Алиса Лент - Кровь Оборотня

Когда, наконец, люди пошли обратно в деревню, мы смогли подойти к Проклятой ближе. Что мы никак не ожидали, так это то, что едва завидев некроманта, Рэстлесс начнет такую истерику и крики, что ей бы позавидовала сама Баньши! Она сжала кулаки и тяжелым шагом направилась к Илиану, явно не с целью мирно пообщаться.

Некромант позорно спрятался за спину Брая и оттуда пытался докричаться, что он пришел ей помочь. Пришлось брать ситуацию в свои руки.

— Рэстлесс! — я встала перед Браем и попыталась привязать внимание Проклятой к себе.

Полуживая-полумертвая девушка безразлично посмотрела на меня.

— Мы знаем, что с тобой случилось, и мы хотим помочь. Ты хочешь освободиться от своего проклятия?

Девушка как-то странно скосила глаза и наклонила голову, словно проверяя — издеваемся мы или нет. Сухие губы раскрылись, пугая черной пропастью рта и она медленно и тихо произнесла:

— Это невозможно.

— Все возможно, — покачала я головой — Важно только приложить усилия.

Проклятая как будто задумалась, опустив голову. Русые кудри упали на глаза, но она даже не постаралась их смахнуть. Я смотрела на нее и представляла, какая она, должно быть, была красивая, когда была жива. Кто же настолько бессердечен, что превратил юную девушку в ходячее зомби?

— Я тебя слушаю, — тихо сказала она.

— Для начала нам нужно знать, кто сделал это с тобой.

Илиан наконец смог осторожно выйти из-за спины Брая, все еще испуганно вглядываясь в Рэстлесс.

Девушка резко завертела головой и попятилась назад к церкви.

— Эй, ты куда? — удивился Брай.

Проклятая поманила нас за собой. Мы переглянулись и, пожав плечами, пошли следом.

Слабо скрипнули железные двери церкви, скользнул блик по резному металлическому кресту, а само помещение обдало нас запахом сырости и смерти.

Сквозь витражные стекла плохо проходил свет, но тот, что все же пробивался, ложился на распухший, от влаги, деревянный пол разноцветными кусочками. На стенах были прикреплены фигурки, ростом с пятилетнего ребенка, изображения человеческих богов: Тангара — богиня-покровительница Смерти, Гейзел — богиня домашнего очага, Кейанас — богиня стихий, Идвайн — покровитель авантюристов и еще многие другие, которых я особенно-то и не знала.

Во всем зале было много лавок, видимо для приглашенных на свадьбу гостей. У самой дальней стены, по центру стоял постамент, рядом с которым раньше, должно быть, читал молитвы священник. Позади него, на каменной стене были выгравированы лица людей, в молчаливой мольбе взывающие к богам, которые в свою очередь милосердно смотрели на них с небес.

Несмотря на заброшенность и жутковатость, церковь оставалась церковью: здесь по-прежнему мог найти приют потерявшийся в лесу путник, или же желающий переждать грозу. Могли бы. Если бы не было Проклятой. Вряд ли бы я решилась остаться здесь с ней один-на-один. Она то уже мертва, ей бояться нечего, а вот я еще жива, и дышу, и в ближайшие пятьдесят лет умирать в мои планы не входит.

— Зачем ты нас позвала внутрь? — напрягся Брай.

— Потому что ОН там, и ОН меня не отпускает, — Рэстлесс провела рукой по гравюрам на задней панели постамента и обернулась к нам — Правда, здесь замечательно?

Мы неохотно кивнули.

— Рэстлесс, там — это где?

— Снаружи, — пожала плечами девушка и хихикнула.

Брай выбежал из церкви, чтобы найти ЕГО, того самого некроманта, который так поступил с девушкой. Может быть, его поблизости и не было — Проклятая могла выдумать это. По ней сразу видно, что она потеряла рассудок.

Рэстлесс как-то странно покосилась на меня и быстро подошла. Я отшатнулась в сторону, но она схватила меня за рукав и притянула к себе.

Господи, какое это ужасное ощущение — находится рядом с Проклятыми!

От нее веяло ледяным холодом и смертью, а еще страхом и болью. Я случайно заглянула ей в глаза и словно сама потеряла рассудок…

Эпизоды ее жизни лихорадочной веретеницей проносились у меня перед глазами: крики, слезы, боль… много крови и открытые, остекленевшие глаза мужчины, которого я сжимала за окровавленную руку. Я чувствовала, что плачу и слезы на щеках превращаются в лед. Сама я как будто бы замерзала вместе с ними — внутри все холодело, и уже скоро изо рта пошел пар. Все мое свадебное платье было забрызгано кровью родных… В ушах звенели их крики.

Я почувствовала, что что-то сжимаю в руке и закричала, выронив нож. Он был по рукоять в крови, так же, как и мои руки.

Я покачала головой, не веря тому, что натворила и, обтерев ладони об платье, побежала к выходу из церкви. Сил видеть все это, больше не было.

Дверь захлопнулась прямо перед моим носом, и я закричала, разбивая руки в кровь, пытаясь открыть ее. Я кричала до тех пор, пока не охрипла и только потом заметила, что руки превратились в кровавое месиво. Но боли я не чувствовала, по крайней мере, физической.

Я зарыдала, облокотившись спиной об дверь. Прямо передо мной стоял ОН: ужасно уродливый, худощавый и высохший словно трость. Из-под капюшона виднелись только глаза, но уже по ним можно было определить, что ОН ужасен.

Я съехала на пол и закрылась руками, лишь бы не видеть этого кошмара. Но ОН схватил меня за запястье и потащил куда-то в глубь церкви, к трупам погибших от моей же руки.

Сев на корточки рядом с моим женихом, он вонзил ему в грудь руку и вырвал оттуда кровоточащее сердце. ОН хотел, чтобы я видела это, ОН специально демонстративно раздавил его и бросил в меня…

Кто-то неожиданно дал мне такую затрещину, что я мигом отошла от видения и, сделав глубокий вдох, который обычно делает захлебнувшийся, резко вскочила на ноги.

Брай остановил меня, прежде чем я успела добежать до двери, и крепко обнял.

— Тихо-тихо, все в порядке, — успокаивал он, гладя меня по голове.

— Я видела это, Брай! Все видела ее глазами! Все, что произошло в тот день!!!

Мужчина согласно кивал, продолжая гладить меня.

— Все еще думаешь, что я все это выдумала? — улыбнулась Проклятая. Вопрос, видимо, предназначался мне.

Брай рванул, было, к ней, но я его схватила за руку.

— Нет, она права, — покачала я головой.

— Вы не поможете мне. И он тоже, — она махнула в сторону некроманта — А теперь убирайтесь.

Мы не стали дожидаться второго предложения и чуть ли не бегом вышли из церкви. Свежий воздух пришелся как нельзя кстати. Меня все еще трясло, а на душе было мерзопакостно.

Я толком не помнила, как мы добрались до гостиницы. Но я запомнила вопросительные глаза Крейвана и, не отрывая от них взгляда, поднялась наверх.

Брай уложил меня в постель и заботливо накрыл одеялом. Поцеловав меня в лоб, он прилег рядом и сгреб в объятьях. В его заботливых руках я моментально уснула.