Твердая Надежда. Книга 2. Академия для куклы. - Юрий Владимирович Деревянко

– Серёж, ну... – смущенно улыбается Надя.

Людей на пляже не очень много. Песчаная полоса тянется вдоль берега на много километров, а курорт, прямо скажем - не самый популярный. Зато он недорогой и достаточно близко, чтобы можно было приехать на три дня среди недели - подменившись на работе. Море у берега слишком мелкое, поэтому в-основном приезжают семьи с маленькими детьми. Они устраиваются ближе к городу, а подальше почти всегда можно найти тихое место. Надя снимает с плеча большую сумку-мешок, развязывает узел на продетом по краю шнуре - и в считанные секунды мешок превращается в круглую подстилку. Надя садится и поправляет на голове соломенную шляпку. Скинул "гавайскую" рубашку и прилёг рядом с ней, опираясь на локоть.

– Тебя намазать? – сразу предлагает она.

– Может - сперва окунёмся?

– Хотя бы плечи.

– Ладно, давай.

Сел на корточки, чтобы ей было удобнее. Надя пристраивается со спины и начинает, поясняя:

– В детстве у меня вечно плечи летом облазили. Я ныла, а мутер всегда ругалась, что я сама виновата. Только я всё равно её не слушала.

Надя снимает шляпку и оставляет её на коврике, прижав бутылкой с водой. Взял её за руку и предложил:

– Бегом?

Надя кивнула. Короткий разбег - и ноги уже при каждом шаге поднимают фонтаны. Дно понемногу опускается, бежать становится тяжелее. Приходится перейти на быстрый шаг. Потом на медленный. От берега уже довольно далеко, но вода едва доходит Наде до пояса.

– Вот видишь - у тебя бы плечи обгорели, пока заходим. Голове жарко.

Надя приседает, ложится спиной в воду и, оттолкнувшись ногами, плывёт от берега. Последовал её примеру. Небольшие волны покачивают, хочется зажмуриться от яркого солнца.

– Надь, а ты в детстве бывала на море?

– С папой, – коротко отвечает она. Обернулся - и обнаружил, что она уже стоит по грудь в воде. Попробовал тоже встать - и понял, что она присела на корточки.

– Что-то не так?

– Нет - ничего, – Надя встряхивает головой и поднимается на ноги. А потом обнимает и прижимается. Руки у неё прохладные - как вода в море. Наклонился и шепнул:

– Ты моя русалочка.

Она запрокидывает голову и капризно отвечает:

– Не хочу быть русалочкой. У неё была несчастная любовь.

* * *

Тщательно намазала Серёжу кремом от загара и прилегла рядом. Солнце греет вытянутые ноги - и это приятно. Купальник успел немного подсохнуть, пока выбирались с глубокого места. Голова всё ещё мокрая, поэтому можно просто лежать. Когда после сессии расслабилась - поняла, насколько устала. Хотя сама сессия после нагруженного дополнительными занятиями семестра показалась уже простой. Бежала, бежала, и вдруг остановилась. Передышка.

Взяла Серёжу за руку и шепнула:

– Тебе хорошо?

– Очень. А тебе?

– Мне тоже.

Он начинает прикрывать глаза. Прикрыла голову шляпкой и тоже расслабилась. Шуршат небольшие волны, набегая на пляж. Шелестит трава на слабом ветру. Кто-то неторопливо идёт по пляжу. Шаги приближаются и строгий женский голос произносит:

– Молодые люди, у вас всё в порядке?

Выглянула из-под шляпки. В паре метров стоит женщина в летней полицейской форме и тёмных очках.

– Смотрите - не разоспитесь. Обгореть можно, – напоминает она.

– Спасибо, коллега.

– О - наши люди! – радуется она и сразу переходит на "ты": – Давно служишь?

– Ещё учусь. На второй перешла.

– Училище?

– Институт.

– Офицером будешь?

Серёжа обнимает со спины и над плечом раздаётся гордое:

– Отличница, лучшая на курсе.

– Нууу, здорово. Вместе учитесь?

– Не. Я работаю, – неопределённо отнекивается Серёжа.

– Хорошо вам. Отдыхаете. А у нас самая работа сейчас. Только зимой и отдохнёшь, когда туристов нет. Дальше по пляжу никого?

– Не видела.

Прежде, чем уйти, тётка-сержант напоминает:

– Ладно. Вы тут аккуратно. Если что - чтобы дети не видели. И смотри - не обгори. Ты белокожая, такие легко сгорают.

– Я знаю. Я однажды очень сильно сгорела.

Села, обхватив колени, и опустила голову. Серёжа положил руку на плечо.

– Надь, ты расстроилась?

– Нет. Просто она напомнила. Я вообще зря сюда приехала.

– Почему?

– Пластиковой кукле нечего делать на пляже. Я ведь даже не загораю.

Серёжа прикасается пальцем к щеке. Подняла глаза. Он смотрит с ласковой улыбкой.

– Говорят - загар вреден для кожи. А ты и без загара красивая.

Губы сами собой растягиваются в улыбке. Чтобы придвинуться ближе - поджала ноги, положила руки ему на плечи и шепнула:

– Я красивая потому, что счастливая.

– Идём ещё купаться?

– Идём.

Серёжа вскакивает с постилки на песок и начинает танцевать с ноги на ногу.

– Чёрт - горячий.

Шагнула за ним. Да - песок горячий, но для пластиковых ног - не слишком. Серёжа уже добежал до воды и ждёт на влажном песке. Дошагала до него неторопливой походкой и с улыбкой предложила:

– Может - мне в следующий раз тебя понести?

– Ну уж нет!

Успела только ахнуть. Серёжа подхватил на руки и понёс, шагая по воде от берега. Через его плечо увидела неподалёку купающихся детей. Пусть видят, каким должен быть мужчина.

* * *

Официант в кафе впал в некую прострацию, услышав заказ. Не каждый день девушка просит бокал бензина. А когда Надя уточнила, что можно покрепче - девяносто восьмой - официант издал труднопередаваемый звук и выдавил:

– Девушка, вы издеваетесь?

– Нисколько. Но если у вас нет - просто принесите бокал. Я буду свой.

С этими словами Надя вынула из сумочки объемистую металлическую фляжку с завинчивающейся крышкой и поставила её на стол.

– Вы позволите? – с подозрением попросил официант.

– Хотите понюхать?

Он утвердительно кивнул. Надя пожала плечами, отвинтила крышку и подняла фляжку. Официант понюхал - и поглядел на неё, как на сумасшедшую. Но тем не менее - ткнул что-то в планшете и удалился, поминутно оглядываясь. Проводил его взглядом и осторожно высказал:

– Надь, может - не стоило с ним так? Он же чёрт знает что о тебе подумает.

– Серёж, ну а что? Я должна просто сидеть за столиком и глазеть - как ты ужинаешь? Я хочу хотя бы выпить с тобой. Я что - не человек?

– Ну можешь... Но понятно же было, что бензина у них нет. Могла бы придумать что-нибудь поизящнее. В конце концов