Денис Субботин - Огненный дождь

Ответить не успели оба: и Ярослав, и Яросвет. Последний воин выскользнул сквозь пролом, настал их черёд. А потом был бег по тому же полю, только теперь – ясно освещённому яро восходящим Коло. И стрелы в лицо – воины прикрывали их зады, последними срезнями сшибая со стен преследователей. А потом, когда пролезли через болото и добрались до коней, было не до разговоров. Умотались так – на коней бы взобраться…

7. Ярослав и Берсень. Дорога через Фронтирскую Пущу. 29 день месяца Серпеня.

Вроде ведь и устали за ночь – в сёдлах еле держались, и кровью – своей и вражьей – умылись до одурения… А ехали весело. Ждан и ещё несколько запевал завели походные песни, от них перешли к срамным, потом – к протяжным, что за столами поются… Сотники – Ярослав и Берсень, не мешали. Пусть вои отойдут от боя. Хоть и в сёдлах, а всё отдых… какой есть. Дать настоящий отдых не успели, да и побоялись. До утра два десятка на самых свежих конях отряда мельтешили под носом врага, метали редкие уже стрелы, кричали базиликанцам хулу… До часа, когда Коло на миг встало в зените, за частоколом было почти тихо. Лишь поднимались в воздух частые, медленно редеющие струйки дыма. Тушили, наверное, пожары…

В полуденный час – Коло ведь тогда в зените – ворота лагеря распахнулись и – одна за другой – когорты начали выдвигаться наружу. В полном вооружении, в боевой готовности, держа на флангах турмы[70] всадников а в середине – обоз и возы с раненными. Раненных оказалось очень многое, но сам обоз сильно поуменьшился числом. Многие – легко раненые, в первую очередь, брели, цепляясь за повозки… Нехотя, без допрежного визга труб и пения запевал, арифмы выступили следом! И вот уже четыре часа без передыху топали по дороге в трёх перестрелах от дружины Ярослава. Базиликанцы не делали попытки приблизиться, родяне – не пытались оторваться…

-Что думаешь, Берсень? – мрачно спросил Ярослав, оглядываясь через плечо, благо дорога позволяла. – Неужто так тупы, что будут идти до конца?

-Всё может быть! – повёл плечами тот, ехавший в седле без доспеха, толстый от тройного слоя бинтов. – Их ещё много – почти пять тысяч. Чтобы взять их, придётся попотеть…

-Ну… Наш-то князь сможет! – усмехнулся Ярослав. – Я больше за коней боюсь! Пади сейчас хотя б десяток, придётся ведь бой принимать! Не бросать же молодцев…

-И примем! – неожиданно твёрдо сказал Берсень. – Ты позри, какие места удобные! Справа и слева – лес густой, для пехоты непроходимый, откосы… Встанем «стеной» через дорогу, от и пусть лбами бьются! Жаль, стрел да сулиц почти не осталось…

-Да, стрел нету! – вздохнул Ярослав. – Последние – час назад потратили! Когда ту турму отгоняли… Вот ведь тоже – упрямые черти! Как думаешь, ещё будут нападать?

-Сомневаешься? – изумился Берсень. – Вот-вот начнут… Кто там у тебя в заставе идёт?

-Добран да твой, Трегуб! Два десятка – больше не сможем всё равно… Мало нас осталось!

-Тут ведь как сказать, – рассмеялся Берсень. – Могло бы и вовсе не остаться, не встань на нашу сторону сам Перун! Это ж надо – сотней почти три полных смять. Скажи кому – не поверят ведь, лжецом прозовут!

-Ты – отличный воин, Берсень! – улыбнулся Ярослав. – Что рана, не мешает?

Берсень помолчал, потом нехотя признался:

-Ещё час так проедем – свалюсь! Привязаться к седлу, что ли… Так и конь после ночи не отошёл толком. Загоню, бедного… Когда там княже помогу обещал?

-У Рыжих Камней! – быстро ответил Ярослав. – Вёрст десять ещё. Может, чуть больше! Кони – выдержат!

