Вячеслав Шалыгин - Время Зверя

— Который выискивал лазейки? — Сергей Петрович задумался. — Кажется, Андреев…

— Спасибо, — майор с чувством встряхнул его руку. — Вы нам очень помогли.

Глава 23

Июнь будущего года

Суть вещей

— Здесь располагается основной цех, — я провел группу гостей по вместительному залу и жестом пригласил их подняться в офис.

Металлическая лестница вела в светлое и просторное помещение прямо из цеха. В офисе шелестели кондиционеры, пахло свежесваренным кофе и чистотой. Правительственная делегация важно переступила порог, и её члены принялись с интересом озираться по сторонам. Честно говоря, на их месте я бы поступил точно так же. В этой части здания было на что посмотреть.

Куполообразный потолок был сделан из цельного куска хрусталя, и это произвело на посетителей, пожалуй, самое сильное впечатление. Даже совершенно безграмотному человеку стало бы понятно, что изготовить подобный свод было не под силу ни одному стеклодуву, однако прозрачный купол диаметром в три десятка метров существовал не виртуально, а на самом деле и не имел никаких швов или стыков. Оправившись от первого потрясения, гости прошли к центру зала, но только когда последний из них остановился перед большим круглым столом, до посетителей дошло, что при их передвижении не было слышно звука шагов. Пластиковый пол поглощал все колебания, словно некая «акустическая губка». Чиновники осторожно выдвинули стулья и медленно расселись вокруг стола. Я намеренно затягивал начало беседы, ожидая, когда гости проникнутся атмосферой моей обители в полной мере. Готовясь к этой встрече, я не пожалел времени и сил, доводя дизайн интерьера до абсурда. По углам зала для переговоров стояли доспехи средневековых рыцарей, а у дальней стены в застекленном стенде красовалась одна из первых моделей «Харлей-Дэвидсон». Слегка тонированные окна выходили в угрюмый кирпичный двор, где круглосуточно разгружались мусоровозы. На противоположной окнам стене разместилась коллекция оружия, но не старинного, а самого современного. У основания стены расположилась пышная клумба с буйно цветущими тропическими растениями. (Я их не просил ни о каком цветении, но зеленым друзьям захотелось сделать мне приятное.) В отличие от кресел для гостей, мое походило на самый настоящий трон, впрочем, именно средневековым троном оно и являлось. Завершали этот дизайнерский маразм два больших аквариума. В одном плавала стайка краснобрюхих пираний, и его дно украшали тщательно обглоданные буйволиные черепа, а в другом бесконечно кружила парочка мелких акул. Акулы за несвободу на меня немного обижались, а вот пираньям было все равно, лишь бы почаще кормили.

Кофе гостям подали такие очаровательные девицы, что у одного из чиновников едва не случился сердечный приступ. Хорошо, что я вовремя заметил, как сжались стенки его коронарных сосудов. Я в одну секунду восстановил нормальное кровоснабжение сердечной мышцы сластолюбца, и он даже ничего не заподозрил. Умереть ему было суждено от инфаркта и довольно скоро, но не здесь. Допускать никчемные конфузы на собственной территории я не собирался. Девицы пробыли рядом с гостями ровно столько времени, сколько требовалось для того, чтобы внести в сугубо деловое настроение делегации элемент непринужденности. Когда чиновники слегка подтаяли, мои прекрасные помощницы не спеша удалились в комнату для персонала. Я с довольной улыбкой откинулся на спинку трона и, приглашая посетителей к началу беседы, развел руками.

— Ну что ж, — медленно начал один из гостей, — мы увидели очень много интересного, господин Адамов. Очень много…

Он выдержал паузу, работая мимикой так, чтобы на его лице отразилось наличие недюжинного интеллекта, и даже проницательно прищурился, изо всех сил стараясь произвести на меня должное впечатление. Наконец, устав гримасничать, он сдался и продолжил:

— Но мы не видели главного — вашей машины для переработки мусора…

— Она находится в подвальных помещениях этого здания, господин премьер-министр, — уважительным тоном ответил я. — Однако вся информация о ней настолько конфиденциальна, что я не могу показать установку даже вам. Прошу прощения.

— Понимаю, — премьер протер очки и растерянно взглянул на своего заместителя. — Можете не извиняться. Главное в другом. Насколько быстро вы готовы пополнить наши резервы обещанным количеством драгметаллов?

— Сегодня у нас вторник? — Я сделал вид, что задумался. — Очередные двадцать тонн я смогу отгрузить уже в пятницу.

Министры уставились на меня осуждающе, как на человека, который рассказывает похабные анекдоты первоклашкам. Я невозмутимо допил свой кофе и принялся распечатывать настоящую кубинскую сигару. Премьер мне верил, но протокол требовал от него очередной паузы и сомнительного похмыкивания. Руководитель Центрального банка в мыслях выражался более недоверчиво: «заливает». Глава Минфина испытывал ко мне лютую ненависть, так как серьезно опасался за свой портфель. Директор ФСБ прикидывал, как бы прижать меня «к ногтю», но так, чтобы я не успел уничтожить перед этим установку и чертежи. Только пятый гость не думал ни о чем предосудительном. Он сидел и молился своему Творцу, пытаясь избежать соблазна. Меня он при этом обзывал Лукавым, исчадием ада и проклятием рода человеческого…

Неадекватность мотивов Священной книги сложившейся ситуации была очевидной, но, видимо, лишь для меня. Министр обороны, оказавшийся неожиданно и глубоко верующим человеком, был безнадежно отравлен ядом пропаганды, привнесенной в этот мир крылатыми времянами. Он искренне верил, что именно безликие являются теми самыми ангелами и архангелами, о которых сотни и тысячи лет назад написаны религиозные бестселлеры. Я отчетливо видел, что и в будущем разубедить этого человека будет нелегко, а сделать это прямо сейчас — вовсе невозможно. Он отчаянно не желал меня слушать, но этого, требовал служебный долг, и министру не оставалось ничего, кроме совмещения «искушения» с молитвой.

Я усмехнулся, но трогать его разум не стал. «Не хочет пока что лезть в мои сети — не надо, — рассуждал я, наблюдая за маршалом. — Все равно никуда не денется, придет. Дело времени».

Для профилактики я мысленно влез в его голову и немного покачал вестибулярный аппарат. После этого при каждой попытке повторить «оборонительную» молитву маршала охватывал приступ дурноты. Бедняга даже позеленел, настолько ему было плохо. Я нажал кнопку интеркома и позвал доктора. Министра увели в комнату отдыха, где, как мне потом доложили (да я и сам это видел сквозь пару стен метровой толщины), он промучился мигренью до позднего вечера.