Ричард Кнаак - Конь-призрак

Дрейфитт перевел взгляд со скорпионов на волшебника в плаще. Сумрак щелкнул пальцами, и дуэлянты замерли, держа хвосты наготове.

Сумрак соединил ладони. Скорпионы ударили друг друга в голову, и еще раз, и еще, уже мертвыми продолжая бить друг друга смертоносными хвостами.

— Довольно, — скомандовал человек в капюшоне. Два панциря безжизненно упали на землю и за считанные мгновения исчезли.

Дрейфитт, собрав все мужество, взглянул прямо в лицо непрошеному гостю.

— Зачем ты здесь? Зачем понадобилось это дьявольское представление?

— Представление? Они должны были убить тебя по приказу советника Кворина.

— Что? — Хоть старый колдун и понимал, что представляет собой королевский советник, все же ответ поразил его. — Лучше бы ты оставил их в живых. Стоило бы ими воспользоваться, чтобы избавить короля от ядовитых советов этого кота!

— Твой король меня не интересует. Думаю, что завтра он падет. — Сумрак задумался, почесал подбородок… — Да, это случится завтра.

— Что за дикую игру ты со мной затеял? — Дрейфитт приготовился к самому худшему. Неизвестно, выстоит ли он против старейшего и опытнейшего в мире волшебника. «Вряд ли», — решил он после короткого раздумья. — Если ты хочешь меня убить, не проще он было бы доверить это тем двум несчастным созданиям?

— Убить? — поразился волшебник. — Я не собираюсь тебя убивать. Отдай то, что мне нужно, и я сотру из твоей памяти все воспоминания об этой ночи. Вот и все, легко и просто.

— Сотрешь из памяти — после того, как сказал, что моему королю грозит опасность?

— Запомнишь ты или нет, Меликарду все равно конец. Кроме того, я заключил некий союз и намерен придерживаться его условий. Будь же благоразумен. Мне нужна всего лишь частичка твоей памяти. — Он протянул руку к старому колдуну, и тот подумал, что чувство юмора Сумрака он постичь не в состоянии.

«Куда подевалась стража? — внезапно подумал он. Сумрак говорит в полный голос, его слышно далеко вокруг, но никто не пришел выяснить, что происходит. — А я даже не чувствую, что за заклинание он наложил. Что я могу сделать? Есть ли у меня выбор?» — Я не позволю тебе лезть в мою память! Она тебе не принадлежит!

— Но ведь это мои воспоминания. Я знаю, ты прочитал книгу от начала до конца. Даже если ты не можешь вспомнить ее сам, воспоминания уцелели в глубинах твоей памяти. Я просто просею их и заберу.

Сумрак говорил, и тело Дрейфитта наливалось тяжестью. Старик сделал шаг к волшебнику, печально подумав, как это похоже на побег Темного Коня. Воспоминание придало Дрейфитту решимости. Собрав все силы, он с удивившей его самого легкостью разрушил заклинание, которым волшебник опутал его.

— Не упорствуй, — мягко сказал Сумрак. — Ты всего лишь играешь в волшебника, я же — настоящий волшебник! Отдай то, что принадлежит мне, и я оставлю тебя в живых.

Дрейфитт очертил рукой круг:

— Я должен уберечь от тебя эти заклинания любой ценой. Я знаю, кто ты. Я знаю, как страшна магия враадов.

Ноги Сумрака стало заметать песком — так быстро, что, когда он опомнился, песок уже доходил ему до пояса. Слегка нахмурившись, волшебник поднял песок в воздух и превратил его в пыльного дьявола, который немедленно кинулся на Дрейфитта.

Старый колдун оттолкнул демона прочь, но за это время Сумрак успел дотянуться до него и коснулся его виска. Дрейфитт со стоном упал на колени. Сумрак сжал голову своего соперника.

