Стивен Эриксон - Сады Луны

– По всем правилам, капитан Паран должен был бы сейчас лежать не на твоей постели, а в могиле. Ему хватило бы и одной раны; удар пришелся прямо под сердце. Мастерский удар, надо сказать, – добавил лекарь, выразительно глядя на взводного ассасина. – Второй удар тоже был смертельным. Просто капитан бы дольше мучился.

Калам поморщился.

– Явный покойник остался жив. Чем это объяснить?

– Вмешательством, – ответила колдунья, чувствуя, как ее начинает мутить. – Чудеса твоего Деналя – Пути исцеления?

Лекарь растерянно улыбнулся.

– Мне крупно помогли. Раны капитана затягиваются. Я лишь ускорил их заживление. Но капитан пострадал не только телом, но и разумом. В обычных условиях выздоровление растянулось бы на несколько недель, а это принесло бы свои неприятности.

– Можно без загадок? – спросила колдунья.

Калам сосредоточенно разливал вино по глиняным чашкам.

– Есть тело, а есть телесные ощущения. При исцелении одно нельзя отделять от другого, – сказал Колотун. – Я не силен в объяснениях. Деналь затрагивает все стороны больного. Ведь ранены не два участка тела. Поврежден весь организм. Капитан получил потрясение. Потрясение – это шрам. Он как мост, перекинутый через пропасть между телом и разумом.

– Довольно ученых слов, – пробурчал Калам, подавая лекарю чашку с вином. – Ты нам лучше расскажи про Парана.

Колотун наполовину осушил чашку и вытер рот.

– Вмешавшуюся силу занимало лишь исцеление тела. Не удивлюсь, если через день-другой капитан встанет на ноги, но от потрясения он избавится не сразу.

– А почему бы тебе не помочь ему? – удивилась колдунья.

Лекарь покачал головой.

– Тело, разум и душа взаимосвязаны. А сила, про которую я говорил, вмешалась и все порвала. Я же не знаю, сколько потрясений пережил за свою жизнь этот Паран. Я не знаю, как обнаружить самое последнее из них, а действовать наугад боюсь.

Всего час назад раненого капитана принесли в спальню колдуньи. Он был без сознания. Уроженец Анты, аристократ, офицер, присланный командовать взводом во время их миссии в Даруджистане. Больше Дырявый Парус не знала о нем ничего.

Колотун залпом допил вино.

– Еж не спускает с него глаз. Парень может очнуться в любую минуту, но вот в каком состоянии ума – это другой вопрос.

Лекарь подмигнул Каламу.

– Кажется, Ежу он даже понравился.

Ассасин поморщился, что заставило Колотуна улыбнуться во весь рот. Видя недоумение в глазах колдуньи, лекарь пояснил:

– Еж привык возиться с бездомными собаками и другими… несчастными созданиями.

Калам вновь расхаживал по комнате.

– Иногда Еж бывает очень упрямым, если ему мешают изливать милосердие.

Калам прорычал что-то невразумительное. Дырявый Парус невольно улыбнулась, однако ее улыбка тут же погасла, едва она вспомнила об участи Парана.

– Кто-то сохранил капитану жизнь, чтобы потом сделать своим орудием. Наподобие меча, – довольно резко сказала она.

Колотун перестал улыбаться.

– Солдата лечат, чтобы снова послать в бой. Вот и все милосердие.

– Покушение на его жизнь исходило из Дома Тени, – неожиданно сказал Быстрый Бен, удивив всех.

В комнате стало тихо. Колдунья вздохнула. Поначалу это было лишь догадкой, необоснованным подозрением. Она видела, как Колотун и Калам переглянулись. Оба поняли друг друга. Кем бы ни была эта девчонка со странным именем Печаль, ей придется отвечать на дотошные вопросы своих соратников. Теперь колдунья уже не сомневалась в ее принадлежности к Дому Тени.

