Ворону не к лицу кимоно - Абэ Тисато

Потом она тихонько добавила:

– И увидела противоречие в ее словах. Если цель – лишить наследника трона, зачем тогда строить препоны претенденткам из других домов? Для Южного дома самое простое – выдать за молодого господина свою дочь, а затем сделать так, чтобы он пал от руки кого-то из ее слуг.

– Из-за этого Хамаю и принялась действовать так, как не подобало девушке благородных кровей. Она изо всех сил старалась ухудшить общее отношение к Летнему павильону, пытаясь избежать этого замужества. Чтобы не допустить убийцу – ее придворную даму – ко мне. Ведь верно, Карамуси? – С жуткой улыбкой на лице молодой господин взглянул в сторону бамбукового занавеса Летнего павильона. – Сначала Хамаю изображала образованную, утонченную женщину, прекрасно владеющую бивой[22]. Она вела себя как подобает девушке из хорошей семьи, но, как только прибыла во дворец, начала демонстрировать свой истинный характер, и ты, должно быть, занервничала.

– Что вы изволите говорить?

Хотя Карамуси и делала вид, что она спокойна, ее голос слегка дрожал.

Молодой господин чуть улыбался, но в его глазах не было и тени улыбки.

– Сопротивление Хамаю было неожиданностью и для тебя, и для твоего настоящего хозяина. Чтобы не навлечь опасность на других девушек,

Хамаю не появилась даже на музыкальном пиру. Она делала все от нее зависящее ради молодого господина. Восточный дом не нуждается в захвате власти путем замужества дочери. Северный дом почтет такое замужество за честь, но они не настолько честолюбивы, чтобы таким образом пытаться захватить власть. Ради моей безопасности больше всего будет стараться Западный дом. Поэтому она незаметно пыталась создать выгодную позицию для Масухо-но-сусуки.

Масухо-но-сусуки, взглянув на не поднимавшую глаз Хамаю, которая сидела, закусив губу, повернулась к молодому господину:

– Молодой господин. Значит, вы… возьмете в супруги Хамаю?

Хамаю больше остальных девушек, приехавших во дворец, включая Масухо-но-сусуки, старалась ради молодого господина. При виде такой самоотверженности Масухо-но-сусуки подумала, что, стань Хамаю госпожой Сакурой, она сможет это принять.

Однако молодой господин небрежно бросил:

– Этого я пока не знаю. Странная логика. Только из-за того, что она так старалась ради меня, делать ее моей женой? Она ведь сама захотела так действовать.

От его холодных слов многие широко раскрыли глаза.

– Но…

Масухо-но-сусуки заговорила было, но спохватилась, что еще не озвучила вопрос, который хотела задать больше всего, если бы не разговор о Хамаю. Она выпрямилась:

– Молодой господин…

– Что? – спросил он.

– Почему вы не изволили пожаловать во дворец Окагу?

– Потому что не чувствую в этом необходимости, – быстро ответил он, даже не делая вид, будто задумался.

Масухо-но-сусуки обомлела, а молодой господин недоуменно посмотрел на нее:

– Ты чем-то недовольна? Что тут странного? – не дрогнув, спросил он.

Масухо-но-сусуки смотрела на его невозмутимое лицо и не знала, что сказать.

– Но ведь до сих пор молодой господин изволил посещать дворец Окагу и выбирал госпожу Сакуру.

– То, что происходило до сих пор, не имеет ко мне никакого отношения. Вопрос в том, что даст мне выгоду, а что нет. Вот и все. Если бы визитами можно было понять качества той, что станет супругой правителя, я бы сам посещал Окагу, без чьих-либо указаний.

Молодой господин перехватил взгляд Масухо-но-сусуки. Она украдкой сглотнула, но смело ответила:

– Но что тогда с положением девушек, представленных ко двору? Каждая мечтала стать вашей супругой, прилагала к этому усилия. Каждая с нетерпением ждала вашего визита. Вы ни разу за весь год не посетили нас. Вам нас не жалко?

Голос Масухо-но-сусуки звучал обвиняюще. Но она решила, что, если будет говорить от лица всех, кто ждал его, наказания не будет.

Однако молодой господин, казалось, так не думал. Он недовольно хмыкнул и изменил позу, подняв одно колено.

– Судя по вашим словам, госпожа Масухо, вы что-то не так поняли.

– Не так?

Масухо-но-сусуки нахмурилась, не догадываясь, что хочет сказать молодой господин, а на его лице заплясала жестокая улыбка.

