Ким Сатарин - Вторая радуга

Ермолай получил целых четыре маленьких подушечки и призадумался — так ли всё это случайно? Одну он выиграл сам, а остальные ему подарили Лёня, Инга и Элла.

— На одной сам сидеть будешь, если стул жёсткий. Вторую под голову подложишь, если за столом сон сморит. Третью — под спину, когда на кровати сидишь, облокотившись о стену. А четвёртую ты сам выиграл, значит — судьба, — объяснил свой подарок Лёня.

Когда до полночи оставалось всего ничего, открыли шампанское. Традицию в школе соблюдали, хотя спиртное сегодня никому не требовалось. Сами школяры, да и преподаватели легко создавали атмосферу всеобщего веселья, пьянящую лучше всякого вина. В торжественной тишине слушали, как бьют двенадцать раз куранты, а затем все орали новогодние поздравления, кто-то побежал во двор, водить хоровод вокруг елки, остальные устроили танцы.

К ёлке ушли Женька, Сашка и Ольга, которые предусмотрительно оделись потеплее. А Ермолаю пришлось танцевать со всеми девушками подряд. Как и Игорь, он пользовался всеобщим вниманием. Натанцевавшись, продолжили розыгрыш призов; впрочем, самые ненасытные пары всё ещё кружили в танце под тихую музыку. В первых двух розыгрышах Харламову ничего не досталось, и он присел в углу, наблюдая. Победитель, Ленка Токмакова, вытаскивала из мешка наряд Снегурочки. И в этот момент он ощутил, что Ольга испытала страх и боль.

Сосредоточившись, он понял, где она и что с ней. Аникутина была в комнате на первом этаже Малого дома, она была с парнем в постели, и — она пошла на это по собственному желанию! Ермолай выскочил за дверь, и сбежал по лестнице. Во дворе вокруг костров и ели ещё прыгали и резвились школяры, а он промчался через двор и застыл истуканом в вестибюле. Его чувства подсказывали, что Ольга сейчас не испытывает ни страданий, ни наслаждения. Поводов вламываться в чужую комнату не было. Да их не было и изначально: ведь девушка пошла на это по собственному желанию, прекрасно понимая, что делает.

Огорошенный и возмущённый юноша уловил мысленный приказ Ольги: "Не стой столбом. Присядь возле дежурной, закрой своё сознание. Я сейчас к тебе выйду". Дежурная — уже взрослая женщина с оранжевой повязкой на лбу — мельком глянула на присевшего рядом с ней на диван юношу и продолжила чтение учебника по макроэкономике. Дочь шамана появилась через пять минут. Сетку с височными кольцами она несла в руке. Пройдя мимо напряжённо смотрящего на неё Ермолая, она мысленно попросила его следовать за ней.

Здесь он никогда раньше не был. То есть в кочегарке-то был, а вот в комнате, где стояли ведра, швабры, топоры и прочий инвентарь, не был. Не было необходимости. Он даже не удивился, обнаружив, что видит в полной темноте. Дочь шамана сунула руку в шкаф без дверок, что-то повернула — и шкаф ушел в стену, открывая проход. Юноша вошёл в него вслед за девушкой, каким-то образом сообразив, как закрыть за собой потайную дверь. Впрочем, чему удивляться? Ольга наверняка знала — как, а он просто взял это из её сознания.

— Приревновал, Харламов? — озадаченно спросила девушка.

Он ощутил, что вот сейчас дочь шамана озабочена и несколько растеряна. И даже чего-то боится.

— Не ожидал от тебя, что ты ляжешь с первым попавшимся парнем, — тихо произнёс юноша.

— Ты о моём моральном облике беспокоишься, или сам бы хотел быть на его месте? — поинтересовалась Ольга, несколько успокоившись.

— Не на его месте. Меня случайные связи не интересуют. Я бы хотел быть с тобой постоянно.

— Ревнуешь, — констатировала дочь шамана. — А на каком основании? Ты за мной не ухаживал, я тебе никаких обещаний не давала. Да и вообще, ты должен бы знать, что романтические отношения с парнями меня не интересуют. То, что случилось сейчас, лишь дань местной традиции и обыкновенное женское любопытство. Я и парня выбрала совершенно случайного, который поутру обо мне навсегда забудет.

— Я не спорю, у меня нет права тебя ревновать. Только знаешь, я ничего с собой поделать не смогу. И мои чувства к тебе никуда не денутся, хоть ты со всей школой переспи.

— Ну, до этого точно не дойдёт, — пообещала Ольга и провела рукой по щеке Ермолая.

Руку он отбросил.

— О чувствах мы с тобой поговорим завтра. Разговор будет серьёзный, поэтому у меня есть одно предварительное условие… Если, конечно, тебе этот разговор интересен, — прибавила Ольга.

— Что за условие? — подался к ней юноша.

— Сейчас ты вернёшься ко всем нашим, возьмёшь Галину, пойдёте к ней, и там ты её трахнешь. Раза три, четыре, пять — на сколько здоровья хватит. Я вернусь к себе в комнату и прослежу, чтобы ты не сачковал. В ином случае наш завтрашний разговор обернётся ненужной растратой времени.

Юноша шёл через двор и удивлялся тому, как резко изменилось его настроение. Совсем недавно он беззаботно радовался празднику, не замечая, сколько людей заняты тем, чтобы этот праздник обеспечить. А сейчас он видел, как во всех углах неподвижно стояли люди, не дающие возможности вырваться буйному веселью за пределы школы. Не давали они вырваться мыслям, настроениям, создав вокруг школы непроницаемый купол. Нетрудно было догадаться, что за оградой сейчас находились опытные слышащие, отслеживающие мысленную активность на десятки километров вокруг.

Празднество продолжалось, хотя количество участников уже уменьшилось. Ермолай пригласил Галю танцевать и без всяких околичностей предложил пойти к ней и лечь в койку. Как и предсказывали Мариэтта с Ольгой, Хоменкова без всякого удивления и смущения тут же согласилась. Ему даже раздевать её, когда они вошли в комнату, не потребовалось. Всё прошло легко, и говорить с Галей особо не требовалось. Она чувствовала все желания парня и наилучшим образом их удовлетворяла. А в промежутках не приставала с разговорами. Но уже после четвертого раза юноша вдруг понял, что сыт ею по горло.

— А Инга где устроилась? — спросил он, соображая, как бы ему смыться.

— Она с Игорем пошла. До утра не вернётся, можешь не бояться.

Ольга и здесь оказалась права. Наверняка она сама эту близость организовала. Странно, ведь у Игоря была постоянная подружка…

— Сегодня ночь такая, что с постоянными партнёрами остаются лишь те, кто строит планы на длительную совместную жизнь, — Галка как раз не удивилась.

— Ночь блуда, — проворчал юноша.

— У наших далёких предков было что-то похожее. Только они праздновали это в середине лета, а в школе летом каникулы. Собственно, кому блуд не нужен, тот и не участвует. Или вот Сашкину Маринку возьми: он ей объявил, что она с ним сегодня ночевать обязана, так Маринка вообще с нами праздновать не стала, к дружинкинской команде пристроилась.