Всё ещё человек (СИ) - Владислав Хохлов
Земля под ногами была мертва. Этим и объяснялось то, что ничего в пределах завода не росло и не цвело. Такая картина наблюдалось и во времена до случившейся катастрофы. Работа завода просто уничтожила живые свойства земли вокруг себя. Техника, гарь, оседавший с неба пепел, кислоты, масла, и прочие вещества уничтожили этот участок земли. Сотню лет назад здесь росла трава, теперь — ничего. Вместо растений — железо; вместо земли — пепел и ржавчина. Этот завод обошли стороной большинство несчастий: растения не думали захватывать ранее принадлежащие им земли; чудовища не пытались разрушить или обследовать это место; люди не искали здесь спасения и дома. Только безжалостное время правило здесь, обустроив для себя ужасающее царство.
Незнакомец отпер огромную дверь внутрь литейного корпуса и вошел первым. Остальные, недолго думая, последовали за ним. Из огромного муравейника зданий, подземных тоннелей и складов, Стрелок выбрал именно литейный корпус. Не административное здание, где можно было найти более приятные и удобные для человека помещения, где каждая рабочая комната была равносильна спальне в общежитии; не складские помещения, просторные и огромные, сочетающие в себе не только лабиринт из коридоров и стеллажей, но и целую жилу полезный устройств и деталей; не подземные тоннели, которые в совокупности могли расстилаться на многие километры, хранящие в себе отопительные и водоснабжающие насосы и бойлеры. Выбор незнакомца был очень непонятен. Ещё сильнее Майкл начал думать, что ему с Марией довелось наткнуться на сумасшедшего. Быть может, это был особый план Стрелка.
Внутри здание выглядело неприятным и необустроенным. Оно ещё более казалось каким-то пустым и безжизненным. Разглядывая ужасающий вид завода, и саму территорию вокруг него, можно было просто лишиться чувств, осознав, насколько всё выглядит хуже, когда находится вблизи. Жить одному в здании или помещении даже без чего-либо живого — всё равно, что не жить вообще. Пропадая на регулярных вылазках и охотах, незнакомец просто проводил несколько часов в других местах, более пригодных для звания дома. Случайно занесённый ветром мусор бывал на заводе куда чаще единственного хозяина.
Снаружи завод казался кладбищем, внутри он был настоящей могилой. Если же опустошенные дома, квартиры и улицы могли быть более-менее привычной картиной в старые времена, будь то праздник или военное положение, что-то всё же могло заставить людей покинуть привычные для них места обитания. Однако производственный великан всегда был неостановимым звеном прогресса; он был символом жизни. Безустанное рабочее колесо существования. Люди днём и ночью трудились в нём, сплавы стекали здесь рекой, заполняли различные формы и остужались, огонь горел в печах без продуха, дым высвобождался из гигантских труб, пожирая небо и сжигая лёгкие. Это была жизнь и бесконечная цикличность времени в одном здании, в одной многозадачной, важной и неостановимой работе. Всё это было мертво. Огонь давно потух, небо очистилось, ручьи горящего металла застыли в виде изуродованных капель и бугров. Станки раскурочены, панели, дороги и желоба сорваны и разломаны на части, печи ввалились внутрь себя и продавили пол. Это была смерть в чистом виде. Не только какого-то отдельного здания или предприятия, а всей жизни, всей цивилизации. Снаружи было тоскливо от пустоты, внутри от полноты.
Каждый торчащий остриём наружу объект мог представлять из себя смертоносное оружие. Оступиться и упасть, значило испытать удачу, смотря в лицо смерти. Не спрятаться, не присесть и отдохнуть; легко потеряться, ещё легче найти свою кончину. Огромный зал представлял собою высокую ловушку-капкан, заполненную острыми шипами и лезвиями. Скорее всего, именно поэтому, это место и было выбрано как жильё.
Но не только на полу скрывалась опасность для гостей и самого жильца. С высоких стен свисали различные панели, балки и автономные рельсы, по которым раньше разъезжали ковши с сырьём. Эти исполины ветками свисали над землёй. Они скрипели и прогибались от ветра, проходящего через разбитые окна. Один момент, и они упадут, в холостую или на голову незадачливого путешественника. Где-то эти «ветки» настолько сильно прогибались под собственным весом, что касались пола и упирались в него, позволяя остальной конструкции продержаться чуточку дольше.
На полу, на стенах, и даже в потолке таилась угроза, ждущая минуты своего зловещего освобождения. Над головой зияла огромная дыра, и, Майкл заметил отсутствие черепицы на бо́льшей части крыше только будучи внутри. Пропавшую часть он обнаружил под дырой. Ветер и коррозия с дождём медленно делали своё дело: крыша с потолком постепенно разваливались и прогибались так же под своим весом, как и всё на территории завода. Помимо тонн железных балок, деревянного покрытия и глиняной черепицы, вниз рисковали свалиться и дымоходные трубы. Разлом в крыше находился в опасной близости к этим двум конусообразным гигантам, которые также могли сорваться вниз в любой момент.
Литейный корпус и правда представлял из себя — неизвестно для кого — огромную ловушку. В нём можно было найти смерть будучи проткнутым или разрезанным на земле, раздавленным накренившимися балками и рельсам, похороненным заживо под тоннами крыш и труб. Из-за этого, здание и являлось своего рода могилой. Оказаться в ней, всё равно что отдать свою жизнь случаю. Провалится ли вся конструкция вниз, когда там никого не будет, погребёт ли под собой и жильца вместе с незваными гостями; всё это было не важным. Дом будет разрушен, с жильцами или без.
В литейном корпусе было невозможно жить. Если бы на территории оказались животные, то даже они не решились избрать себе это место как логово. Возможно, по этой же причине даже чудовища избегали эту мрачную местность. Однако, здесь жил Стрелок.
Хозяин этой пресловутой пещеры — ибо торчащие отовсюду острия сходили на сталагмиты и сталактиты — начал подниматься по крепкой и широкой лестнице куда-то вверх. Выбранная им в качестве пути конструкция заметно отличалась от всего окружения. Она была заботливо обслужена незнакомцем, или вовсе возведена совершенно недавно. Её конец поднимался до высоты семи метров и неуклюже стыковался с смотровой комнатой. Само же помещение превратилось в самодельный бункер; окна были завешаны тряпьём и покрыты толстой чёрной краской.
Пока Майкл осматривал окружающую разруху, Мария начала подниматься вслед за хозяином. Недолго балуя себя видом, Майкл принялся нагонять пару.
Поднимаясь всё выше и выше над загромождённым металлоломом залом, Майкл увидел всё помещение с высоты. Вся картина от дальних стен, до того места, где он стоял, напоминала дремучий лес: всюду царила темень, только в маленьких участках сквозь дыры в крыше проникало слабое освещение; горы металла походили на непроходимые заросли терновника; где-то можно было
