Денис Шулепов - Кошмарный принц

Двадцатитрехлетний Антон долго не мог найти работу по душе. А душа просила тело ничего не делать. Наконец удача улыбнулась, и он устроился в частное охранное предприятие с нормальным для его скудной фантазии окладом и дежурствами сутки через трое. Единственным минусом стало то, что дежурства нужно было нести на кладбище. Чем-то же приходится жертвовать, пожал плечами Антон и согласился на работу. Четыре дежурства в месяц! Первые три дежурства прошли без эксцессов. А вот последнее… Ближе к ночи Антона охватила тревога. Он проверил «Сайгу» и перекинул ремень оружия через плечо. Вдруг это предчувствие появления вандалов? Темнело, казалось, чересчур быстро. Телевизор не смотрелся. Антон ёрзал на стуле, не находя покоя. Он решил — что бы ни случилось, ни в какую не выйдет из сторожки, пусть лучше уволят потом, чем убьют сейчас. В ожидании опасности оклад вдруг оказался грошовым, чтобы вот так запросто расстаться с жизнью или быть покалеченным. Ночь перевалила за вторую половину. Сколько не терпи, но нужно было отлить. Антон выглянул в окно. Кресты, могилы, луна, тишина. Всё спокойно. Неспокойно только на душе. Он открыл дверь. Отошёл от неё на три шага в сторону и расстегнул ширинку. Но из крантика литься не захотелось, он напрягся — ничего не вышло. Так бывает, если кто-то посторонний смотрит… Он обернулся через плечо… и мочевой пузырь расслабился сам. В полной тишине из могил вылезали мертвецы. Истлевший труп из ближайшей могилы вылез уже по пояс и искал глазницами жертву. Из самых дальних — насколько хватало зрения и света луны — могил успели появиться только костлявые пальцы. Самый страшный фильм ужасов, который реально однажды зацепил молодого охранника, воплощался в жизнь прямо на глазах! Антон с разинутым ртом наблюдал, как ближайший мертвец полностью вылез из земли и пытался встать на то, что прежде называлось ногами. Антон забыл о «Сайге», да и чем могло помочь обычное ружьё? Убить труп? Ха-ха! Нужно уносить ноги! Здравая мысль. Антон захотел ею воспользоваться… только было уже поздно: мертвяки были кругом, слишком долго он строил из себя идиота с открытым ртом. Невыносимо хрустя суставами, ближайший мертвец подтянул свои кости к застывшему охраннику и молниеносным движением хватил того за мужское достоинство. Антон распрощался с сознанием.

Тридцатиоднолетняя Лариса всегда имела при себе баллончик с перцовой жидкостью, потому как панически боялась оказаться наедине с маньяком в темном переулке или — что ещё хуже — в лифте. Сегодня она возвращалась поздно, ведь день рождения лучшей подруги бывает не каждый день. Благополучно доехав на такси, Париса благополучно вошла в подъезд и благополучно села в пустой лифт. Нажала кнопку седьмого этажа, двери лифта закрылись, кабина пошла вверх. Париса открыла сумочку, чтобы загодя достать ключи. Рядом с кнопочной панелью находилось зеркало — девушка стояла к нему лицом. Выудила из сумки ключи и посмотрела на себя в зеркало. На заднем плане она увидела лицо мужчины — точь-в-точь маньяк из газеты! Померещилось? Нет. Маньяк плотоядно улыбался гнилыми зубами. Париса сунула руку в карман, сжала баллончик и с разворота брызнула в физиономию негодяя. Но эффекта не произошло. Маньяк продолжал скалиться. Из поганого рта нараспев ядовито вытекло слово: «пе-ере-ецццц!». Грязными руками маньяк вытер жидкость с лица и, закатывая глаза, облизал пальцы. Лифт продолжал куда-то подниматься. Ларису переклинило, она закричала. С физиономии маньяка стёрлась улыбка. Резким движением он схватил жертву за горло. Лариса захрипела. Сознание её померкло.

Газетные, киношные и книжные чудовища и чудища в эту лунную ночь вероломно ворвались в реальный мир юного человеческого сознания, забирая последнее в копилку Дива.

С самого раннего утра в больницы города стали поступать пациенты не старше тридцати пяти лет в бессознательном коматозном состоянии. У врачей поначалу это вызвало недоумение. Но больные продолжали поступать. Телефоны «Скорой помощи» обрывались от беспрерывного потока звонков. Врачи сбились с ног, не понимая, что произошло со всеми этими людьми, как и что делать и куда их всех размещать.

К обеду специалисты забили тревогу. У многих из них в подобном коматозном состоянии оказались и родственники. Это была неизвестная эпидемия, против которой медицина оказалась бессильна. У всех, кого скосила эпидемия, наблюдалась одна очень любопытная особенность: их глаза бегали за закрытыми веками, все они видели сны.

С детскими и подростковыми сознаниями Диву было сладить легко. А вот со взрослыми, теми, чей возраст преодолел двадцатитрехлетний рубеж, отчего-то начались трудности. Пришлось импровизировать на ходу. И так даже было лучше. Диву не терпелось, он не стал ждать следующей ночи. Кто сказал, что только ночь создана для кошмаров, тем более, если кошмар наяву?

Див многолик и коварен. Он недолго думал, как заполучить в мистерию хаоса всех смертных этого большого города. А большой город — отличный плацдарм для завоевания всей планеты. И оно не за горами. Более того, он, кажется, знал, как уничтожить его нынешнего заклятого врага, мальчишку, имя которого отождествлялось с именем Перуна. Егорий… Скоро он до него доберётся, и не поможет ему никакое божественное покровительство, никакие знания Ритуальных знаков!

Глава 53

«Ну, прям статистика милицейских будней!», — не без сарказма подумал Виктор Ильич, откладывая листы с новой главой на край стола. На него всё так же невозмутимо взирали пять идентичных друг другу металлических кошек. «Интересно, они в курсе того, что здесь вообще творится?» Но пустая мысль быстро заменилась путной: «Времени остаётся мало».

— Пора бы мне за временем следить, а то так помру и знать не буду — суббота была или воскресенье, — сказал он египетским статуэткам.

Но ответили ему отнюдь не они.

— Неужто ты так устал, что о смерти задумался, а, дядя Витя?

Виктор Ильич подскочил, как ужаленный, чуть усидев в кресле. А фантом

а фантом ли это?

Юрия Клинова продолжал:

— Тебе ещё рано себя хоронить. Видишь, сюжет-то развивается! Да как прекрасно развивается!

— Почему нельзя было писать что-нибудь… душевное, а не эту мерзость? — спросил Виктор Ильич, придя в себя.

— Если вкладывать душу во всё, что делаешь, души не хватит, — рассмеялся Кошмарный Принц. — И потом. Дядя Витя, мерзость — это когда моим героям, тем, которые были в начале моей карьеры, победа всегда давалась легко благодаря невообразимой наивности, бездумности и непостижимо удачным стечениям обстоятельств. В точности, как несмышленыш в фильме «Трудный ребёнок»!