Ольга Малашкина - Три смерти и Даша (СИ)

Даше Лика очень понравилась. Они стали много времени проводить вместе. Она была в восторге от своей новой подруги. Только и слышала от нее: "Лика — то…Лика — это…Лика такая…" А мы с ней совсем перестали общаться: виделись только на уроках, если обе не прогуливали, перебрасывались ничего не значащими фразами, перестали ходить друг к другу в гости. И, главное, что я это даже не сразу заметила — все произошло постепенно.

Потом я заметила, что Дашка стала какая‑то странная, совсем ушла в себя. Книги на уроках она стала читать совсем другие: в основном — отпечатанные на принтере с виньетками на полях. И ничего мне не рассказывала. Я знала, что они встречаются каждый вечер — гуляют или зависают на квартире у Лики или у ее знакомых.

Я спрашивала у Даши, что она читает, пыталась выяснить, чем увлекается Лика. Но, в ответ получала: "Ты все равно не поймешь," — или что‑то в этом же роде. И тогда мне стало просто интересно, что же там такое твориться, чего я не пойму. Да и просто обидно стало — всю жизнь были как сестры, никто не знает ее лучше, чем я, и я вдруг не смогу ее понять.

Тогда я попросила ее познакомить меня с Ликой. Ревновала жутко, и было интересно, чем же она лучше меня. Даша просияла: "Как я сама об этом не подумала! Это нужно было сделать уже давно!" И в тот же вечер мы отправились в гости к Лике. Всю дорогу Дашка говорила о какой‑то особой атмосфере, царящей дома у ее новой подруги, о том, что там мне обязательно понравится и о чем‑то еще в этом же роде.

Как оказалось, насчет атмосферы Даша не соврала. Она была действительно особой. Это я поняла как только Лика открыла нам дверь. Запах в квартире стоял непереносимый. Словами его изобразить трудно, поэтому я, к счастью, ничего не сказала на этот счет. Как выяснилось позже, у хозяйки квартиры было шесть кошек. И они гадили везде, но, в основном, под дверью. Второе, что поразило меня сразу после запаха — это жуткая захламленность квартиры. Полы там явно не мылись месяцами, если мылись вообще, и красились ровно один раз за все время их существования. И везде, куда не глянешь — хлам. Убирались там явно еще реже, чем мыли полы, а возможно, что даже реже, чем красили. Одна комната была завалена настолько, что зайти туда было невозможно.

Лика, открывшая нам дверь просто сияла: "Лейла, верно? Я сразу тебя узнала, Даша много о тебе рассказывала. Я рада, что наконец‑то с тобой познакомилась." И мы пошли на кухню пить чай. Чувство брезгливости, не покидавшее меня с порога, не отступило и на кухне. И там царила полнейшая антисанитария. Чай я пить не стала, только сделала вид. И все думала, что уж насколько я ленивая, но до такого у меня никогда не доходило и не дойдет. "

Пашка согласно кивнул: дома у Лейлы было чисто и уютно. Женская рука чувствовалась сразу. Было видно, что в доме живут, и что живущие в нем люди не безразличны сами себе и друг другу.

Лейла продолжила: "Эта квартира выглядела, как жилище сумасшедшего. Но больше всего меня поразило то, что Даша чувствовала себя там вполне нормально. Ей даже нравилось там.

Лика говорила много. Много ерунды. В основном что‑то о путешествиях между параллельными мирами. Даша слушала, изредка вставляя замечания по делу. А я сидела и гадала, какую книгу они так увлеченно обсуждают. Потом я поняла, что это не выдумка, а суровая реальность, по крайней мере для Лики точно. Позже я очень удивилась, узнав, что она не единственная, кто в это действительно верит. Когда они начали обсуждать свои прошлые жизни, я поняла — дело плохо. Удивляться я к тому времени уже устала. Я просто молча сидела, слушала и безуспешно пыталась понять две вещи. Первое: что за бред тут несут. И второе: где моя Даша? Куда она пропала? Где ее критичность и злой язык? Кто ее подменил, как и когда?

Действительно было ощущение, что мою подругу именно подменили. До этого я никогда не видела ее такой: мечтательный взор, устремленный куда‑то в даль, лихорадочный блеск в глазах, нежная улыбка на просветленном лице. И полное отсутствие критического взгляда на вещи.

Знал бы ты, Паш, как я растерялась тогда. Я не знала, что делать. "

"И ты, конечно же, сразу открыла ей глаза," — предположил Пашка.

"Конечно же — нет. Тогда я бы сразу и потеряла ее. Я сделала вид, что меня это все очень заинтересовало, и стала расспрашивать Дашу. Она поведала мне много интересного об удивительных людях, живущих в нашем городе, помнящих свои прошлые жизни и борющихся с невидимым злом."

"Они, что, чертей на себе гоняли, как алкоголики?" — спросил Пашка.

"Практически. Все им мерещились ночью за окном какие‑то злобные сгустки тьмы. И еще они спасали мир от неведомой никому угрозы. И, конечно же, главным "спасателем" была Лика. Потому, что, строго говоря, все беды в мире происходили именно из‑за нее. И все беды с ее друзьями — тоже. Ведь, это за ней охотятся таинственные ОНИ, чтобы помешать ей в ее славных делах и уничтожить все, что ей дорого."

"Бред какой‑то," — прокомментировал услышанное Пашка.

"Ты совершенно прав. Самый, что ни на есть шизоидный бред. Прочитав учебник по психиатрии, я узнала ее поведение и речи в описании одного из видов шизофрении.

Но, Дашка сомневалась хотя бы некоторое время, в отличие от остальных. А потом Лика убедила и ее. В своем бреду она верила сама себе. Это и помогало ей убеждать.

Не буду долго рассказывать о том, как мы вместе ходили по тусовкам этих "спасателей мира", и как я старалась обратить Дашкино внимание на бессмысленность их речей и бедность репертуара: одно и то же они повторяли по многу раз. А Лика так вообще могла повторить любой свой рассказ слово в слово и с одними и теми же интонациями."

"А когда будет про нерожденную сестренку?" — не выдержал наконец Пашка.

"Скоро. Я даже благодарна этой сестренке — она сделала то, что я не смогла.

Хотя я и вращалась в том же обществе, что и Даша, мы с ней были уже не так близки, как раньше — она все больше общалась с Ликой. Закончилась же эта "великая космическая дружба" донельзя банально, так же, как частенько заканчивается и дружба самая обычная. Знаешь Лешку — байкера? "

— Нет, что‑то не припоминаю.

— Ну, светленький такой, постоянно возиться в гараже со своими мотоциклами.

— А, этот. В лицо знаю, но мы не знакомы.

"Ну, вот, а Дашка познакомилась с ним на сейшене. Они стали встречаться. Естественно, что к Лике с тех пор она стала ходить все реже и реже. Лика ревновала — какая может быть любовь, когда мир под угрозой? И однажды Даша имела глупость пригласить в гости и Лику и Лешу. Я там тоже была и заметила, как сразу просветлело лицо главной "спасательницы".

Естественно, Лешу она одобрила. И стала сама часто наведываться в его гараж и напрашиваться третьей на свидание. А на все Дашкины возражения отвечала что‑нибудь вроде: "Даша, не обижайся на меня, мы же подруги. И на Лешу я не претендую."