Мы еще живы! - Алекс Елин
— Не хочу тебя огорчать, но, в конце концов, ей может надоесть терпеть мои нападки, и тогда ее никто не остановит. Между прочим, она тоже не дура, и ее окружение уж точно не глупее нас с тобой. Они понимают, чего мы добиваемся, и понимают, как мы раскачиваем ее трон, — настаивал на своем Нил. — Талинда не будет тихо смотреть, как я отбираю у нее власть, она предпримет контрмеры.
— Конечно, она их предпримет, — пожал плечами Дарел. — Но у нас есть преимущество: внезапность и свои люди везде! Абсолютно везде! — он даже поднялся на ноги, взмахнув руками, словно бы хотел обнять всю страну. — Династия Уайтроуз появилась недавно, мой дорогой, и еще хватает тех, кто помнит предыдущую династию и полагает, что пришельцам делать нечего в Розми. Их еще много, потому что несмотря на все блага, которые дали нам пришельцы, несмотря на все их попытки слиться с нами, стереть различия, это пока не получается сделать: еще живы те, кто помнит рассказы своих бабок и дедов о страшных пришельцах и их стальных птицах, о том, что их поработили! Нет, нет, — он решительно отмахнулся от этой идеи. — Еще пара поколений, и об этом забудут, розмийцы окончательно сольются, но не сейчас! Сейчас нельзя было оставлять королевство на слабую девчонку! Время еще переходное и не наступил тот момент, когда все забыли бы о Блустарах. Именно поэтому ты и женишься на Изольде! Понимаешь?
— Мне все это кажется авантюрой чистой воды, — проворчал Нил.
Дарел лишь закатил глаза к потолку, устав от бесполезной беседы. Все равно Нил сделает так, как решил маленький жрец, переливать же из пустого в порожнее Дарел не любил. Ничего, поворчит, поканючит, да прекратит сопротивляться.
8
Небо над Замком Королей с вечера было затянуто серыми низкими тучами, что всю ночь изливали на остров посреди Королевской реки потоки дождя, стучавшегося в закрытые окна, барабанящего по крышам дворца, казарм, флигелей и башен. Утро не принесло облегчения — дождь не прекращался, превратившись в ливень. Унылые пузыри вспухали на многочисленных лужах на тропинках парка и террасах дворца. Потоки воды стекали по водосточным трубам с крыш, хлестали облетевшие ветки деревьев и превращали в рыбью чешую поверхность реки и небольших озер внутри кольца стен Замка.
Талинда без всякого аппетита принялась жевать овсяную кашу с яблоками, закусывая ее хлебом с маслом. Несочетаемое сочетание вкусов, однако, оно очень нравилось юной королеве. Только вот не сегодня. Она привычно включила телевизор на новостной канал, когда репортаж с кершийской границы, где пограничники сбили очередной самолет-разведчик, сменился гостем в новостной студии.
От чего-то Талинда не ждала от этого гостя ничего хорошего. Ее ожидания оправдались в полной мере: гостем оказался ее дядюшка Нил.
Ух, ты! Выплыл в свет, рыбина трусливая! Ну, ну. Посмотрим, что ты там хочешь нам сказать! Кстати, почему же сотрудники РСР, направленные следить за дядюшкой, ничего не доложили о его интервью?
Новости шли утром, что уже было плохо для королевы — их смотрела большая часть страны, как раз за завтраком. Что милейший дядюшка (и что на Кровавую Свадьбу не пошел тогда?! Ах, да, не пригласили.) задумал какую-то очередную каверзу, Талинда догадывалась. Благо, кажется, мирное население потеряло интерес к драке жрецов и занялось своими повседневными делами. Если же Нилу надоело прятаться, то он, похоже, выбрал для себя идеальное время. На королеву как раз совершили покушение; ее охрана подстрелила нескольких ни в чем не повинных журналистов; от взрыва здания военного министерства пострадала куча народу; а многие телеканалы, жрецы и добрые соседи (Луисстан, Керши и Алсултан) заголосили о том, что Талинда не справляется со своими обязанностями, и не может править огромной страной! Надо было все же прибить дядюшку еще летом.
Сволочь.
Как всегда Нил был в идеально сшитом специально для него дорогом костюме, с идеально подобранным галстуком, волосы его были аккуратно уложены и походили на львиную гриву, на губах застыла самая приветливая и лучезарная улыбка из всех возможных, карие глаза горели неистовым огнем. Он поздоровался с ведущим, удобно устроился в кресле, и приветливо кивнул телезрителям.
Как и предполагала королева, разговор пошел о правах Лоуренса на корону, о спорности прав самой Талинды, о нарушении вековых устоев и впервые с экрана было произнесено, что король Джонатан II нарушил волю богов. Боги были против передачи короны внучке короля.
— Постойте, господин Роуз! — воскликнул ведущий. — Но мы все видели, когда была трансляция коронации, что свечи вспыхнули, по комнате пролетел порыв ветра, даже окно распахнулось! Разве это не является ответом богов Света Розми?!
— О, не будьте такими наивными! — рассмеялся Нил. Обаятельный, мерзавец! — Подобные церемонии показывают в записи. Не исключаю того, что мой брат передал корону Ее Величеству, но согласие богов? Это вряд ли, — дядюшка вновь лучезарно улыбнулся, показывая белоснежные ровные зубы, которые так и хотелось проредить. — Чтобы при помощи компьютера организовать порыв ветра на записи, взметнувшиеся одежды жрецов, распахнутое окно требуется не так много времени. Нет. Мы видели не прямую трансляцию, а если это была и она, то любой фокусник подтвердит, что в подобной ситуации изобразить ветер и распахнуть окно — элементарно, ведь внимание всех присутствующих сосредоточено на короне и том, кто приносит клятву.
— Т. е. вы полагаете, господин Роуз, что боги не ответили согласием на передачу короны? — изобразил искреннее недоумение ведущий. Хотя на лбу у него стали проступать капельки пота, даже через слой грима. Помнит репрессии, что устроила Талинда телеканалам. Помнит, боится, но все равно проводит интервью.
— Ну, а для чего тогда было сразу же в вечер коронации убивать жреца Интовара, причем столь варварским методом — отрубив ему голову? — улыбнулся Нил. — А он, между прочим, сообщил волю богов, которая расходилась с волей моего покойного брата, пошедшего не просто против богов Света Розми, но и против наших традиций, устоев, обычаев и законов! — возвысил голос Нил.
— Но остальные верховные жрецы, присутствующие при этой казни, не возражали, — напомнил телеведущий.
— Сложно возражать, стоя в окружении спецслужбы охраны и военных, которые только что казнили несогласного, — вновь тонко улыбнулся Нил. — Самые храбрые из наших жрецов, кто ставит волю богов Света превыше желаний людей, теперь пытаются донести это до наших сограждан, но им приходится терпеть притеснения и угнетение. Особенно страшно обстоят дела в небольших городах, где за честность убивают.
— Это вы про тот жесточайший