-Кони – да, – не стал спорить Берсень, хоть и сомневался. – Вот люди… Зачем девку с собой взял?! Не мог отослать в обоз? Ух, молодь… Рода на вас нет! Всё Лель головы мутит!

-Берсень, она – лучшая травница из тех, что ведал! – мрачно возразил Ярослав. – Что тебе не так? Я слышал, твой травник к моей советоваться бегал, что на рану положить!

-Дурная рана! – скрипнул зубами Берсень. – Лезвие у гада тонкое было, не резало – кололо. Там теперь – дыра глубокая. Под рёбра ушла, как ничего не пропороло – не понимаю! Но левая рука почти не слушается… Твоя девка, Тилла, говорила – пройдёт за седмицу! Посмотрим…

-Она не моя! – сердито возразил Ярослав. – Только при сотне травница!

-Ну, ну… - косо ухмыльнувшись, сказал Берсень. – Воля твоя… вож!

-Ты не скалься, не скалься! – хмуро посмотрел на него Ярослав. – Ведь не посмотрю, что раненный в бою! Как дам в ухо…

-… Так я с седла – долой! – тяжко вздохнув, докончил Берсень. – Ведаю… Да нет, я ж ничего не говорю. Понимаю – Умила, то да сё…

-Берсень, тебя что, слишком сильно по голове стукнули? – уже всерьёз обозлился Ярослав. – Ведь и вправду синяк к остальным твоим ранам добавлю!

-Да брось… - усмехнулся Берсень. – Я ж шутейно… Чтобы дорогу скрасить! Пару вёрст ещё скостили… Может, прибавим ходу? Куда они теперь от нас денутся?

-Ну и тупой у них вож! – поддакнул, подъезжая, Яросвет. – Уже четыре часа топают за нами. Ну прям, как телки на верёвках! И только пару атак сподобились… С чего бы это?

-Я бы, моя бы воля, так вот и топал бы следом, если б сообразил, что нас за собой тащат! – пробормотал Ярослав. – А вокруг – солдат бы пустил. Сотни три-четыре. Чтобы они дорогу нам загородили. Берсень!

-Чего? – мрачно спросил тот, ещё не отойдя от разговора.

-Сколько, ты баял, базиликанцы могут топать пешком?

-Вёрст по сорок в день! – почесав блестящий затылок, ответил тот. – Это от рассвета до заката, конечно. С привалами и кашей – как водится… Значит, сейчас они вёрст двенадцать могли бы отмахать. Десять – точно!

-И мы столько прошли. – глухо сказал Яросвет. – Так что если…

-А вот и они! – одобрительно крякнул Ярослав. – Густо сыплются!

Стратиоты и вправду – сыпались. По склонам, через густолесье и молодой кустарник, центурии две пехоты – при щитах и копьях – ссыпались на дорогу. Внизу, преграждая дружине путь, стояло пока немного. Дюжина, полторы… Вряд ли даже две.

-Легки на помине! – пробурчал Берсень. – Накаркали, вож?!

-Яр, а на рысях?! – пробормотал Яросвет. – Ну, пилумы… Кто-то, да проскочит!

-В намёт! – привстав в стременах, проревел Ярослав. – Скорее, если хотите жить!

-Слава Роду! – прокричал Яросвет, выхватывая меч из ножен и бросая своего коня вперёд сотникова. – Умрём, да с честью!!!

Обе сотни ринулись вперёд, как будто кони свежи и полны сил, а у самих руки вовсе не из свинца, рукояти мечей и секир держат крепко… Да только не так всё было. С рассвета до полудня – без часа передышки, без еды и питья во рту – скачка. Бесконечная и страшная скачка. И у коней ноги заплетаются, и у людей руки мечей не поднимают…

А ещё вражий строй, что наполнялся силой каждый миг, что вставал на землю твёрже и твёрже – стрелами хорошо. Или хоть сулицами. Те смертники, что дорогу заслонили, уже пилумы метнули. А ответить им – нечем. Жаль…