Практикант 6 (СИ) - Дмитрий Анатольевич Гришанин
Тихо, как подводные лодки, поднявшиеся по бедра из болотной трясины «медузы» не спешили на нас нападать. Глаза на их кукольных лицах оставались безмятежно закрытыми. Впрочем, учитывая сонм злобно шипящих миньонов вокруг каждой отрешенной головы, через своих ни разу не спящих гадюк монстры запросто могли мониторить периметр даже пребывая в текущем спящем режиме.
— Ну че завис-то? Шмаляй, давай, по ним, — подбодрила меня сбоку Линда. — Или втрескаться успел уже в кралей этих по уши? — спутница нервно хохотнула.
— Да че-т ссыкатно будить девушек, — отозвался я. — Пока спят — никого не трогают. Да и уязвимостей ни их телах я что-то не…
— Сука! Да стой ты ровно! — вдруг, перебивая меня, зло зашипел рядом извазяканный в болотном иле борк, пытаясь оседлать оставшегося временно не у дел ездового ящера, пребывающего в отрубе безрукого калеки.
Но оставшаяся верной, хоть и пребывающему в беспамятстве, но еще живому хозяину, полуразумная скотина вдруг по-змеиному изогнув длинную шею едва не цапнула острыми зубами захватчика за бочину. Отчего невезучий борк, потеряв равновесие, вывалился из седла, неуклюже шарахнувшись на головы и плечи сгрудившихся рядом сбоку измененных. Случившаяся из-за этого дурацкого шумного падения невольная неразбериха в наших рядах стала триггером для активации «медуз».
Глаза семерки болотных дев одновременно распахнулись, явив целиком заполненные бурой болотной мутью жуткие буркала, без намека на зрачок и радужку, и сорвавшиеся с них тут же белесые сгустки эфирной субстанции с семи сторон метнулись в кольцо нашей обороны.
Обозреть целиком весь масштаб причиненного этим массированным залпом ущерба, по понятным причинном, я не смог. Но со своей позиции мне довелось стать невольным свидетелем ужасающих последствий атаки пары ближних «медуз», расположившихся напротив моего участка береговой обороны.
Разделяющую нас с врагом десятиметровую примерно дистанцию четыре выпущенных из глаз «медуз» эфирных снаряда одолели за секунду и, беззвучно вонзившись в полупризрачные тела четверки измененных, поначалу просто озарили на миг свои жертвы белой световой волной, прокатившейся стремительно от места удара по всему телу. Запустившийся же следом процесс окаменения тел несчастных растянулся на куда как больший срок, и превратился в натуральную пытку для живых существ, остававшихся до последнего мига в сознании и ощущавших, как от ног к голове неотвратимо каменели кости, мышцы, внутренние органы… Жуткая метаморфоза живого существа в мертвый камень оказалась столь болезненной, что проняло даже безразличных, казалось, ко всей творящейся вокруг дичи молчунов измененных. Каменеющие примерно четверть минуты в наших рядах неудачники под конец пытки заголосили так пронзительно, что я едва сдержался от порыва облегчить страдания ближайшего крикуна милосердным выстрелом из «глока» в голову.
К счастью, «медузы» не могли «стрелять глазками» нон стоп, и после каждого выброса эфирной субстанции потускневшим, утратившим маслянистый болотный блеск, буркалам их требовалось время на аккумуляцию нового заряда. Как опытным путем вскоре выяснилось, интервал «перезарядки» у тварей длился те же четверть минуты, идеально совпадая с периодом полного окаменения их предыдущих жертв. Восстанавливались же спокойные, как танки, «медузы» до банальности просто: захлопывая потускневшие буркала, и «в спящем режиме» продолжая неподвижно торчать из болотной глади у нас на виду. Эти очень плохие девочки совершенно не опасаясь ответки от противника.
Разумеется, я попытался наказать чересчур самоуверенных «красоток» после первой же их атаки. Благо, активированный еще в начале боя теневой навык «Разоблачение уязвимости» наконец обозначил на их телах цели для атаки. Единственными уязвимостями «медуз» оказались, как не сложно догадаться, их временно разрядившиеся закрытые глаза. Неподвижное положение тварей делало из них идеальные мишени даже без подстраховки стазисом… Однако и выпущенная изначально пистолетная очередь, и пущенная следом по неподвижным пятнам уязвимости пара игл стужи (из повторно активированного ледяного игломета), неожиданно оказались поглощенными каким-то непонятным маревом, на неразличимое глазом мгновенье вдруг появляющимся перед пятнами уязвимости (то бишь закрытыми глазами «медузы») и спокойно нейтрализующим летящие в цель пули и иглы.
Психуя от собственной беспомощности, подстегиваемый нарастающим криком боли обращающихся в камень жертв первой атаки «медуз», я решился-таки усилить свою дистанционную атаку повторной активацией стазиса Настройщика. Снова застывшее в безвременье пространство вокруг обернулось тягучим киселем, любое движение в котором требовало максимального напряжения всех мышц. К счастью ограниченный до конкретных семи особей отряд противника, с расположенными на примерно одном уровне обстрела пятнами уязвимости, потребовал ровно семь четких смещений в рамках одного кругового оборота. Разумеется, для стрельбы назад, над головами застывших в стазисе товарищей, мне пришлось несколько раз задирать пистолет с иглометом высоко вверх, и выцеливать из не самой удобной позиции уязвимости дальних «медуз» по наитию, но развитое за последний год куда выше среднего умение Стрелок позволяло мне с легкостью проделывать еще не такие фокусы. Щедрая же порция из пуль и игл стужи выпущенная точно по закрытым глазам каждой твари не должна была оставить «медузам» и шанса на выживание.
В эйфории грядущей неминуемо шикарной победы я пребывал ровно до того момента, когда, совершив полный оборот вокруг своей оси, снова вернулся со вскинутыми для стрельбы «глоком» и иглометом к самой первой своей цели. За время совершенного оборота выпущенные в первую «медузу» пули и иглы, несмотря на последующее естественное замедление в стазисе, за счет взрывного начального ускорения почти одолели десятиметровую дистанцию до закрытых глаз цели. И тут я вдруг стал свидетелем того, как, вопиющим образом игноря ограничения стазиса, из застывшего в безвременье сонма змей над головой монстра, наперехват летящим в глаза пулям и иглам, сверху плавно пикируют с полдюжины вдруг «оживших» змеиных тушек. Меж тем, в висках и затылочной части снова начинает уже зарождаться болючая мигрень. Но неожиданно разыгравшееся перед глазами представление решаю досмотреть даже через боль. Сжав до хруста зубы, наблюдаю, как змеи со лба «медузы», широко раззявив клыкастые гадючьи пасти, самоотверженно насаживаются ими аккурат на жала почти долетевших цели пуль и игл, и тут же сгорают вместе с поглощенными моими снарядами в
