Саламандра 2. Новые горизонты. - Полевка
А вот в самих храмах все было, как и в первый раз. Стоило Лексу поджечь растопку, как из глубины чаши вылезала ящерка. Причем, каждый раз она была немного другой, они различались по расцветке, примерно как домашние додо. Первая была красная с синими полосочками на спинке, вторая была скорее оранжевая с синими лапками, третья желто-красная, а четвертая голубенькая, как самый краешек пламени, с красными лапками. Их объединяли только размер и голубые как у Лекса глазки.
Чаречаши так и не смог увидеть саламандру. Каждый раз его задерживали на улице, и к тому моменту, как эмир входил в храм, в чаше мелькал только хвостик прародительницы. Эмиру доставались только восторженные лица монахов, которые с придыханием рассказывали, какая красивая Саламандра посетила их храм.
После четвертого храма, когда солнечные лучи перестали касаться ложа праматери и любимец богов едва успел перехватить линзой солнечный луч для растопки, Лекс вышел из храма и заявил, что на сегодня он сделал все, что мог, и завтра посетит оставшиеся храмы. Толпа на улице перешла уже тот градус возбуждения, когда любое неосторожное слово могло воспламенить ее, как спичка порох, и спровоцировать и всеобщее обожание, и народный бунт. Поэтому Лекс заявил, что отправляется в храм помолиться, в надежде, что монахи смогут утихомирить свою паству. Люди возбужденно выкрикивали имена Лекса и Ламиля и ужасно нервировали охрану своим неадекватным поведением.
Красные монахи подняли бубны над головами и призывали к тишине и порядку, но их голоса тонули в лесе воздетых рук и возбужденных голосах. Белые монахи встали ближе к самочке, где сидел Лекс, а Аши скалился и щелкал пастью на любого человека, посмевшего оказаться на его пути. Сканд едва не выхватил клинок, но Лекс успел перехватить его за руку, благо, самочка Лекса жалась к Шу и они ехали, практически прижимаясь ногами друг к другу. Чаречаши зычно раздавал команды и охрана древками копий распихивала возбужденный народ.
Чтобы пробиться с окраины к центру, пришлось дожидаться, когда военные примчались на выручку и создали коридор, по которому стало можно проехать верхом без опаски случайно растоптать кого-то восторженно орущего и размахивающего линялыми тряпками. Лекс выдохнул с облегчением, когда увидел строительные леса возле центрального входа в храмовый комплекс.
- Надо было ехать во дворец, - Чаречаши недовольно хмурился и сжимал губы в ниточку, - тебе что, сегодня было мало храмов и молений?
- Брат, то, что ты говоришь, почти богохульство, - Лекс дернул за поводья оглушенную людской толпой самочку, - храмов и молений не может быть много. И потом, ты хотел бы, чтобы твои воины утихомиривали толпу? Пусть лучше этим займутся те, кто к этому приучен. Пусть монахи успокоят народ, и, кроме этого, я хотел бы посмотреть на волшебный колодец.
Монахи ловко отсекли возбужденный народ за воротами храма и сразу перевели агрессию в молитвенный экстаз, начав восхваление прародительницы за ее посланников в Золотой цветок. Все сразу стали славить Саламандру и молить ее за будущее благоденствие! А Лекс с облегчением сполз с седла и потрепал по морде перепуганную самочку в попытке ее успокоить. Аши тоже нервно бил хвостом и зло вращал глазами, похоже, он был уже готов начать кусаться, и если бы охрана обнажила мечи, то он перешел бы в режим «охрана любой ценой», потому что именно этому его учили в казарме последние полгода. Перед походом не только Лекса готовили к войне, но и из добродушного Аши делали машину для убийства.
Монахи, конечно, были в курсе, что Лекс мало того, что зажег огонь в храмах без огнива, так и праматерь являлась к нему всякий раз, как небесный огонь разгорался в чаше. И, кроме этого, они услышали обещание Ламиля привести в город воду, и хотя ребенок и сам не понял, что сказал, но людская молва уже из случайных слов раздула все едва ли не в обет богам привести воду в город и сделать жизнь его жителей легкой и сытной. Поэтому монахи стелились не только перед эмиром и любимцем богов, но и перед ребенком, который и сам не понял, за что его имя выкрикивает весь город.
- Я хотел бы посмотреть на волшебный колодец, - Лекс тряхнул юбкой, чтобы складки легли ровно, и поправил кусок ткани, чтобы он закрывал плечи от солнца.
- Стоять!
Сканд до сих пор злился и на толпу, и на то, что рядом вместо верных воинов были только монахи и рыжие громилы эмира, но главное, что его раздражало, так это то, что он не мог контролировать ситуацию. Вместо этого он попытался контролировать Лекса. Поэтому когда тот услышал рык мужа за спиной, то даже не удивился, когда его дернули за волосы, как ящера за узду. Он даже не возмутился, когда с его головы сдернули полупрозрачную ткань, расшитую блестками, и две сильные руки схватили его за волосы почти у самых корней. Чаречаши ехидно улыбнулся, заметив, как сверкнули глаза у Лекса, но тот сразу взял себя в руки и попытался дышать носом и не скрипеть зубами, когда его дергали как тряпичную куклу, пока заплетали косу. Только завязав ленту на косе, муж стал двигаться спокойно и его дыхание перестало напоминать сопение злобного ящера.
- Успокоился? - Лекс передернул плечами и показал пропущенную прядь, - а теперь переплетай, как положено!
Сканд зубами разорвал ленту (потому что узел завязался намертво) и, распустив кривую косу собственными руками, в этот раз более внимательно разделил пряди и проверил, чтобы точно ничего не пропустить. И только получив вторую ленту из рук супруга, виновато поцеловал его гордую шею.
- Прости… - Сканд лизнул влажную от пота спину супруга, - надеюсь, я не сделал тебе больно.
- У нас всех сегодня был тяжелый день, - Лекс попытался поймать убежавший конец ткани, но Сканд сам поймал беглянку и бережно прикрыл голову супругу от солнца. Лекс довольно улыбнулся, - вот так уже намного лучше. Пойдем, я хочу посмотреть на волшебный источник. И