Хотя старик был буквально в его руках, задача Сумрака от этого легче не стала. Воля Дрейфитта была сильней, чем предполагал волшебник; старый колдун, словно подпитываясь силой из неких тайных источников, не допускал вторжения в свою память.

Усилив нажим, волшебник добрался до поверхностных, несущественных воспоминаний. Вначале он обрадовался, решив, будто пробил защиту старика, но потом понял, что Дрейфитт повернул его в пустой участок и по-прежнему не допускает в свою память.

И, раздраженный, Сумрак перестал сдерживаться.

Глаза Дрейфитта широко распахнулись, рот раскрылся в беззвучном крике. Руки старика дотянулись до горла Сумрака, но воля уже покинула его.

Воспоминания хлынули из него потоком, как весенняя река, вскрывшаяся из-подо льда. Сумраку не пришлось долго искать нужное — ведь это были недавние, еще не замутненные воспоминания. Там же были мысли о Темном Коне, но они не заинтересовали волшебника. Что такого мог знать о Коне-Призраке Дрейфитт, чего бы он не знал сам?

Впитав все, что ему было нужно, Сумрак отпустил голову старика. Королевский колдун безжизненно свалился на землю, тупо уставясь в пространство. Дрейфитт еще дышал, но это было все, что он мог.

Сумрак опустился на колени рядом со стариком и положил руку ему на лоб. Разум еще оставался, но понемногу слабел. Дрейфитт умрет в течение часа. Волшебник великодушно закрыл умирающему глаза. Угрызения совести не мучили его: если бы старик не заупрямился, Сумраку не пришлось бы идти на крайние меры.

Человеку, который сумел оказать ему сопротивление, не пристало умирать, валяясь на земле. Сумрак взглянул на походную кровать и мягко улыбнулся.

Одного щелчка пальцами было достаточно, чтобы все привести в порядок. И волшебник исчез.

Темный Конь скакал на юг. Лагерь был еще далеко, когда Конь-Призрак вдруг остановился на полном скаку: та часть его сущности, что была у королевского колдуна, внезапно вернулась! Вначале его восхитило вновь обретенное ощущение цельности, но затем нахлынули боль и страдание. Темный Конь мгновенно понял, что произошло и кто это сделал, и помчался вперед — в лагерь, к палатке колдуна. Дрейфитт еще может что-нибудь сказать ему — если только Темный Конь застанет его живым.

Он надеялся на то, что Дрейфитт знает, где и кому Сумрак нанесет следующий удар.

ГЛАВА 14

Из мрачных теснин Тиберийских Гор вышла в поход другая армия — армия Серебряного Дракона. Легионы, что идут с запада, соединятся с ней еще до рассвета. Объединенные орды нового Императора Драконов сметут возомнившего о себе невесть что короля-человека и провозгласят Талак владением своего повелителя.

Король-Дракон Серебряный, как и подобает Императору, скакал во главе войска на ездовом драконе, огромнейшем и свирепейшем из всех ему подобных. Взор алчно горящих глаз Серебряного Дракона был обращен на юг. Он предвкушал въезд в ворота Талака, распахнутые перед ним, жаждал увидеть город, приветствующий нового повелителя…

Не только Темный Конь ощутил смерть Дрейфитта.

В тот вечер Эрини рано легла спать. Когда Дрейфитт умирал, принцессе снился сон. Ей снилось, как умирает старый колдун, как жизнь по капле уходит из него. Ей снилось пугающее лицо в капюшоне, еще более страшное оттого, что в нем не было жестокости — лишь досада, раздражение, холодное безразличие к судьбе королевского заклинателя. Казалось, что человеческая жизнь ничего не значит для него. Принцесса почему-то знала, что это лицо волшебника Сумрака. И еще ей снился Темный Конь. Он стоял в нерешительности, глядя с холма на походный лагерь. Он тоже знал о смерти Дрейфитта, и горькое слово «опоздал» билось в его голове.