Руслан Михайлов - Ледяное проклятье

Вокруг меня не осталось ничего живого. Пригорок и пологий склон усеивали окровавленные трупы шурдов — никак не меньше чем полтора десятка. Остальные спешно отступали. Нет… они не отступали — шурды опрометью бежали вниз, к подножию холма, перепрыгивая через тела павших сородичей, падая и кувыркаясь в снегу. Бежали к только сейчас подоспевшим костяным паукам. Опомнились твари поганые…

Мрачный вонзил меч в шею последнего, замешкавшегося противника, дернул лезвие в сторону рассекая плоть и кости. Начисто отрубленная голова не успела слететь с плеч, а ниргал уже ухватил ее за волосы и без замаха метнул в спину улепетывающего прочь гоблина, сбив того с ног. В два шага оказался рядом и всадил меч меж лопаток упавшему и воющему в страхе перед смертью врагу. Кончено. На вершине холма остались только мы. И мы по прежнему твердо стояли на ногах, смотря в спину убегающего врага.

От церкви ко мне спешил Тикса, держащий в каждой руке по увесистому каменному обломку. Лени остался внутри разрушенной церкви, опустившись на гнилую балку и остановившимся взглядом смотря себе под ноги. Шрам с Мраком не обращая внимания на отступившего противника выдергивали из трупов арбалетные болты.

— Они вернутся! — уверенно произнеся гном, останавливаясь рядом со мной и подбрасывая на ладони камень.

— Да — подтвердил я, снимая заляпанный кровью шлем — Вернутся. Вместе с пауками. Но теперь, когда мы ополовинили их число, а церковь защитит от нежити, у нас есть шанс.

— Пусть вернутся! — оскалился гном и я опять поразился бесстрашности этого мелкого народца. Если Тикса ремесленник из торгового рода, то какие же тогда гномы воины? Или это Тикса такой… такой отмороженный начисто? Все может быть…

— Церковь защитить — чуть подумав согласился коротышка, задумчиво почесал бороду и будничным тоном добавил — Но не всех.

— Угу — отозвался я, прижимая к лицу снежный компресс — Не всех. Меня не приняла. Беда…

— Смотри! Друг Корис смотреть туда! Туда! — ни с того ни с сего возбужденно завопил Тикса, подпрыгивая на месте и тыча рукой в сторону — Смотреть! О-о-о!

Стряхнув с глаз снег, я поспешно уставился в указанном направлении. От увиденного зрелища у меня сперло дыхание. По лежащей под нами заснеженной долине стремительно мчались четыре огромных белоснежных зверя, взметывая из-под лап облака снежной пыли. На их шкурах не было ни единого темного пятнышка. Густая и ослепительно белая шерсть. Снежные сгархи… и мчались они прямиком к поредевшему отряду шурдов.

Едва успевшие опомниться от неудачного нападения гоблины увидели сгархов и до нас донесся дикий вопль ужаса. Как я их понимаю… как тут не заорать, когда на тебя мчится сама смерть.

В отличии от кривоногих шурдов сгархи были рождены для зимы. Рождены для жизни в снежных просторах.

Беспрестанно вопящие шурды напрочь позабыли о нас, да и вообще обо всем остальном, кроме надвигающихся сгархов. Повинуясь приказам, костяные пауки выдвинулись вперед и вытянулись в одну линию, готовясь защищать своих хозяев, что сломя голову бросились бежать по уже трижды протоптанному следу обратно к реке. Туда, где был расположен их основной лагерь и где находились способные заслонить их от опасности темные сгархи. Безнадежная попытка. Достаточно было оценить скорость передвижения сгархов и шурдов, чтобы отчетливо понять это.

Сгархи поравнялись с пригорком и не обратив ни малейшего внимания на наши четко различимые на белом фоне фигуры, пронеслись дальше и налетели на жидкий строй нежити, вовсю сверкающих глазницами. Если костяным тварям и удалось замедлить сгархов, то я этого не заметил, хотя смотрел во все глаза. Горловой яростный рык, визг раздираемых на куски пауков и разлетающиеся во все стороны обломки костей. Один миг — и от зловещих пауков не осталось ничего, а потратившие на их уничтожение несколько секунд звери уже неслись дальше, быстро нагоняя шурдов.

— О-о-о! — в восторге качал головой Тикса глядя на растерзанные останки нежити и тут же вновь округлил глаза, когда бегущий впереди сородичей сгарх нагнал одного из шурдов, мощным ударом когтистой лапы на бегу вмял его в землю и не останавливаясь помчался дальше, пятная снег шурдской кровью — О-о-о!

— Хватит стонать! — буркнул я, не сводя глаз с удаляющихся зверей.

— Ладно — согласился коротышка, но тут другой уже зверь одним небрежным движением лапы буквально разорвал верещащему от ужаса шурду шею и провожая катящуюся по земле оторванную голову, Тикса вновь издал тот же звук — О-о-о! Лени! Иди сюда! Голова, голова по снег кувыркаться! О-о-о!

Рыжий никак не ответил на призыв и я встревоженно обернулся. Лени все так же понуро сидел на бревне, рисуя стрелой непонятные узоры на снегу. Крепко же его ошарашило, когда церковь Создателя отказалась меня подпустить и более того — попыталась уничтожить.

"А ведь он крепко верующий" — мелькнуло у меня в голове, пока я смотрел на поникшую фигуру Лени — "Через каждое пятое слово Создателя поминает. А тут на тебе — любимый господин нечистью оказался".

— О-о… — опять начал было гном, но продолжил уже совсем другим, сильно потускневшим голосом — У-у-у… мать твой…

Крутнув головой, я сразу понял причину его обеспокоенности — сгархи покончили с шурдами, порвав их на мелкие куски и сейчас, все так же быстро, направлялись прямиком к нам.

— Бежать? — осведомился гном, но я устало мотнул головой в отрицании:

— От них не убежишь. То же самое, что пытаться убежать от рыбы в воде.

— Тогда сражаться! — кивнул Тикса, тяжело поводя плечами и шмыгая носом.

— Даже не думай — рыкнул я и очнувшись от созерцания бегущих к нам хищников, громко распорядился — Оружием махать не вздумайте! Шрам, Мрачный — вас это особенно касается! Сгархов не трогать! Приказ понятен?

Ниргалы грохнули сжатыми кулаками о грудь, гном кивнул, а Лени ничего не ответил, но уронил зажатую в пальцах стрелу в снег.

— Лени! — окрикнул я его, дождался пока рыжий не поднимет на меня потухшего взгляда и мягко произнес — Это я, Лени, твой господин! Я не причиню вреда ни тебе, не остальным своим людям!

— И гномам! — ревниво встрял Тикса.

— И гномам — согласился я, не сводя взгляда с Лени — Ты меня слышишь, Лени? Может я уже всего лишь кусок промороженного мертвого мяса — что ж, значит такая моя судьба! — и если это так, то я просто уйду в Дикие Земли навсегда, но вам вреда не причиню! Ты меня понял, Рыжий?

— П-понял, господин — с запинкой отозвался Лени, молвив свои первые слова с того момента как меня отторгла церковь — Горе то какое…

Бесстрастно пожав плечами, я ответил: