Руслан Михайлов - 12. База

Руслан Алексеевич Михайлов

12. База

Скорая помощь пронзительно завывая сиреной, вылетела за черту города по направлению к аэродрому. Машину сопровождало несколько полицейских мотоциклов, на них лежало обеспечение беспрепятственного движения. Милицейские посты были предупреждены заблаговременно и машина скорой помощи мчалась не сбавляя скорости. Каждая секунда была на счету. Больной умирал.

— Как его состояние? — спросил военный, обращаясь к сопровождавшему больного молодому доктору.

— Критическое, товарищ майор, — отозвался медик, цепляясь за край носилок, чтобы удержать равновесие в бешено раскачивающейся машине. — Может умереть в любой момент.

— Не может! Не должен! — рявкнул военный. — За его жизнь отвечаешь головой.

— Но, товарищ май… — начал было медик.

— Никаких но! Любой ценой поддерживай в этом старом недоумке жизнь.

— Постараюсь, — неприязненно ответил медик и склонился над привязанным к носилкам старику. Грудь больного судорожно вздымалась, каждый вздох давался ему с таким трудом, что казался последним. Медик поправил кислородную маску на лице старика, проверил еле прощупывающийся пульс. Тот умирал. Лейкемия в последней стадии.

Тем временем, машина въехала на территорию аэродрома и понеслась к военному транспортному самолету прямо по взлетной полосе. Как только скорая въехала по опущенному пандусу в грузовой отсек, люк начал закрываться. Выскочивший шофер закрепил машину колодками и дал сигнал пилоту. Самолет тяжело тронулся с места и разогнавшись взлетел. Все пассажиры скорой помощи остались на месте, вернувшийся водитель лишь заглушил двигатель.

— Осталось совсем немного, — бросил майор, — через полчаса будем на месте. Как он?

— Пока дышит, но пульс очень слабый. Сердце может остановиться в любой момент.

— Черт! — выругался майор, — Осталось то всего ничего.

— Товарищ майор, — недоумевающе сказал доктор, — я не понимаю. У больного последняя стадия лейкемии, он по любому скончается. Часом раньше или позже — какая разница? Гораздо гуманней, было бы позволить ему уйти.

— Делай что сказано! Гуманист нашелся!

Доктор плотно сжал губы и в очередной раз склонился над умирающим, проверяя его состояние. Майор достал сотовый и набрал номер. Ответили после первого же гудка:

— Полковник Серебров.

— Товарищ полковник, мы в воздухе. Минут через двадцать будем у вас. Состояние объекта критично.

— Понял. Все уже готово к вашему прибытию. Ждем.

— Принято.

Спустя четверть часа, самолет уже заходил на посадку, еле заметную в гуще леса. Касание, небольшая пробежка по полосе и самолет замер. Скорая выехала из грузового отсека и покинув пределы аэродрома съехала на прилегающую грунтовую дорогу. Машину немилосердно трясло и болтало на выбоинах, но водитель не щадя ни машины, ни умирающего старика вдавил педаль газа до упора.

Через два километра, показались зеленые металлические ворота с облупленной красной звездой посередине. Ворота распахнулись. Скорая въехав внутрь, затормозила у одноэтажного здания. К машине подбежало несколько солдат и распахнув задние дверцы, сноровисто вытащили носилки с больным и потащили их внутрь здания. Они явно делали это не в первый раз.

Доктор еле успевал за ними, держа в высоко поднятых руках прозрачные упаковки, содержимое которых, по пластиковым трубкам поступало в организм больного. Сейчас только они удерживали старика на тонкой грани между жизнью и смертью. Короткий коридор привел их к ожидающему лифту. Майор спешно ткнул последнюю в ряду кнопку и лифт ухнул вниз. Доктор нервно сглотнул — он уже понял, что оказался на секретном военном объекте и отчетливо осознавал, что знать это ему не положено.

Створки лифта разъехались в сторону и солдаты не теряя ни секунды потащили носилки дальше. Топот ног гулко отдавался по стальному полу. Длинный коридор в нескольких местах был перегорожен решетками, раздвигающимися перед группой и с лязгом смыкаясь за ними. Они достигли ярко освещенного помещения с выложенными белым кафелем стенами. Посреди комнаты стоял стол, чем-то похожий на операционный. Майор одним движением подхватил умирающего на руки, поместил его на стол. Несколько солдат, начали фиксировать конечности старика предусмотренными для этого ремнями. Следующее действие майора повергло доктора в ужас — резким движением, он вырвал трубки капельницы из руки больного и отбросил их в сторону. За капельницей полетела кислородная маска. Больной захрипел, в тщетной попытке сделать хотя бы один вдох.

— Вы с ума сошли! — Завопил доктор и выронив упаковки с лекарствами, кинулся к больному.

Ему не удалось — ближайший солдат схватил медика за шиворот и отбросил в угол комнаты. Возмущенный, тот хотел высказать все, что он думает, но увидев направленное ему в лицо дуло пистолета осекся и затих.

Не обращая внимания на происходящее, майор взял лежащий на столе скальпель и выверенным движением руки вскрыл лежащему без сознания больному вены на запястье, а затем так же спокойно, повторил операцию на другой руке. Из глубоких разрезов толчками полилась ярко красная кровь. Вытекающая кровь струилась по предусмотренным для этого желобкам на поверхности стола и уходила в отверстие. Старик уже не хрипел. То, что он еще жив, было видно только из редких судорожных сокращений мышц.

Доктор заскулил как мелкая собачка, не решаясь встать на ноги. Ему начало казаться, что все это кошмарный сон и скоро он проснется у себя дома. В комнату спешным шагом зашел военный, при виде которого солдаты встали по стойке смирно. За ним два солдата закатили небольшую тележку накрытую окровавленной простыней.

— Ну, что у нас там майор? — спросил вошедший

— Успели, товарищ полковник — ответил майор, не отрывая взгляда от агонизирующего человека на столе.

— Хорошо,

— Что с лекарством?

— Уже здесь. Свеженькое, горяченькое. Только что выдоили — усмехнулся полковник — сам же знаешь: срок годности не более четверти часа.

Спешка закончилась. Из глубоких разрезов на руках больного вытекали последние капли крови. Майор с полковником спокойно выжидали, только им известного момента. Солдаты вполголоса спорили о последнем футбольном матче. Доктор забился в угол и тихонько причитал себе под нос. На него никто не обращал внимания.

Когда по телу старика прошла резкая судорога агонии, полковник кивнул и несколько солдат подскочили к тележке и откинули накрывавшую ее простыню. На тележке находилось всего два предмета: большая металлическая воронка — такие обычно используют для наполнения бензиновых канистр и трехлитровая стеклянная банка, до горлышка наполненная темно красной жидкостью.