Зачёт по демонологии, или пшёл из моей пентаграммы (СИ) - Чернышова Алиса

- О, - Легион улыбнулся-ощерился. - Мой племянник, видишь ли, согласился демонстративно "убить" меня в небе над городом на глазах у Дана. Мер хочет его спасти - ну, я и предложил небольшой план.

- То есть, это все спектакль, и Мер может отказать принцу, остановиться?

- Разумеется, - усмехнулся Легион. - Только не станет. Чего только не сделаешь, чтобы помочь любимому дяде и спасти крылатого собрата! Наш Мер - добрый мальчик.

- Но гибнут люди!

- Ну, не магические же существа. Есть мы и они, помнишь? Всегда есть мы и они. Сжечь какой-то человеческий город, помогая принцу сражаться с иллюзиями - почему бы и нет, в конечном итоге? Решение очевидно, если на одной чаше весов - благополучие себе подобных, члены семьи, а на другой... хомячки, которые все равно умрут совсем скоро - по нашим меркам.

Хотела бы я сказать, что Мер не такой, но все ещё помнила, как изменилось отношение ко мне после того, как он понял, что я - крылатая. Он действительно все это время смотрел на людей свысока, не то чтобы совсем презрительно, но с отстранённым интересом исследователя живой природы. "Я хочу понять, почему решу уничтожить этот мир", "Я хочу понять вас" - так он говорил.

- Зверь - это не всегда ярость и ненависть, Дени, - сказал Бал спокойно. - Порой Зверь - это доброе существо, которое вершит благо таким, каким видит оное. Помочь своим, выполнить приказ или просьбу, спасти товарища, наказать то, что считаешь злом... добрые побуждения, верно? Между тем, не один мир рухнул под их тяжестью.

- Многовато пафоса, но по сути верно, - скривился Легион. - Осталось совсем немного до того, как, гоняясь за вон тем красненьким, что исполняет обязанности меня, наши крылатые мальчики взорвут Академию - вместе со всеми подвалами, если ты понимаешь, о чём я. Это будет шикарный бум! Он будет виден издали, а волна магии, смешанная с силой крылатых, усугубит дело. Пожар будет полыхать много дней и ночей, тёмная энергия поднимется вверх и окрасит тучи, разлетится с ветрами по всему миру, выпадет с дождями, отравляя землю, накапливаясь, множась...

- Мы вывезли все из подвалов, - перебиваю, ибо догадываюсь, каков финал. - Там нечему взрываться!

-Есть чему, - усмехнулся Легион. - Госпожа ректор и тот наглый парень-исследователь все ещё там, пытаются что-то сделать с художествами ваших преподавателей. Открою тебе секрет, Дени - они не успеют уйти. Ещё пирога?

Я вскочила на ноги.

- Слушай, ты, - сказала я. - Я тебе этого не позволю, слышишь?

- Интересная в своем роде позиция, - ох как у него глаза-то алым сверкнули. Но мне уже не страшно!

- Я тебя не боюсь, - говорю холодно. - Вдруг что, передай маме Мера спасибо - за Филю, крылья и пирог.

- Значит, таков твой выбор? - вот что, что в ситуации его настолько веселит? Отвечать не стала, вместо этого взмыла вверх, распахнув крылья - к Меру.

Я смогу остановить его. А если нет... то хотя бы буду знать, что пыталась.

И снова - полёт. Уклониться от струи пламени, поднырнуть под атакующее заклятье, кувыркнуться в воздухе... Мать Тьма, как я вообще раньше жила без крыльев? Теперь, когда узнала, как оно, точно бы калекой себя чувствовала, а тогда и мыслей таких не возникало. И вот думай теперь - хорошо неведение или плохо? С одной стороны, вроде как если не знать, что потерял, то и жалеть не о чем. А вот с другой стороны этот опыт ни на что и никогда не променяла бы и не забыла - даже у Последнего Моста.

Летать нынче в нашем небе - это все равно, что плясать над пропастью, балансируя на очень тонкой нити: все утонуло в алом зареве, искрит пожарами, полыхает магией, клубится тьмой. Но мои крылья служат мне верой и правдой, сияют точки на пёрышках, словно бы звёзды, и неприятности раз за разом обходят нас стороной. Вот уже и Мер показывается впереди. И вот ведь какое дело: он весь такой чёрный, хвостатый, шипастый, крылатый, а я все равно смотрю на него и вижу его же. Ибо какая разница, кто как выглядит?

