Катарина Керр - Чары дракона

– Мне больше нравятся резкие, но правдивые слова, чем льстивые речи. В любом случае, меня интересовало, где вы его купили. У того же торговца могут время от времени появляться другие.

– Родри – подарок от нахального молодого человека, которого вы увидели в моих гадальных плитках, поэтому я не знаю, откуда он. Не принято спрашивать о подарках. – Алейна взяла графин твёрдой рукой. – Ещё оранжада?

Они ещё немного поболтали перед тем, как Саламандр объявил, что они должны идти, поскольку после обеда и дневного сна у них назначены встречи в других домах. Не одна прекрасная госпожа пожелала, чтобы ей предсказали судьбу. Когда они уходили, отягощённые подарками от щедрот Алейны, Джилл размышляла, как она сможет не заснуть, сидя в надушённых комнатах и слушая пустую болтовню.

Джилл сказала Саламандру об этом, когда они опять оказались в номере гостиницы «Семь Ламп».

– Пустую болтовню! – Саламандр выглядел искренне оскорблённым. – Я думал, что сегодня утром выступил со своим лучшим представлением.

– Ну, ты определено произвёл на неё впечатление. Ты собрал большую часть информации на вечеринке?

– Сказать по правде, да. Странно, не правда ли? Люди, которые платят за то, чтобы им предсказали судьбу, кажется, не понимают, как просто узнать о них все заранее. Однако этот скандал… Он – прямо с плиток, с того маленького пергамента, где объясняются значения гадальных рисунков. Его прикладывают к коробке, когда продают эти плитки. Я решил, что любая женщина, если она так красива, как она, несомненно, должна оказаться замешанной по крайней мере в одном скандале.

– Несомненно. Эта глупая шлюха!..

– Джилл!

– О, боги, неужели ты так слеп? Конечно, она по уши в скандале! Или вежливое общество на островах осыпает почестями женщин, которые спят со своими рабами?

Лицо Саламандра несколько раз меняло выражение – удивление перешло в откровенный шок, а потом, наконец, сменилось хитрым ликованием.

– Значит, она каталась на одеялах с моим дорогим братом? Великолепно! Отлично!

Джилл схватила кувшин с вином и резко подняла над головой. Саламандр взвизгнул и уклонился как раз вовремя, когда серебряный кувшин разбил плитку в стене и упал на пол с вмятиной на боку.

– Тысяча извинений, о, яростная горная орлица. Кажется, я забыл, как это выглядит в твоих глазах. Конечно… – Его голос слегка дрожал. – О, ты принимаешь мои извинения? Больше не будешь бросаться столовой посудой?

– Ладно, но мне жаль, что я не попала, ты, бессердечный олух!

– Это не вопрос бессердечности, а запаха победы. Разве ты не видишь? Это как раз тот рычаг, который нам нужен, чтобы выдернуть Родри из её дома. Хорошо, хорошо, хорошо – на самом деле скандал, а также большое облегчение моим эстетическим чувствам. Убирая экзотического варвара из её дома, я делаю ей милость – увожу его из города до того, как упомянутый город будет болтать только об очаровательной вдовушке и её лакее!

– Ты правильно говоришь, но как ты собираешься убедить её в этом?

– Хороший вопрос, моя маленькая дикая голубка. На самом деле очень хороший вопрос. Пока я думаю, размышляю и медитирую на эту тему, как насчёт того, чтобы организовать нам обед? Я никогда не могу хорошо думать на пустой желудок.

За несколько часов до заката они оказались у дверей резиденции Маллины. Поскольку день был тёплый и безветренный, хозяйка и две её дочери встретили их в саду, за столиком, окружённым бледно-розовой бугенвилией. В то время как Саламандр предсказывал, что дочери удачно выйдут замуж, и намекал на возможных поклонников их матери, Джилл подрёмывала над кубком вина. После того, как с предсказаниями для девушек было покончено, Маллина отослала их прочь, чтобы волшебник предсказал её судьбу в их отсутствие.

После нескольких банальностей Саламандр нанёс удар.

– А вот теперь, моя дорогая леди, кое-что мне совсем нравится. Четвёрка мечей лежит так близко к двойке цветов. Я очень боюсь, что кто-то из ваших друзей… нет, даже ближе, чем обычный друг… кто-то очень дорогой и ценный для вас… попадёт в центр неприятного скандала.

Джилл внезапно резко проснулась и стала вся внимание. Маллина слегка побледнела.

– Плитки также говорят мне о том, что вас уже какое-то время нечто беспокоит. Догадываюсь, что обе эти вещи имеют отношение друг к другу.

– Вы правильно догадываетесь, да. Предполагаю, вы никому не рассказываете о том, что видели в плитках другого?

– Обычно – нет, но мне очень жаль госпожу Алейну. Джилл поморщилась.

– Она такая уязвимая, – проговорила Маллина. – А город полон завистников, которые любят болтать о ней ужасные вещи. Её жизнь была бы другой, если бы только она растила ребёнка. Знаете, её муж был значительно старше. О, клянусь самой Огненной горой! Если бы вы только видели Алейну, когда Нинэлдер привёз её домой! Всего четырнадцать, ребёнок, который должен играть в куклы, и тощая, как палка. Я плакала, когда видела это красивое лицо на костлявой маленькой палке, как цветок на ножке. Нинэлдер был неплохим человеком, только очень одиноким, и ему по-настоящему стало её жаль, когда он узнал, что она продаётся. Он привёл ребёнка ко мне и попросил научить её быть женой.

– Несомненно, брак был далеко не… давайте скажем: доставляющим удовольствие.

Маллина шлёпнула обеими ладонями по столу.

– На что вы намекаете, мой прекрасный волшебник?

– Нет времени ругаться, не правда ли? Я слышал неприятные слухи, но отмахнулся от них – слухи есть слухи. Но, когда я разглядел жуткий скандал в её плитках, то задумался, нет ли там причины глубже, чем просто зависть и языки без костей.

– Слухи о чем?

– О том красивом парне из варваров.

Маллина заплакала, но плакала она совсем недолго и сразу же взяла себя в руки.

– Нинэлдер баловал её, пытаясь возместить ей недостающее. Алейна привыкла иметь то, что хочет, даже если это что-то запрещённое.

Саламандр посмотрел хозяйке дома прямо в глаза с таким искренним выражением на лице, что даже Джилл почти ему поверила.

– Я пытался купить у неё парня для моего представления. Она никак не хотела его продавать. Именно поэтому я задумался над тем, не правдивы ли слухи.

Маллина отвернулась, обдумывая ситуацию.

– Я поговорю с ней, – наконец сказала она. – И поговорю долго и сурово. Есть ещё несколько вопросов, которые мы даже не затрагивали, не так ли, добрый маг?

– Боюсь, что не понимаю вас.

– О, в это я просто не верю. Но пусть будет по-твоему. Я не виню тебя за то, что ты хочешь держать свой скандал в тайне. Я пошлю кого-то из своих рабов к тебе в гостиницу с посланием, что бы ни произошло у Алейны. Можешь теперь уходить. Чем раньше я поговорю с ней, тем лучше.