконечников о поднятые щиты, редкие вскрики боли и второй залп — это уже наш второй ряд разрядил арбалеты в вышедшего на дистанцию поражения врага. Хрип умирающих лошадей, ржание раненых или лишившихся седоков. Залп смерти, жаль, что повторить не удастся. Арбалеты уже брошены, а копья направлены в сторону врага. Кто отдавал приказы — не знаю, что творилось с других сторон нашего построения — тем более. Я видел только то, что находилось прямо перед моими глазами и тех, кто стоял рядом.