Галина Гончарова - Средневековая история. Граф и его графиня

– Отнюдь.

– Ваше величество?

– Завтра ты будешь во дворце. Я приглашу Лилиан к себе. И извольте первую встречу провести в моем присутствии.

Джес принял обиженный вид.

– Не доверяете?

– Нет, – спокойно отозвался король. – Ни тебе, ни ей. Чувства, страсти, обиды… разругаетесь вдрызг, а мне потом все это исправлять? Лучше пообщайтесь в моем присутствии.

Крыть было нечем. Джес поклонился и по знаку короля растворился в толпе.

Раз жены нет – хоть потанцевать.

В карете Лиля сжалась в клубочек и забилась в самый угол сиденья.

Поднимали голову воспоминания Лилиан-первой. И если кто-то назовет их приятными – плюньте гаду в нос!

Когда вы любите – и вас разлучают с любимым – у вас остается ощущение своей правоты. Вы ведь могли быть счастливы. Вы любили, вы могли… это просто судьба такая.

А вот когда вы-то любите, а на вас наплевать…

Именно это было у несчастной толстушки. Именно это…

Любовь.

Уж какая есть.

Глупая, безнадежная, истеричная… Но – любовь. И прояви Джерисон чуть больше заботы, внимания, понимания, пришли хотя бы цветок, хотя бы что-то… До могилы толстушку довели не только покушения. Но еще и отсутствие любви.

Потеряв единственное, что привязывало ее к любимому человеку, она расхотела жить.

Сейчас Лиля рвалась на части.

Лилиан Иртон любила. Все еще… дрожала от одного звука его голоса. Мечтала о теплоте в синем взгляде.

А Лиля… Женщина всю жизнь исповедала принцип – не любишь – пошел вон! И вообще у нее Лешка был. Алешенька…

Вдох.

Выдох.

Спокойствие.

Куда там…

– Останови… – выдохнула Лиля.

Фалион что было силы застучал в стену кареты. Лошади замедлили ход. И Лиля почти вывалилась на дорогу. Упала бы на колени, если бы Фалион не подхватил. И женщину начало выворачивать наизнанку.

Такая вот нервная реакция.

Ее рвало желчью. Жестоко и безжалостно. До сухих болезненных спазмов.

Александр был рядом. Поддерживал женщину под руки, вытирал пот со лба, потом постарался напоить водой… пару глотков Лиля таки сделала – и все пошло по новой.

Прошло не меньше часа, прежде чем она чуть-чуть пришла в себя. Фалион держал ее на руках и смотрел с искренним сочувствием.

– Лилиан… Лилечка…

Лиля уткнулась лицом в его плечо. И на миг закрыла глаза. Хотя бы секунду, хотя бы минуту – но ощущать себя защищенной. Хотя бы так…

– Все будет хорошо. Правда…

– Это из-за… него?

Лиля кивнула.

– Я убью его…

– Прекрати, Александр. Не надо, – Лиля впервые говорила так спокойно. – Это ничего не изменит…

– Ты будешь свободна.

– А король тебе не простит. Не надо.

– Одно только слово…

Лиля молчала. Если мужчина способен на такое – приводить женщину в чувство, видеть несчастную, разваливающуюся на куски – и вот такое…

– Александр…

Фалион мягко отвел золотистые пряди с усталого лица.

– Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Всегда.

Лиля вздохнула.

– Я хотела бы… ох, Александр…

Фалион помолчал минуту. А потом коснулся губами лба любимой женщины.

– Ты знаешь.

Лиля сжала его руку.

– Поедем, Александр. Мне надо домой…

Фалион повиновался без единого слова. Они сидели в карете – и молчали. Но это молчание было выразительнее, чем сотня слов.

Я сделаю для тебя все…

Я не позволю тебе подвергать себя опасности.

Я сам решу.

Ради меня – не жертвуй собой. Даст Альдонай – все образуется.

Альдонай помогает тому, кто сам себе помогает…

Поздно ночью Лиля смотрела на спящую Миранду. Как всегда, девочка забралась в ее кровать.

Как всегда, собаки улеглись в ногах, стянув на себя все одеяло.

Лиля вдохнула. Выдохнула. Сейчас она уже чуть успокоилась – и могла рассуждать здраво.

А теперь – логический анализ.

Ты до сих пор любишь мужа? Или это физиологическая реакция? Типа условного рефлекса?

Скорее второе. Уже легче.

Нужен ли тебе такой бабник в копилку?

Лиля прикусила губу.

Вот тут ответ однозначный.

Пока – нужен. Но на своих условиях. Согласится – отлично. Нет? Пусть проваливает к черту! Разведемся, найдем себе нового мужа… Так, притормози?

Ты не в двадцать первом веке, где разводиться можно было хоть по шесть раз на неделе. Здесь тебя за это сожрут.

Или подавятся?

В любом случае, козырь у нее уже есть. Чтобы на балу, где присутствует твоя жена, начать клеить какую-то женщину – это надо вовсе совести не иметь.

Это первое.

Второе.

Она предупреждена. А значит подготовится к визиту по полной программе.

Держитесь, граф Иртон… а то снесет!

А Фалион?

А вот тут сложнее.

Он – любит. Иначе не было бы… такого.

А она его? Любит? Или это просто желание опереться на сильное плечо? Желание защиты? Стремление побыть слабой?

Если так – плохо. Она сильная, умная, но стоит ей стать слабой – и что будет дальше? Долго она такой не пробудет. Да и Фалион – любит он – или просто желает? Не знаю, ничего не знаю…

Да поможет мне Бог.

С утра Лиля решила не ехать в Тараль. Какая разница? Все равно все из рук валиться будет…

Оно и валилось. Шпилькой чуть в ухо не попала, пояс порвала… зато Мири была довольна и счастлива.

– Папа приехал!

Только ради девочки Лиля готова была мириться с графом Иртон. Любит она ведь отца. Любит…

А еще… Амир прав. Надо поговорить с Эдоардом – и составлять брачный договор. Если у них с супругом развернется война – нельзя, чтобы Мири была в ее центре. Нельзя никак.

Женщина оглядела себя в зеркале.

Отлично.

Зеленая юбка-брюки, зеленая блузка, белая отделка, простенькие украшения – браслет и кольцо обязательны, пара сережек – и довольно. Единственная роскошь – кружевные перчатки. А то ж…

Ногти грызть – та еще засада…

– Ваше сиятельство, к вам гонец от короля.

Гонец поклонился, преклонил колено и вручил свиток. Лиля сломала печать и пробежала глазами несколько строчек.

Явиться ко двору. Немедленно по вручении свитка.

Ну, раз немедленно – значит так и поеду.

А зачем?

А и так понятно. Граф приехал. И если Его величество не проведет первую встречу под своим контролем – Лиля бы очень удивилась.

– Сейчас я прикажу седлать коня. Так быстрее.

Лиля кивнула слуге, который крутился в дверях – и тот умчался на конюшню. А женщина оправила на себе одежду – и развернулась к окну. Вдох. Выдох. Спокойнее, девочка, спокойнее… сердце колотится как бешеное… если тебя опять вывернет наизнанку – на господина графа, вы уж точно не договоритесь. Дыши ровнее. Спокойнее…