– Сначала спрошу я. Что такое дворец Окагу?

В смысле – «что такое»?

Это вопрос к той, что прожила здесь уже целый год?

Масухо-но-сусуки обомлела.

Она резко выпрямилась, расправила плечи и заговорила:

– Окагу – это место, где девушки из четырех домов общаются, налаживая и углубляя близкие отношения, шлифуют друг друга, чтобы стать женщинами, подходящими молодому господину.

– Неверно. Совсем не так, – нелюбезно покачал головой молодой господин.

Масухо-но-сусуки, отвечавшая столь уверенно, покраснела.

– Так что же тогда?

От досады она заговорила резко, но молодой господин, казалось, не обратил на это внимания и поднял палец.

– Шлифовать себя, или что там, – в этом нет никакого смысла. Будь все так, совершенно не имело бы значения, есть я там или нет.

– Я сказала не так! Я сказала: «Чтобы стать женщинами, подходящими молодому господину»!

– Хватит мямлить! Важно только одно! – Молодой господин прищурил один глаз. Его голос вдруг резко изменился. – Быть выбранной в качестве моей женщины. Разве нет?

Услышав такое прямодушное заявление, Масухо-но-сусуки даже отшатнулась.

– Я не знаю, с какими мыслями вы прибыли во дворец. – Не обращая на нее внимания, молодой господин оглядел павильон Глициний. – Но Окагу – это место, где Золотой Ворон – я – выбирает Алого Ворона – супругу. Исключений нет. Понятно, что в каждую эпоху у каждого Золотого Ворона свои пристрастия: некоторые ищут красивых женщин, другие – искренних. Но мне не нужно ни то, ни другое. Шлифовать себя, или что там еще, – мне не нужно, чтобы вы прилагали усилия не в том направлении. В ваших затеях нет никакого смысла.

Молодой господин посмотрел на Масухо-но-сусуки с улыбкой, от которой она вздрогнула и застыла.

– Если мне захочется обнять красотку, я отправлюсь в веселый квартал, а если мне понадобится преданная жена, пойду в поля. Я выбираю жену в Окагу, потому что мне нужна та, которая будет достойна стать супругой правителя. Какой бы она ни была красавицей с хорошим характером – в этом нет никакой ценности.

Высказавшись, молодой господин пронзил Масухо-но-сусуки взглядом.

Через какое-то время он заговорил:

– Я все время наблюдал за Окагу. Но, поскольку я не собирался выбирать жену по внешности или по характеру, я не чувствовал необходимости приходить лично, вот и все. Может, будет понятнее, если я скажу, что пытался определить, кто мне нужен, своим отсутствием.

– Так вы нас испытывали? – Мелко дрожа, Масухо-но-сусуки поднялась.

Бесстрастно наблюдая за ней, молодой господин кивнул.

– Невероятно. Вы отвратительны!

– Не знаю, о чем ты мечтала в отношении меня, но у меня нет времени играть с вами в дочки-матери. У тебя нет права роптать только потому, что твои фантазии не совпали с реальностью.

Молодой господин говорил без всяких эмоций, и Масухо-но-сусуки пришла в негодование:

– В дочки-матери, говорите?! Это уже не шутки! Мы все так старались! Бедняжка Сиратама даже рассудком повредилась! Да и Хамаю вполне могла бы остаться во дворце, не подвергаясь изгнанию!

– Что ж, тогда спрошу вот о чем, – холодно глядя на возбужденную Масухо-но-сусуки снизу вверх, сказал молодой господин. – Я должен был посещать Окагу через силу, несмотря на то, что не испытывал такого желания? Разве это не похоже на обман? Почему я должен думать, что та, которая не смогла сейчас вытерпеть моего отсутствия, станет терпеть его после замужества? Я и после женитьбы не собираюсь приходить к жене без необходимости. Можешь начать бушевать из-за этого. Значит, ты все равно не поняла, зачем вас привезли во дворец.

Молодой господин заговорил громче.

– От девушек, которые прибыли во дворец, мне нужно, чтобы они не удивлялись моему поведению, чтобы их воля оставалась непоколебима, чтобы им хватило силы хранить свою веру, стараясь выполнять долг супруги правителя. А еще они должны быть способны выполнить этот долг. От глав четырех домов требовалось оценить это и прислать мне терпеливых женщин, пусть даже те уродливы или имеют другие недостатки. Кстати, твой вопрос… – Он вдруг смягчил тон. – Насчет того, собираюсь ли я жениться на Хамаю.