– Что приуныли? – весело спросил Быстрый Бен. – Те, кто спас капитана, противостоят Дому Тени.

Повернувшись, Быстрый Бен посмотрел на колдунью.

– Интересно бы послушать самого Парана, когда он полностью очухается. Вот только…

– Нас здесь уже не будет, – докончил его фразу Калам.

– Вам как будто Хохолка мало, – проворчала колдунья. – Теперь хотите, чтобы я нянчилась с вашим капитаном.

Быстрый Бен встал, отряхивая пыль с кожаных штанов.

– Мы не знаем, когда Хохолок вернется, – сказал он. – Гончие – настырные псины. Вряд ли он сумеет быстро от них отвязаться. А уж если случится самое скверное, – с мрачной улыбкой добавил маг, – наш деревянный дурень вступит с ними в схватку и даст Повелителю Теней обильную пищу для ума.

– Вытаскивай Ежа из спальни, – сказал взводному лекарю Калам. – Нам пора.

От последних слов Быстрого Бена у колдуньи все внутри похолодело. Слюна царапала горло, как будто она наглоталась пепла. Взвод готовился покинуть город. Их посылали с миссией в Даруджистан. Для империи – очередная цель в списке завоеваний; для Генабакиса – последний вольный город. Драгоценный камень континента, к которому давно тянулись малазанские руки. Не зная тонкостей приказа, Дырявый Парус понимала его суть: просочиться в город и подготовить все необходимое для вторжения армии. Думать и действовать им придется самостоятельно. Колдунья почти завидовала их оторванности. Почти, но не полностью. Миссия могла закончиться их гибелью.

Она снова вспомнила карту с изображением Каменщика и кургана. Ее страхи сделали курган большим и высоким. В случае чего, места там хватит всем.

Черные моранты замерли в высоких седлах, прикрепленных к спинам кворлов. Малиновые лучи зари делали этих загадочных воинов похожими на черные бриллианты с кровавым отливом. Бурдюк, Скрипач и Железный кулак следили за их приближением. Кворлов с морантами было не менее дюжины. Дождь почти прекратился. В клубах тумана проступала черепица городских крыш.

– Где твой взвод, сержант? – спросил Дуджек.

Бурдюк кивнул Скрипачу, и тот взялся за крышку люка.

– Все внизу. Ждут, – ответил сержант.

Прозрачные крылья кворлов (у каждого существа их было по две пары) в последний раз прошелестели, и все двенадцать морантов мягко опустились на крышу башни. Повеяло ветром, послышались цокающие и булькающие звуки языка морантов. Похоже, их ничуть не заботило, что они пролетели над самыми головами Дуджека и Бурдюка. Им велели прибыть – и вот они здесь.

Скрипач к этому времени уже скрылся внизу. Дуджек молча оглядел морантов и тоже направился вниз. Бурдюк подошел к ближайшему воину. Блестящее забрало скрывало лицо моранта. Он молча глядел на сержанта.

– Среди вас был однорукий воин, – обратился к нему Бурдюк. – У него имелось пять наград за храбрость. Он еще жив?

Черный морант не ответил.

Сержант пожал плечами и переместил свое внимание на кворлов. Хотя Бурдюку приходилось путешествовать на их спинах, эти создания не переставали его восхищать. У кворлов было две пары тонких ножек. Казалось, они начинаются откуда-то из-под седел. Кворлы стояли, распластав подрагивающие крылья, отчего воздух наполнился водяной пылью. Туловище летучих тварей заканчивалось разноцветным чешуйчатым хвостом длиной не менее двадцати футов. Сержант поморщился: в нос ему ударил знакомый едкий запах. Поблизости покачивалась клиновидная голова кворла с мощными челюстями и ячеистыми глазами. Помимо ног у этих созданий имелась еще пара конечностей, сложенных на груди. Голова кворла повернулась, и большой глаз уставился прямо на сержанта.