Падение владык (СИ) - Ольга Ружникова
— Отрадно слышать. Но вы только что упомянули о моих проблемах. Или вы считаете, они не найдут меня в поместье дяди? А он сам будет безмерно счастлив, что я принесла ему столько проблем?
— Эйда, — теперь его голос звучит как-то слишком устало, — просто поверьте мне, ладно? Я ведь ни слова не сказал про поместье Кридель. Мы немедленно едем к вашему дяде. Туда, где он сейчас находится. И поверьте еще в одном: если у вас есть порядочный родственник — это он. Не сомневайтесь — мне, как и вам, есть с чем и с кем сравнить.
3
Мчит через город карета. Не из Лиара в Лютену. Не из Тенмара — туда же. И не из особняка — в Алисин дворец.
Где Алиса, где ее дамы? Даже дура Лорелея? Шанс исчезнуть был только у Камиллы. И у Жаклин.
Раненый Рунос не приходит в сознание, словеонский коновал говорит: теперь только ждать. Вокруг глаз принцессы — темные круги. Тихонько рыдает Кати.
Октавиан и Диего — в другой карете. Если еще живы. Доверять Всеславу — не разумнее, чем Ревинтеру. Если ему такое невыгодно. Почему Ирия не поняла этого раньше? Почему не поняла с самого начала?
А вокруг — словеонцы, словеонцы, словеонцы. Покидают Лютену. Всеслав перед отъездом заглянул во дворец. Но и не подумал заодно освободить запертых в Ауэнте. Почему же в прошлый раз было иначе? Потому что тогда он не рисковал ничем? Или всё еще хуже?
Гарнизон Всеслава на рысях уходит в Словеон. За Лютеной пленных пересадят в седла — обещал кто-то из офицеров. И не отреагировал на просьбу спасти узников Ауэнта. Или передать ее Всеславу.
Просьбу о Руносе верный служака тоже проигнорировал.
Гарнизон — за Лютеной. Значит, скоро.
Трясется возок. Страдальчески морщится принцесса — Руносу сейчас тряска смертельно опасна. Ирония судьбы — лучшего в Лютене врача кое-как подлатали словеонские бездари. Любая шаманка справилась бы лучше.
Как они собрались везти его в седле? Или думают, что не понадобится? А пока просто обеспечили молчание Жанны?
Как Анри вез Грегори Ильдани? Но он спасал парня от застенков и казни, а Руноса просто волокут как пленника.
Кати то плачет, то сжимает кулачки. Мы с тобой одной крови, сестренка. Пусть и не родная.
Зачем Полина назвалась убийцей Карла? Потому что кого другого называть опасно — вдруг начнет спорить. Жить-то каждый хочет сам за себя. А Всеслав обещал чуть что — перебить всех.
Мачеха так и умерла толком не разгаданной. Оставив детей на ненавистную падчерицу. Жила стервой, погибла героиней.
В окне мелькнул покосившийся домишко. В просвет между конскими боками.
Предместье? Значит, скоро. В седла. А Рунос — в смерть.
Впереди — Словеон. И вновь от Ирии Таррент ничего не зависит. Если уж не зависит от рожденной в пурпуре принцессы, запросто прихваченной в заложники…
Спасти бы хоть Кати! Раз уж она разучилась лицемерить, зато выучилась бесстрашно дерзить в глаза.
Кто найдет Эйду, кто — ее дочь? Кто присмотрит за Иден?
Словеон… Когда-то глупая девчонка из лиарского замка мечтала, что словеонский князь увезет ее туда. А Полину пристрелит.
Домечталась — в очередной раз.
Глава 5
Глава пятая.
Эвитан, Южная Ритэйна.
1
До первого разговора Всеслав снизошел на второй день пути — к вечеру. Прежде дорога прерывалась лишь краткими остановками. На сон им обещали часа четыре в день. В ночь. Сегодня. Из которых минут пять уже прошли.
Надо было отсыпаться в карете. Про запас. Впрок.
Угрозу насчет седел князь сдержал. И не сделал поблажек даже Руносу — несмотря на все протесты и угрозы Жанны. Просто целый день ее везли связанной и с кляпом — пока не утихомирилась. Ирия и прежде видела такое смирение. На себе испытала.
Врач всё еще жив, но надолго ли его хватит? Увы, для Всеслава он — наименее ценное приобретение. Просто средство удержать Жанну от крайних мер.
— Ирэн. — Рука принцессы теплая на ощупь. Уже отогрелась после пут. — Я так поняла, вы давно знакомы с нашим тюремщиком?
— К сожалению, да, — грустно усмехнулась Ирия.
Каковы планы Всеслава в отношении Жанны? Если поддержать ее права на престол, то первым же указом она его казнит. Или нет? Рунос может и выжить, а политика — это политика. Иногда и с врагами объединяются. С теми, кого готова была зубами рвать в клочья.
Нет, казнит всё равно. Для именно этой принцессы чувства явно опережают расчет. Хоть и иначе, чем для ее брата и дяди.
Так неужели Всеслав этого не видит? Значит, просто ею откупится. От кого-нибудь.
В просвете еловых крон синеет небо. Пронзительно-яркое летнее небо северной Ланцуа.
Тенмарской зимой Ирии было не в пример теплее.
— Попросите его о Руносе.
Принцесса умоляет беглую приговоренную. Дочь мятежника. Уже не первая принцесса.
— Вы не поняли, Ваше Высочество. Всеслав мне — враг, а не друг.
— Как и всем нам. Но с вами он хотя бы разговаривал.
Да. Угрожал связать еще и Кати.
Появление словеонского капитана заставило Жанну умолкнуть. Только вновь умоляюще взглянуть на Ирию.
— Я сделаю всё, что от меня зависит, Ваше Высочество.
— И я — тоже, — серьезно заметила Кати. — Можете на меня рассчитывать. И ты, Ирия, можешь.
— Дамы, прошу следовать за мной, — бесстрастно велел капитан.
Подражает князю, или просто все словеонцы — такие?
— Полагаю, к месту отдыха? — вперед принцессы влезла Ирия. И, не дожидаясь хотя бы кивка (его можно не удостоиться до второго пришествия Творца), еще наглее заявила:
— Я хочу переговорить с маршалом Всеславом Словеонским.
Вот так. Не князем. Лишний раз напомним о воинском долге в отношении Эвитана. На который Всеслав, возможно, уже наплевал. И на долг, и на Эвитан. Откажет? Даже не доложат? Ну что ж — Ирия и впрямь сделала всё, от нее зависящее. Только Руноса жалко…
А дурные манеры она демонстрировала и раньше. Небось, за них приговор и схлопотала.
Капитан не счел нужным даже повернуться. Даже от окрестных елок-сосен сочувствия больше.
Пленницы успели получить по миске с горячим супом. Но не поесть. Ирию бесцеремонно оторвали от долгожданной трапезы и поволокли к князю. Пред светлые очи. Маршалом его никто так и не назвал.
Если этой встречи наглой лиаранке не пережить — пусть о Кати позаботится