- Мер! - кричу, бросаясь к нему. - Остановись, мне нужно тебя предупредить...

И отлетаю, отброшенная чёрным крылом. Это ещё что за новости? Может, не расслышал? Ругаюсь всеми ангелами, заворачиваю крутой вираж и подлетаю так, чтобы его огромные кошачьи глазищи точно смотрели прямо на меня. Только вот... отчего он смотрит сквозь, будто не видя?!

"Можешь не стараться, - голос Легиона в голове ехиден донельзя. - Ты сделала выбор и теперь не можешь влиять на события напрямую, как и я. Процесс запущен"

Я рыкнула, перья полыхнули ярко, остро, зло, голову пронзила мимолётная боль.

- Ты! Что ты со мной сделал?!

"Ну вот так всегда: сама выбрала, сама решила, а как кого-то винить - так старину Легиона. Эх, ты! Сама же назвалась моим противником, вот и паши теперь. По позапрошлой своей жизни помню: работа неблагодарная, сверхурочные не оплачиваются, у шефа мерзкий характер, спасаемые, как правило, всячески сопротивляются - жуть, в общем. А, и, как вишенка на торте - увы, профсоюз не предусмотрен"

- О чём ты говоришь?

"По регламенту, видишь ли, мне положен крылатый противник, - радостно извещает Легион. - Папочкин посланник или что-то вроде того. Формальность, конечно, но ничего не попишешь. Но ты не переживай, это ненадолго! Вот рухнет мир, и все вернётся на круги своя".

Хочется побиться о стену головой, в идеале - не своей, но практичность, привитая в Академии, перевешивает: вот уж точно не время для бессмысленных телодвижений и стенаний на тему "Кто виноват и почему так вышло?". Надо вытянуть как можно больше информации из... противника - коль уж он так назвался.

- То есть, я не могу говорить напрямую ни с кем, кроме вас с профессором Балом? - вопрошаю деловито.

"Ты не можешь влиять на выбор - тот, что обрушит мир или спасет его, - отметил Легион. - Можешь болтать, с кем хочешь, хоть со стеночкой. Но не с Мером, нет! Следующий выбор - как раз за ним, и твои слова могут повлиять на него. Но вообще, ограничения всегда разные. С некоторыми говорить можно, а касаться нельзя, кому-то можно явиться лишь во сне, а некоторых посетить бестелесным голосом. Не боись ты разберёшься в процессе - методом проб и ошибок"

- Дурацкие правила!

"Скажи?" - насмешка. - "Я и сам не в восторге, веришь? Но так уж устроен мой папочка: он страстно обожает азартные игры и пьесы с неожиданным концом да поучительной моралью. Одна проблема - он терпеть не может объяснять роли и правила, а ещё меняет их по сто раз на дню в зависимости от настроения".

Я пробормотала себе под нос нечто ругательное, зело неприличное: помянула и Легиона, и колдунов, и их нетрадиционные отношения с ангелами, пророками и прочими светлыми порождениями.

Потом, правда, вспомнила, что профессор Бал и Лис тоже вроде как светлые, слегка устыдилась и к Меру снова подлетела. Оглядела чёрную шкуру быстро - убедиться, что не поранился случайно. Умом понимаю, что переживаю не о том, но мало ли, что может в этой неразберихе случиться? Пролетела сверху, изловчившись, ласково огладила крыльями. Не верила всерьёз, что иллюзию спадёт, но попробовать-то надо... да и прикоснуться к нему, что уж скрывать, хочется.

Наложение крыла в этом случае, предсказуемо, не подействовало. Чему удивляться? Я-то, конечно, великая богиня мудрости - всем белочкам, начиная с Рата, на смех - но куда уж мне пытаться сладить с иллюзиями да наваждениями, ниспосланными Легионовым папочкой? Такого мои крылья не могут - и оно, наверное, к лучшему. Говорил же когда-то профессор Бал... то есть, судя по всему, Неназываемый Пророк: "В некотором смысле любой мир является наваждением. Весь вопрос состоит в степени достоверности. Именно потому Творцы миров - это, в первую очередь, мастера иллюзий, достигшие, правда, в своем деле могущества, какое нам и понять не дано".

Так что ну её, способность развеивать иллюзии Мастера. Будь она у меня, от одного взмаха моих крыльев мир шёл бы рябью, а то и рвался бы, как ветхое полотно, открывая путь чистой и холодной Тьме Предвечной, присутствия которой в изначальном виде ни одно измерение не переживёт. Оно мне надо, такое вот счастье?